Дверь к смерти (сборник)
Шрифт:
Я не водил знакомства с ее отцом, а потому не знал, насколько велико сходство между ними, но при этом не сомневался, что и тон, которым задан вопрос, и выражение красивых глаз достались ей от человека, построившего империю с оборотом в десять миллионов долларов.
– Хорошенький способ отблагодарить меня за то, что я вас накормил! Если у нас имеются доказательства невиновности Помпы, то ими располагает мистер Вульф, а не я, так что вам лучше спросить его. А если никаких доказательств нет, то к чему понапрасну вам докучать?
– Ну почему же докучать? Может, мне будет интересно.
– Я лучше даже пробовать не стану. Хотите еще молока?
– Тогда я буду докучать вам. Я достаточно хорошо знаю Помпу. Последние два года работала с ним бок о бок… Впрочем, наверное, вы об этом знаете. В каком-то смысле он несносный старый деспот, упрям как осел… Но мне старик все равно по душе. Я не верю, что он мог убить Флойда Уиттена, и уж тем более таким способом – воткнув ему нож в спину.
– Это что еще за шутки? – нахмурился я. – Вы говорили об этом полиции?
– Конечно нет. Кстати, можете считать, что вам я тоже ничего не говорила. Да и вообще, я ведь просто высказываю свою точку зрения. Однако я верю в то, что говорю. Понимаете, что это означает? Если Помпа не убивал Флойда, получается, его убил кто-то из нас, а я знаю, что ни один из нас не причастен к преступлению. Теперь давайте посмотрим на ситуацию с вашей точки зрения. Вы считаете, что мы сговорились между собой и лжем. Даже если вы правы, доказать этого никогда не сможете. Таким образом, главным подозреваемым вновь оказывается Помпа, и ему придется из-за этого пострадать. Я уже высказала свое мнение о нем. Возникает вопрос: все ли он рассказал полиции? Поверил ли ему инспектор? Я рада помочь Помпе чем могу. Поверьте, я говорю это искренне. Вот, например, он упоминал, что входная дверь была открыта?
– Не знаю. О чем идет речь? О входной двери в вашем доме?
Фиби кивнула:
– Я уже говорила, что в течение получаса несколько раз выходила из столовой. Нам нужно было удостовериться, что мама и Помпа по-прежнему сидят в гостиной. Всякий раз я обращала внимание на то, что входная дверь чуть-чуть приоткрыта. Я решила, что мама нагнала уходившего Помпу в тот момент, когда он уже успел открыть дверь. Потом они, забыв закрыть дверь, пошли разговаривать в гостиную. Наверняка так все и было. Дело в том, что я выходила из столовой и раньше, до того, как вниз спустились мама с Помпой. Да и не только я, а еще Ева и Джером. И все это время входная дверь была закрыта.
От радостного возбуждения я чувствовал себя как на иголках, и мне приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы сохранить невозмутимость.
– Очень интересно, – согласился я. – Вы рассказали об этом полиции?
– Нет, я не стала об этом упоминать. Не знаю почему. Просто не стала, и все. Только вчера вечером, когда мистер Вульф начал задавать нам вопросы, до меня наконец дошло, какая это на самом деле важная деталь. Ну конечно же, если дверь была открыта, это означает, что в течение получаса кто угодно мог проникнуть в дом, подняться наверх, убить Флойда и незаметно скрыться. Именно потому я задумалась, а рассказал ли об этой детали Помпа. Он не мог о ней не знать. Он же сам открыл дверь и забыл ее закрыть. Я подумала, что он, может, и упомянул об этом на допросе, но ему никто не поверил. Но ему непременно поверят, если я подтвержу, что тоже видела дверь открытой. Правда?
– Разумеется, эта деталь многое изменит, – согласился я. – Более того, она дает огромный простор для маневра. Подобный поворот событий устроит всех – не только Помпу. Показания двух человек куда лучше, чем одного. А если уж три человека начнут утверждать одно и то же, тогда вообще все будет прекрасно. Как вы думаете, а ваша мать сможет припомнить, что дверь была открыта?
Она отвела взгляд и, чтобы скрыть смущение, потянулась за кувшином и налила себе треть стакана молока. Я ее не винил. Девушка была слишком молода и неопытна и потому оказалась не готова к неожиданным вопросам.
– А знаете, мне и вправду хотелось есть и пить, – призналась она, отставив в сторону пустой стакан. – Что же касается вашего вопроса о маме… Не могу на него ответить. Я не спрашивала ее об открытой двери. Сами понимаете, не до того было. Но я практически уверена, что, когда спрошу ее, мама наверняка вспомнит, что и она видела дверь открытой. Она очень наблюдательна, и у нее превосходная память. Не сомневайтесь, с этим проблем не будет. Согласитесь, в этом случае все прояснится?
– Ну, отчасти тучи рассеются, – не стал спорить я. – Но знаете, будет еще лучше, если вы припомните, что сначала несколько раз видели дверь открытой, а потом, когда выходили в последний раз, заметили, что она закрыта. Вот это будет вообще здорово. Надеюсь, у вас тоже прекрасная память. Отчего же тогда не попробовать такой вариант?
Однако она решила проигнорировать предложение малознакомого человека и не стала усложнять свою версию. Нет, она хорошо помнит, что дверь все время оставалась открытой. Более того, она помнит, как сама ее закрыла, когда братья вместе с матерью и Дэниелом Баром отправились наверх за Флойдом Уиттеном. Я решил на нее не наседать.
Пока мы наводили на кухне порядок и убирали продукты в холодильник, я сказал, что она чертовски здорово поступила, рассказав о двери. Теперь благодаря ей у Помпы появилась серьезная надежда на спасение. Кроме того, я пообещал, как только проснется Вульф, тут же сообщить ему прекрасные новости.
Мы вместе поднялись наверх. На прощание она с дружелюбной улыбкой протянула мне руку. И крепким же оказалось ее рукопожатие. Затем я улегся на постель и мгновенно провалился в сон.
Мои глаза распахнулись сами собой. Мне это не понравилось. Я никак не мог взять в толк, почему мне больше не хочется спать. Увидев, что в окна льется яркий солнечный свет, я кинул взгляд на часы. Четверть десятого.
Меня как пружиной подбросило. Вскочив с кровати, я кинулся в ванную, оделся со скоростью молнии и сбежал по лестнице вниз на кухню узнать у Фрица, проснулся ли Вульф.
Выяснилось, что босс, как обычно, позавтракал в четверть девятого и сейчас наверху – возится в оранжерее. Только что Фрицу по внутреннему телефону звонили гостьи из южной комнаты, и вот теперь он готовил им завтрак.
Поскольку я уже успел перекусить на рассвете, голод меня не мучил, и я ограничился стаканом апельсинового сока, тостами и кофе, после чего, перепрыгивая через три ступеньки, понесся на крышу.
Вульфа я обнаружил в среднем отсеке оранжереи. Он придирчиво разглядывал цветки двухлетней мильтонии. Как я и ожидал, он кинул на меня быстрый и очень кислый взгляд. Вульф терпеть не мог, когда его отвлекали от возни с орхидеями.