Две половинки (Просто о любви)
Шрифт:
– Какие разрешения?
– А такие! – прибавив нажим в голосе, поясняла тетушка. – «Ты будь там сколько надо, я подожду, можешь не приезжать, я все понимаю»!
– Но я действительно понимаю, он не может быть и там и со мной… – лепетала Стаська.
– Да? – добавила к напору сарказма княгинюшка. – И с каких таких печалей? Нет, дорогая! Плохо ему, муторно, это понятно, но если ты его родная женщина, то только ты должна выслушать, понять, успокоить, посочувствовать и обогреть заботой! А то куда он свои горести-переживания понесет? Папе с мамой? Сестре, у которой сейчас своих проблем хоть захлебнись?
– Ну… – начала понимать справедливость княгинюшкиных слов Стаська.
– Ты для себя-то определилась: ты с ним одно целое или вы каждый по себе, для романтического сексу встретились? Или ты на Верину замену наметилась – встречаться по его выходным без обязательств?
– Да что ты говоришь?! – возмутилась Стаська. – Я же тебе рассказала, как у нас с ним!
– Да? Ты уверена? Ты саму себя не обманываешь? – спрашивала, как стреляла, Сима.
– Зачем ты так? – обиделась до навернувшихся слез Стаська.
– А затем, что мне кажется, ты сама не понимаешь до конца, что такое жить вместе! И это вовсе не то, что я слышала в твоем телефонном разговоре! Вы оба настолько привыкли жить в одиночку, что просто не знаете, как жить вдвоем! Это, дорогая моя, трудная работа, и именно: и в радости, и в беде, и в болезни, и в здравии! А не «у меня тут проблемы, и я не хочу тебя ими грузить и оскорблять!», а ты ему в ответ: «У тебя проблемы, я понимаю – справишься, приезжай!» Какие могут быть Веры со всеми их болезнями и трудностями, разъединяющими вас?! Если вы действительно вместе и чувствуете себя одним целым – значит, вместе и проходите все! Ладно, он сейчас в некотором шоке, и я не удивлюсь, если впрягся решать ситуацию: и деньги, и сиделок, и помощь семье – это как раз понятно. Но ты! Отвечай мне как на духу: ты абсолютно, без тени сомнения уверена, что собираешься жить со Степаном? Без балалайства – сегодня здесь, завтра там, кто и к кому приехал, а постоянно вместе, одной семьей, жизнью, одним домом?
Стаська, ошарашенная от такого грозного теткиного наставления, призадумалась, прислушалась к себе, представила себе это «вместе» и… и широко, радостно улыбнулась!
– Да! – И кивнула, для пущей убедительности. – Да!
– И слава богу! – позволила себе расслабиться княгинюшка, но ненадолго, приняла деловой тон: – Значит, когда он позвонит, никаких сопель: «я понимаю, я потерплю» – домой! Вместе переживем твою боль и неприятности! Ясно?!
– Да! – улыбалась Стаська и отдала шутливо честь, приложив ладонь к голове, и спохватилась: – А как я это скажу? Я ж не жена сварливая, я подруга боевая и все понимаю!
– Давай свое мясо, что там у тебя к нему, и чаю еще! – отдавала приказания, как на плацу новобранцам, Сима. – Черт с ней, с фигурой, раз пошла такая песня! Будем думать, как помочь твоему Степану, поддержать! Разумеется, так прямо и грубо «наезжать» не стоит, это я для ясности картины!
Стаська подскочила, ринулась к холодильнику, распахнула дверцу, на ходу передумала, хлопнула запищавшей от бесцеремонного обращения дверцей, кинулась к тетке, нагнулась, поцеловала в щеку, сильно прижала к себе:
– Как же я тебя люблю! Какое счастье, что ты у меня есть!
– Большое! – усмехнулась княгинюшка, поглаживая Стаськины обнимающие руки. – Согласна! Такое же большое, как и то,
– Спасибо тебе! – сказала Стаська, уткнувшись носом в затылок Симы. – Я бы не додумалась до всего, что ты сказала, а если бы додумалась, то потом, набив шишек и глупостей наделав!
– Слава, что здесь удивительного? – продолжая поглаживать Стаську, сказала Сима. – Ты никогда не жила с мужчиной. С любимым мужчиной. Да и примера нормальной семьи у тебя перед глазами не было. Родителей ты практически не видела, только и побыла в семье, когда стала жить со мной и Евгеньюшкой. Но ты уже большая была, сформированная личность, а надо бы с младенчества, видеть и учиться на примере мамы-папы. Да что там!
– Их пример тоже хороший! – сказала Стаська, окропив тетушкин затылок непрошеными слезами. – Они вон как друг друга любят! И защищают, оберегают, поддерживают, как одно дыхание! Я только это не рассмотрела девчонкой, слишком мало их видела.
– Ну-ка! Хватит мокроту разводить! – приказала Сима, расцепляя Стаськины объятия и вытирая ей слезы. – Давай посидим и спокойно, без эмоций все обсудим! Мне видится, что надо спасать ситуацию.
– Давай! – рассмеялась сквозь слезы Стаська. – Давай спасать эту самую ситуацию! А то я без Больших долго не протяну! Усохну!
Усталый доктор Иванов вышел из операционного блока после многочасовой операции и направился к ожидающим его Степану и Ольге Львовне:
– Операция прошла успешно, – сказал он, обращаясь к Ольге Львовне, – теперь все зависит от реабилитационного периода.
– Спасибо, доктор! – прижав ладошки к груди, заплакала Верина мама.
Иванов кивнул, положил руку Степану на плечо и слегка надавил, приглашая следовать за собой.
– Я поговорю, узнаю детали, – ровным, спокойным тоном, чтоб не напугать, предупредил Степан Ольгу Львовну и пошел за врачом.
Доктор привел его в свой кабинет, опустился тяжело в кресло, вытянул с облегчением ноги и кинул на столешницу хирургическую шапочку, которую все это время держал в руке.
– Ну что, Степан, – не фонтанируя оптимизмом, стал говорить он. – Опухоль я удалил вместе с почкой, метастазы убрал…
– Но? – понял Степан его настрой.
– Есть и но! – признался Иванов. – Осталось у меня ощущение, что не все так хорошо, как хотелось бы! Сам не знаю, но интуиция меня не подводила. А тебя?
– И меня, – вздохнул Степан.
– То-то и оно! – поддержал в свою очередь вздохом доктор. – Ты с раковыми дело имел?
– Случалось пару раз.
– Тогда знаешь, что от операции далеко не все зависит. Это такая гадость, как вирус, собственно, по последним исследованиям, предполагается, что это вирус и есть. Словом, можно чистенько все и удалить, но шансов, что он вернется, предостаточно. Метастазы я удалил, хорошо не четвертая стадия. Ковырять ее не стал, а сейчас думаю, может, и зря. Левая почка опухолью и метастазированием не задета, естественно, увеличена из-за перегрузок, но здоровая, чистая, мочевые протоки в порядке, и артерии чистые, и надпочечник левый. Может, стоило позвоночник тщательнее просмотреть, но у нее сильная кровопотеря была, и ослаблена она, не хотелось затягивать. Характер, к сожалению, у нее не боевой, с таким рак трудно победить.