Две розы

Гарвуд Джулия

– Кулаками. Я вошел в раж и мог бы убить их всех, но передумал. Теперь их везут назад в Хаммонд, где о них позаботятся местные власти.

– Почему вы думаете, что тамошний шериф станет что-либо предпринимать? – спросил Адам. – У жителей Хаммонда и без того забот хватает. Скорее всего шериф их пожурит и отпустит.

– Значит, они снова появятся в Блю-Белл? – осведомился Харрисон.

– Рано или поздно это произойдет, – сказал Адам. – Всякие подонки частенько наведываются в наш город. Я, однако, сомневаюсь,

что Бикли захочет отомстить Мэри Роуз. Если он появится в этих краях, то захочет расквитаться с вами, Харрисон. Я думаю, нам всем следует быть начеку.

Остальные братья кивнули, хотя и без особого энтузиазма. Адам улыбнулся:

– Ну что ж, я рад, что мы во всем разобрались. Харрисон, примерно с месяц назад мы купили три сотни голов скота у одного фермера, который живет неподалеку от водопада. Сможете ли вы задержаться, чтобы помочь нам перегнать стадо в Роуз-Хилл?

Макдональд не успел и рта раскрыть, как его опередил Дуглас:

– Ои же не умеет ловить и вязать бычков, Адам. Верно ведь, Харрисон?

– Нет, но я…

– Дайте, я угадаю. «Вряд ли это так уж трудно» – ты ведь это хотел сказать, да? – спросил Кол. – По-моему, ты то же самое говорил про объездку лошадей.

– Возможно, в объездке лошадей я не слишком преуспел. Но если ты дашь мне веревку и покажешь, как с ней обращаться, я очень быстро всему научусь, – заявил Харрисон.

– По-моему, он мазохист, – заметил Дуглас.

– Когда ты наконец поймешь, что ты ни на что не годен? –поинтересовался Кол.

– Как только разворочу тебе физиономию, Кол.

Все засмеялись, приняв слова Харрисона за шутку.

– Да, сэр, с вами нетрудно ладить, – заявил Кол.

– Это еще почему? – поинтересовался Харрисон.

– Ты единственный, кто осмеливается ему возражать, – объяснил Дуглас. – Потому-то ты ему и по вкусу. Может, ты и не самая приятная личность, но ты не трус. Колу редко кто перечит.

Харрисон пожал плечами.

– Как далеко отсюда живет тот фермер, у которого вы купили скот? – спросил он.

– Примерно в двух днях пути верхом, – ответил Кол. – Ты начнешь упражняться с веревкой послезавтра. А до тех пор тебе надо покончить с мустангами. Тебе еще предстоит обломать того упрямого, не забыл?

Харрисон тяжело вздохнул:

– Нет, не забыл. Да, этот крапчатый еще не смирился. Но скоро он покорится, я чувствую. Он вроде тебя, Кол, – такой же норовистый. Может, завтра мне повезет с ним больше.

– Ты бы уже все закончил, если бы не тратил столько времени на разговоры с лошадьми. Они все равно не понимают ни единого слова.

– Они привыкают к звуку моего голоса, – пояснил Харрисон. – Аз, они упрямые, но они еще и напуганы. Кстати, не один я беседую лошадьми. Дуглас тоже это практикует.

– Он прав, – подтвердил Дуглас. – Я говорю с ними.

– Дуглас, пожалуйста, сходи и напомни Мэри Роуз, что сегодня ее очередь убирать со стола. Харрисон, завтра это твоя обязанность.

– Конечно. А что надо будет делать?

– Тебе никогда раньше не приходилось мыть тарелки? – спросил Кол.

– Нет.

– Ты наверняка рос избалованным ребенком, точно? – осведомился Трэвис.

– Пожалуй.

Дуглас встал со стула и подошел к двери. Замешкавшись на пороге, он вдруг развернулся и устремился назад.

– Я туда не пойду, – сказал он. – Давай ты, Трэвис. Она играет Бетховена.

– Что именно? – спросил Трэвис.

– Пятую.

– Пусть идет Харрисон, – сказал Трэвис.

Все захохотали.

– Когда Мэри Роуз играет Бетховена, с ней лучше не связываться, – пояснил Кол Макдональду.

– А что это означает?

– Это означает, что она сильно гневается, – пояснил Кол. – Как только мы слышим Пятую, мы стараемся убраться куда-нибудь подальше. Если звучит Моцарт или Шопен, то можно не бояться. Сегодня она вовсю молотит по клавишам, верно, Адам?

– Да, – с улыбкой согласился старший из братьев. – Харрисон, вы готовы пройти в библиотеку?

Макдональд кивнул, поднялся с места и вышел из комнаты следом за Адамом. Они оба уже привыкли по вечерам устраивать друг с другом горячие дискуссии, которых Харрисон ждал с нетерпением. Их споры были на редкость интересны, и Макдональд получал от них огромное удовольствие – почти такое же, как и Адам. В первых словесных баталиях он намеренно отдал победу Адаму – по крайней мере он сам так считал. Однако Макдональд был азартным человеком и теперь жаждал реванша.

Он уселся на мягкий, обитый кожей стул перед камином, взял со столика блокнот, затем пододвинул к себе ручку и бутылку с чернилами и положил ноги на специальную подставку. Адам до краев наполнил стаканы бренди, протянул один Харрисону и расположился напротив.

– О чем поговорим сегодня? – спросил Макдональд.

– Я долго думал и в конце концов остановился на падении Карфагена, – сказал Адам, смакуя каждое слово.

– Негоже начинать разговор с конца, не обсудив начало, – возразил Харрисон.

– Верно, – согласился Адам и хлопнул себя по колену. – Поймите, древние греки были очень гордыми и интеллектуально развитыми людьми.

Харрисон тут же изложил свой главный тезис:

– То же самое относится и к спартанцам. Кроме того, они были непобедимыми воинами, непревзойденными стратегами и тактиками.

Итак, спор начался и продолжался ни много ни мало более часа. Когда Адам наконец предложил остановиться, Харрисон подсчитал очки, которые каждый из них по установленной ими системе набрал в ходе дискуссии. Оба с разочарованием убедились, что схватка закончилась вничью.