Дверь
Шрифт:
– Ничего не выйдет, - бесцветным тоном сказал Гордеев.
– Почему?
– Потому что в стратегическом центре расположены и энергетические установки, благодаря которым функционируют Ключи и Двери. Если вы взорвете ракеты, будет уничтожен и центр... Кстати, и мы вместе с ним, ведь мы будем там. Но даже если мы каким - то образом уцелеем, вы останетесь в Фоксхоле навсегда... По крайней мере, до тех пор, пока не будет воссоздала сложнейшая аппаратура, а это годы труда. И результат не гарантирован многие ученые умерли, а сумеют ли справиться нынешние - не знаю.
Мальцев сел на стул и жестом потребовал сигарету. К его удивлению,
Пуская густые клубы дыма, Олег размышлял. Пожалуй, к лучшему, что всякая связь между Фоксхолом и Землей прервется надолго. У земных политиков и ученых будет время решать, как поступить с новой реальностью и как ужиться с новой картиной мира. Но как избежать проклятой шахматной вилки? Как расправиться с ракетами заодно с энергетическими установками и вместе с тем спасти Сретенского и Кудрявцеву, а также не пропасть и самому?
Вдруг его оснило. Черт, а нельзя ли...
– Михаил Яковлевич, - обратился он к молча стоявшему у стола Гордееву, - Можем ли мы сделать так... Словом, что - то вроде мины замедленного действия? Так, чтобы ракеты взорвались ПОСЛЕ того, как мы покинем Фоксхол?
– Пожалуй, - ответил Гордеев неопределенно.
– Скажем, один час - этого довольно, чтобы захватить ваших друзей и добраться до Двери...
– Да, но... В стратегическом центре останутся ещё люди? Они погибнут при взрыве?
– Конечно.
– Надо этого избежать, - твердо сказал Мальцев.
Как ни ужасны были планы хозяев Фоксхола, каким бы отвращением и ненавистью ни наполняли они сердце Мальцева, он не хотел жертв, не хотел, чтобы по его вине умирали люди - хорошие, плохие, очень плохие, какие угодно.
– Это реально, - кивнул народный комиссар.
– За десять минут до пуска ракеты прозвучит сигнал тревоги. Они не успеют - вернее, не сумеют остановить стартовые программы, но успеют уйти в безопасное место.
– Вот теперь поехали, - заключил Олег.
– И помните, ошибаться нельзя нигде и ни в чем. У нас единственный шанс, и мы должны его использовать.
Пока они спускались по лестнице к подъезду, Мальцева прошиб холодный пот. Кроме многих прочих опасностей, существовала главная, и крылась она в свойствах манкуртала. Действие препарата могло кончиться в любой момент либо привести к непредсказуемым изменениям в поведении Михаила Яковлевича Гордеева... Тогда - страшный финал не только для Мальцева, но и для всей Земли. Поступив интуитивно, не рассчитывая долговременных последствий, Мальцев, быть может, совершил крупный промах. Его авантюра легко объяснялась пережитыми потрясениями, отключившими в мозгу способность к рациональному планированию. Очевидно, Олегу следовало подождать, разобраться в ситуации, подготовиться... Найти людей, могущих оказать помощь и поддержку... Вместо всего этого он прыгнул головой вниз в холодную воду, не одного себя подставив под удар. Теперь ему оставалось лишь вспоминать словарное определение термина "авантюра" - "рискованное предприятие, рассчитаное на случайный успех" - и надеяться, отчаянно надеяться...
Гордеев отпустил водителя и сам сел за руль приземистой машины, похожей на инкассаторский броневик. Двигатель заработал с отлаженной мягкостью, за которой чувствовалась мощь.
На высокой скорости броневик пронесся по улицам внутреннего города машине
– Товарищ народный комиссар, - рапортовал офицер, взяв под козырек, На вверенном мне объекте происшествий нет. Среди персонала больных и отсутствующих нет. Штатный режим работы по расписанию Вергилий - 3. Капитан Петров.
– Молодец, капитан, - похвалил его Гордеев, вылезая из машины.
– Мы с товарищем сейчас спустимся в мой кабинет. Вызови лифт.
– Есть!
Капитан Петров подбежал к узкой серой будке на периферии двора, щелкнул тумблером. Полминуты спустя пластиковые дверцы будки разъехались, Гордеев и Мальцев вошли в лифт. Там имелись только две светящиеся кнопки одна со стрелкой, указывающей вниз, вторая - вверх. Михаил Яковлевич надавил первую, дверцы закрылись, лифт бесшумно тронулся.
Он доставил Гордеева и Мальцева в мрачный коридор, куда выходило несколько дверей. Гордеев отпер ключом одну из них, жестом пригласил Мальцева в помещение, где автоматически зажегся свет.
Обстановка небольшого кабинета была скудной - стол с компьютером, сейф, ряд телемониторов, кресла в углу.
– Мой личный терминал, - сказал Гордеев, указывая на компьютер. Такие кабинеты и терминалы есть только у трех человек в Фоксхоле - ещё у товарища Тагилова и вашего друга Зорина. Каждый из нас в любой момент может самостоятельно запустить ракеты. Разумеется, вряд ли кому - нибудь придет идея поступить так без консультаций с остальными... Гм... Но мы с вами сейчас так и сделаем.
Загрузив компьютер, Гордеев прикоснулся к нескольким клавишам. Загорелся экран одного из телемониторов. На нем появилось изображение зала с куполообразным потолком и множеством пультов, возле которых сидели операторы.
– Центр управления, - пояснил Михаил Яковлевич.
– Сердце Фоксхола.
Ожил экран второго монитора. Там Олег увидел в полутьме абрис гигантской сложной машины, опутанной тысячами разноцветных проводов. Сбоку виднелись вращающиеся вогнутые сетки, напоминающие радары.
– Любопытно, правда?
– Гордеев ткнул пальцем в экран.
– Энергетическая установка. Отсюда открываются Двери, ведь сами Ключи не вырабатывают энергию... Перед вами свидетельство небывалого торжества человеческого разума. Не жалко?
Мальцев покосился на Гордеева с удивлением. Очевидно, как бы ни подействовал манкуртал, Михаил Яковлевич по - прежнему оставался самостоятельной личностью, лишь знак поменялся с минуса на плюс. Вот таким бы манкурталом накормить преступников, политиков и прочих остро нуждающихся... Жаль, что случай Гордеева, вероятно, один на миллион, да и то неизвестно, надолго ли и чем кончится.