Двериндариум. Мертвое
Шрифт:
И это раздражало.
–Ты что, ненормальный? – поинтересовалась я, начиная методично открывать все дверцы.
– А ты сомневаешься? – поднял брови «брат». – Разве не ты называешь меня выродок и монстр, дорогая сестра?
Я мысленно вспомнила добрым словом Ардену. Да, именно так она и говорила о брате.
– Откуда тебе знать, как я тебя называю? – несколько сконфуженно пробормотала я. Вот странно, гадости делала Ардена, а стыдно – мне.
– В Двериндариум приезжали твои знакомые. Некоторые – достаточно близкие, – с прежней насмешкой отозвался февр. – Просветили.
Я помрачнела – вот же подстава! И как мне бороться со всем, что наворотила Ардена?
– Куда ты дел продукты?
– Выкинул.
Я вот тут я разозлилась. Может, Ардена не так уж и не права, питая к брату столь теплые чувства. Я медленно повернулась. И видимо, лицо у меня стало бешенное, потому что февр глянул удивленно.
– Ты выкинул продукты? – тихо, почти шепотом переспросила я. Тихо и угрожающе. – Свежие, хорошие продукты? Дюжину яиц, куски сыра и ветчины, бутыль молока, пучок лука и даже морковь? Корзинку с булочками? Фрукты? И ящичек с конфетами? Выкинул?
На стене висели ножи, и я с трудом удержалась от желания сжать один в кулаке. Ярость клокотала в горле, воспоминания голодного приютского детства не давали успокоиться. Меня трясло. Как можно выкинуть продукты? Как?! Да кем вообще надо быть!
– Лишь бы досадить мне… Выкинул… все же свежее было! Так нельзя! Ты что, не понимаешь?!
Стукнув по столу кулаком, я пролетела мимо Кристиана. Он проводил меня ошарашенным взглядом. А уже в своей комнате я привалилась к двери и закрыла лицо руками. Медленно сползла вниз, с ужасом осознавая, что наделала. Дура! Какая же я дура! Да я же чуть не сдала себя со всеми потрохами! Или сдала без всяких чуть?
Не могла богачка Ардена так отреагировать на выкинутые продукты. Что для нее дюжина яиц и бутыль молока? Это лишь для меня они означают жизнь… Несколько часов, дней или даже месяц… Это я знаю, что такое пытаться уснуть, когда живот сводит от голода. Это я знаю и ненавижу вкус хвойной смолы, которую жуют сиротские дети, обманывая друг друга, что едят конфеты и заглушая противную пустоту внутри. Это для меня конфеты, фрукты и булочки – невиданная роскошь.
Это все я. Не Ардена.
Я до боли прикусила кулак. Чокнутая! Как я могла так вскипеть? Не смогла остановиться… Теперь он точно поймет. Вон как смотрел.
Склирз ползучий!
Я ведь совсем не лицедейка и не актриса, я не умею притворяться кем-то другим! И уже сильно сомневаюсь, что внешнего сходства хватит, чтобы сойти за Ардену.
Единственное мое спасение в том, что Кристиан не виделся с сестрой много лет. Он не знает ее, не знает ее привычек и поведения. По крайней мере, я на это надеялась.
Настоящая Ардена рассказывала, что давняя неприязнь привела к полному игнорированию между родственниками. Правда, она не пояснила причину таких «теплых чувств». Ясно, что в прошлом случилось что-то, породившее эту ненависть.
Но что же делать мне? Как вести себя?
Главное – уверенность. Я не должна показывать страх. Ардена ничего не боится. Она избалованная, самоуверенная, сумасбродная и, насколько я поняла, довольно порочная богачка.
И я должна вести себя соответствующе.
Я попыталась вскочить, но длинные пряди зацепились за дверную ручку, затылок заныл. Тихонько взвыв от досады и паники, я выдернула волосы и в сердцах схватила из корзинки для рукоделия ножницы. Правда, в последний момент одумалась. И отрезала лишь запутавшуюся прядь, а не всю длину! Хотя…
Мне ведь необязательно носить настолько длинные волосы? Ну кто заметит, если я их слегка укорочу!
Чикнула ножницами и испытала хоть какое-то облегчение, увидев отрезанные золотые локоны.
И тут я ощутила на себе чужой взгляд. Обостренным чутьем человека, выросшего в ожидании удара.
За спиной – закрытая дверь. Пустая комната. И окно. Незашторенное окно со стекающими потоками воды. Рывком отклонилась в сторону и погасила лампу. Сумрак окутал комнату. А я прильнула к оконному стеклу. Сквозь пелену дождя была видна крыша соседнего дома. И на миг показалось, что на треугольном скате застыла каменная фигура крылатого чудовища, такого же, какие скалились на стенах замка. Словно змеево отродье – эфрим – слетело с черной крыши Вестхольда и сейчас смотрит в мое окно.
Но… Кажется, или чудовище пошевелилось?
Не дыша, я всматривалась в странную гротескную фигуру. Тёмный, страшный… Сидит, прижавшись коленями к черепице, опустив ладони и глядя на мое окно.
Внизу стукнула дверь, и я вздрогнула, отвернулась. А когда снова глянула в окно – крыша соседнего дома была пуста. Я нахмурилась. Да что это такое? Мне почудилось?
Ночью Двериндариум уже не выглядел безмятежным и даже безопасным. Напротив. Мне казалось, что Взморье лютует, порываясь стереть и замок, и окружающие его дома с острова. А еще – что там, во мраке, живут чудовища. Кто-то ведь был на крыше. Я точно знаю, что был.
Прижалась лбом к холодному стеклу.
Почему Ардена не общалась со своим сводным братом? Что произошло в их семье? Ясно, что трагедия, слишком красноречивый взгляд был у Кристиана. И слишком подозрительно то, что Ардена предпочла это прошлое скрыть от меня.
Мои мысли снова сбились на того, кто жил в соседней комнате. Февр. И каратель. Худшее соседство из всех возможных. Если он заподозрит, что я самозванка…
Сердце испуганно пропустило удар.
И как он вообще им стал? Все знают, что для этого нужны особые Дары. Нельзя стать карателем, получив в подарок умение рисовать или ускорять рост волос. Интересно, что Дверь подарила Кристиану? И сколько раз он ее открыл?
И…Неужели Ардена умышленно умолчала о том, что ее брат – февр? И что мы будем жить в одном доме? Ведь узнай я все это заранее, сбежала бы в тот же миг. Я не самоубийца, я хочу жить. И если бы незваная богачка рассказала мне правду, я бы не за что не приняла ее предложение. Слишком опасно! А теперь уже нет пути назад, придется выкручиваться. Ардена это понимала, потому и утаила важные сведения.
Или я зря ее обвиняю? Может, и сама госпожа Левингстон не знала, с чем мне предстоит столкнуться в Двериндариуме? Вернее, с кем.