Дверь в стене
Шрифт:
(Создание саудовских вооружённых сил сплело американо-английские противоречия в столь тугой узел, что его можно было только разрубить. Например, саудовский бюджет складывался из местных источников (главным образом из поступлений в казну, связанных с Хаджем) и англо-американской финансовой помощи, состоявшей из двух равных (что было особо оговорено) долей. Однако к концу войны доходы ибн Сауда выросли примерно в четыре раза, что дало ему определённую свободу рук притом, что финансовое положение самой Британии было попросту плачевным, и на это накладывались английские обязательства "соответствовать" американскому вкладу в саудовский проект и американцы могли поднимать ставки в этой игре сколь угодно высоко. И это ещё не всё - поставки по ленд-лизу оружия саудитам тоже осуществлялись американцами и англичанами совместно, однако "как-то так само собою получалось", что часть этого оружия тут же оказывалась в Палестине у тамошних арабов. Одновременно США делали вид, что они не замечают деятельности сионистских организаций, финансировавших палестинских евреев. Всё это вместе взятое называется дестабилизацией региона и страдающей стороной в троице США-Англия-СА оказывалась именно Англия к вящему удовольствию двух других сторон
Для того, чтобы закрепиться в регионе, американцам нужно было "присутствие", причём присутствие не в "бизнес-формате", а присутствие "явное", присутствие на месте не частной фирмы (такое присутствие у них уже было), а государства, другими словами - им нужна была база. И они, если вы опять же помните, такую базу пытались получить в виде военно-воздушной базы в Дахране. Но, до поры до времени, англичане не так явно, как тайно этому далеко идущему начинанию препятствовали с помощью интриг. И тогда американцы в ноябре 1944 года созвали у себя в Чикаго International Aviation Conference, на которую поспешно съехались представители 54 государств, да и как было не съехаться, если конференция определяла судьбу послевоенного воздушного пространства мира. Маршруты, воздушные коридоры, кто куда и над кем летает, кто где садится и так далее. А Британская Империя была ещё жива и надеялась протянуть ещё немного, а над нею не заходило солнце и по причине физических размеров своего хозяйства англичане получались больше всех заинтересованными в результатах конференции, а чтобы эти результаты оказались для них приемлемыми, им пришлось пойти с хозяевами конференции на "разумный компромисс" в некоторых щекотливых вопросах, одним из которых стала база в Дахране. Бритты повздыхали, повздыхали (а что ещё им оставалось, война не только позволила США, но зачастую даже и заставила их физически присутствовать во многих местах "шарика" и в мире не просматривалось силы, способной заставить их уйти оттуда, откуда они уйти не захотят) и англичане, заручившись американскими гарантиями, что им при надобности тоже можно будет пользоваться базой, сняли как свои возражения, так и давление на ибн Сауда.
И вот на этом фоне была организована встреча в верхах между возвращавшимся из Ялты Рузвельтом, который уже держал в голове будущую картину мира и ибн Саудом, который горел желанием в эту картину встроиться.
Организацией встречи занимался тот, кто по уму и должен такими вещами заниматься - глава американской дипломатической миссии в Саудовской Аравии, а им был полковник Эдди. За очень короткий срок он добился уникального положения при дворе, ему удалось не только найти с ибн Саудом общий язык, но он удостоился доверия ибн Сауда на уровне личном, сродни тому, каким пользовались Джек Филби и Твитчелл. Красноречивая деталь - обычно на переговорах каждая из сторон пользуется своим переводчиком и в числе приближённых короля в достаточном количестве имелись, конечно же, знающие английский язык, однако ибн Сауд сам настоял на том, чтобы единственным переводчиком на предстоящих переговорах с Рузвельтом был Эдди.
Началось всё, правда, с небольшого конфуза - ибн Сауда должен был подобрать в Джидде американский эсминец "Мэрфи" и доставить в целости и сохранности к стоявшему в Суэцком канале крейсеру "Квинси". В условленный час правительственная делегация Саудовского Королевства появилась в порту Джидды. Американцы увиденным были ошарашены - ибн Сауд прибыл со свитой в 200 человек, гаремом, верблюдами, скакунами и опахалами - восточный же король, самый настоящий, из тысячи и одной ночи. После разъяснений что такое военный корабль ибн Сауда удалось убедить оставить на берегу женщин и часть свиты и на эсминец поднялась делегация в составе 48-ми человек, среди которых имелись придворные заварщики кофе, повара и шесть телохранителей-нубийцев с заткнутыми за пояс обнажёнными мечами. На борт также затащили нескольких баранов, которых предполагалось съесть по дороге. А дорога предстояла неблизкая - 800 морских миль, саудиты полагали, что ибн Сауд, который до того таких путешествий не предпринимал, оказывает дорожными тяготами особую честь американцам. Между прочим, ибн Сауд наотрез отказался ночевать в каюте и для него на деке был раскинут шатёр, где он и проводил время. Что же до чести, то и американцы подошли к делу со всем возможным уважением - капитан, когда подходило время молитвы, разорачивал эсминец в сторону Мекки и стопорил машину, давая королю возможность совершить намаз.
Утром 14 февраля "Мэрфи" встал борт к борту с "Квинси":
В 11:30 ибн Сауд поднялся на борт. Ему были оказаны все возможные почести. Рузвельт встречал ибн Сауда, сидя в сконструированном специально для него кресле на колёсиках. Саудовский король был очень большим, пропорционально сложенным человеком почти двухметрового роста. Американская сторона и сам Рузвельт не очень хорошо представляли себе как будут проходить переговоры, опасаясь трудностей межцивилизационного контакта и когда ибн Сауд и Рузвельт оказались лицом к лицу, возникла неловкая пауза, во время которой они внимательно разглядывали друг друга. Первым молчание нарушил ибн Сауд. "Какое замечательное кресло, - сказал он, - похоже, что на нём можно добраться куда угодно." Рузвельт был слишком опытным переговорщиком, чтобы упустить предоставившуюся возможность и он немедленно подхватил предложенный тон. "Да, - сказал он, - это так. И по счастливой случайности я прихватил с собою ещё одно такое же. Хотите, я его вам подарю?" "Конечно!" - воскликнул ибн Сауд и скалящиеся матросики притащили второе кресло, куда он тут же уселся и под общий смех покатался туда сюда по палубе. После этого всё пошло как по маслу. Улыбки не сходили с лиц и возникшая атмосфера позволила как бы шутя говорить об очень серьёзных и очень важных для обоих государств вещах.
Нужно отметить, что переговоры, продлившиеся четыре часа, проходили фактически с глазу на глаз, один на один:
Третьим нелишним был только исполнявший роль переводчика полковник Эдди, на этих снимках он в пилотке:
Для "сопровождающих короля лиц" устроили экскурсию по крейсеру:
Им было на что посмотреть:
Ну, а пока их развлекали, Рузвельт и ибн Сауд вершили историю. Вопреки существующему мифу предметом переговоров была вовсе не нефть, о которой они вообще не говорили. Как не говорили и об американских гарантиях Саудовской Аравии, это подразумевалось само собой. Вернее, о гарантиях говорилось, но немножко не в напрашивающемся смысле. Для ибн Сауда главным было чёткое разграничение сторон - если Саудия "уходила" под американцев, то тем самым США обязывались принять на себя обязательства поддерживать дом Саудов в его борьбе с домом Хашимитов, США должны были сделать выбор. И они его сделали. (Сегодняшнее "обострение отношений" между США и Саудовской Аравией в связи с "сирийским вопросом" связано как раз с тем, что у дома Саудов появилась возможность раздробить Сирию и тем самым создать препятствия по построению в более или менее отдалённом будущем ядра Халифата в виде суннитской Великой Сирии Хашимитов, куда бы вошли Иордания, Сирия, несколько анклавов Ливана и суннитская часть Ирака. В том, что касается перекройки Ближнего Востока, стратегические цели США и Саудовской Аравии совпадают, однако остаются текущие разногласия "по мелочам", вроде того где именно пройдут границы, кроме того саудиты не могут быть до конца уверены, что в планы США не входит "уточнение границ" самой Саудовской Аравии.)
Рузвельт и ибн Сауд расстались, будучи очарованы друг другом. В этом нет ничего удивительного, они хотели быть очарованными, а вы получаете то, что хотите, нужно только очень захотеть. Им удалось даже найти общий язык в том, что касалось Палестины. "Я не понимаю, почему за преступления немцев должны платить арабы" - сказал ибн Сауд. Вопрос был риторическим только отчасти, но повыше было упомянуто о сложившейся во время переговоров благожелательной атмосфере, позволившей Рузвельту сказать, что он "потрясён трагедией европейского еврейства и чувствует теперь свою личную ответственность за его дальнейшую судьбу и что может быть его визави может ему что-нибудь в связи с этим присоветовать?" "Могу, конечно, - с готовностью сказал ибн Сауд, - вам следует отнять лучшие земли у немцев и отдать их евреям." И высокие договаривающиеся стороны, представив себе такую перспективу в очередной раз понимающе и со значением посмеялись. Сошлись же они на том, что в дальнейшем США не будут предпринимать никаких действий, предварительно не проконсультировавшись и не попытавшись найти компромисс между арабским и еврейским населением Палестины.
Поскольку у ибн Сауда задним числом могли возникнуть не очень хорошие ассоциации с подаренным креслом и его текущим состоянием здоровья, то Рузвельт, считаясь с его чувствами, к креслу подарил ибн Сауду ещё и самолёт, знаменитый Douglas DC-3, который саудовский король чуть ли не первым делом не преминул отправить в Александрию, чтобы поскорее привезти оттуда обретшего свободу передвижения милого друга - Филби-старшего. (В истории с самолётом американцы в очередной раз продемонстрировали умение убивать одним выстрелом сразу несколько зайцев, у Саудии ведь не было собственных пилотов, так что к подаренному самолёту прилагался американский экипаж и наземный персонал и всё это вместе взятое заставляло ибн Сауда быть заинтересованным в американской военно-воздушной базе не только по соображениям государственным, но по мотивам ещё и личным.)
Куда конь с копытом, туда и те, кто с клешнями. Через три дня после встречи с Рузвельтом состоялась встреча ибн Сауда с Черчиллем. Там всё вышло нехорошо. Саудия уходила и Англия ничего с этим поделать не могла:
Подкреплять свои претензии государство должно силой, а силы Британской Империи в 1945 были на исходе. "Он был чересчур многословен, - сказал ибн Сауд о Черчилле, - мне всё время приходилось возвращать его к теме переговоров."
Те несколько часов, которые шли переговоры, претендовавший на вежливость и соблюдение приличий Черчилль непрерывно курил и потягивал коньяк. В общем, предавался пороку, находясь в обществе ваххабита. С точки зрения ибн Сауда разница била в глаза - быший заядлым курильщиком Рузвельт во время переговоров с ибн Саудом несколько раз брал перерыв и, извинившись, уединялся в каюте, торопливо, как мальчишка, там перекуривая. Подобная деликатность не могла ибн Сауду не польстить. Кроме того, ибн Сауд при всех его достоинствах был человеком восточным и он не мог не отметить, что его подарки Черчиллю обошлись саудовской казне в три тысячи фунтов, в то время как британской премьер подарил ибн Сауду шкатулку с благовониями ценой в сто фунтов стерлингов. Узнав о подаренном американцами самолёте, пытавшийся "соответствовать" Черчилль не подарил, а пообещал подарить ибн Сауду автомобиль. Будем справедливы - слово своё он сдержал и спустя какое-то время англичане доставили в Саудию Роллс-Ройс. Они, однако не учли, что соображения престижа требовали от ибн Сауда сидеть не на заднем сидении, а впереди, рядом с водителем. А движение в Англии левостороннее и потому руль у Роллс-Ройса был справа и ибн Сауд должен был сидеть по левую руку от шофёра, что с точки зрения иерархии, как её понимали арабы, было недопустимо.
И ибн Сауд открыл дверцу британского подарка, заглянул внутрь и тут же отдал автомобиль своему брату. "На всё воля Аллаха великого, всемогущего. Когда у тебя не будет денег на верблюда, можешь кататься на этой шайтан-арбе."
Была без радости любовь, разлука будет без печали.
209
Как к этому ни относись, но никуда не деться от беспощадного факта, что мы с вами люди (в этом время от времени возникают сомнения, но не будем терять надежды), а люди привязаны ко времени, а время упорядочивается хронологией.