Двести лет вместе. Часть I. В дореволюционной России
Шрифт:
Но настойчивее всего противоеврейские настроения проявились в Германии – сперва (1869) от Рихарда Вагнера; в 70-х годах от кругов консервативных и клерикальных, требовавших ограничить в правах немецких евреев и запретить дальнейшую иммиграцию их; а с конца 70-х это Движение «охватило и интеллигентные крути общества», его выразил и доводил до самых обобщающих формулировок видный прусский историк Генрих фон-Трейчке: «Нынешняя агитация правильно уловила настроение общества, считающего евреев нашим национальным несчастьем», «евреи никогда не могут слиться с западно-европейскими народами» и выражают ненависть к германизму. – За ним и Евгений Дюринг (столь известный по спору с Марксом-Энгельсом): «Еврейский вопрос есть просто вопрос расовый, и евреи не только нам чуждая, но и врождённо и бесповоротно испорченная раса». Затем и философ Эдуард Гартман. – В политической сфере это движение привело в 1882 к первому интернациональному антиеврейскому конгрессу (в Дрездене), принявшему «Манифест к правительствам и народам христианских государств, гибнущих от еврейства», и потребовавшему изгнания евреев из Германии. – Но к 90-м годам противоеврейские партии ослабели и потерпели ряд политических поражений [1092] .
1092
ЕЭ*, т. 2, с. 696—708.
Во Франции не было такого теоретического расового напора, но была широкая политическая антиеврейская пропаганда Эдуарда Дрюмона (в «Ля Либр Пароль») с 1892. А затем «возникло настоящее соперничество» «между социализмом и антисемитизмом», «социалисты не стеснялись уснащать свои проповеди выпадами по адресу евреев и спускаться на уровень антисемитской демагогии… анти-семитско-социалистический туман окутал всю Францию» [1093] . (Весьма похоже на агитацию народников в России в 1881-82.) И тут же, с 1894, началось громчайшее дело Дрейфуса. «К 1898 году он[антисемитизм] достигает уровня настоящего пароксизма во всей Западной Европе», – Германии, Франции, «Великобритании и США» [1094] .
1093
Там же, с. 676—677.
1094
Р. Нудельман. Призрак бродит по Европе // «22»; Общественно-политический и литературный журнал еврейской интеллигенции из СССР в Израиле. Тель-Авив, 1992, № 84, с. 128.
Противоеврейские высказывания появились и в русской печати 70-90-х годов. Однако они не проявили ни того холодного теоретического колорита, как в Германии, ни тех бурных социальных страстей, как в Австро-Венгрии и Франции. Повести Всеволода Крестовского («Тьма египетская» и др.) да топорные газетные статьи.
Отдельным явлением была газета «Новое время». Она приобрела силу и успех своей активной позицией в тогдашнем «славянском движении», связанном с русско-турецкой войной за Балканы. Но, «когда с театра военных действий стали поступать донесения о хищничестве интендантов и поставщиков» и «поставщики «еврейского происхождения» явились как бы олицетворением всего русского еврейства», – «Новое время» стало вести «определённо антисемитскую линию», а с 80-х годов «газета не только перешла в лагерь реакции», но и «в еврейском вопросе Новое Время не знало границ для ненависти и недобросовестности», «предостерегающий вопль – «жид идёт» – впервые раздался со столбцов Нового Времени. Газета настаивала на принятии решительных мер против «захвата» евреями русской науки, литературы и искусства… Одной из излюбленных тем Нового Времени служило также «уклонение от воинской повинности» [1095] .
1095
ЕЭ, т. 11, с. 758—759.
Антиеврейские проявления – и за границей и в России – страстно осуждал ещё в 1884 взволнованный ими Владимир Соловьёв: «Иудеи всегда относились к нам по-иудейски; мы же, христиане, напротив, доселе не научились относиться к иудейству по-христиански»; «по отношению к иудейству христианский мир в массе своей обнаружил доселе или ревность не по разуму или дряхлый и бессильный индифферентизм». Нет, «не христианская Европа терпит евреев, а Европа безверная» [1096] .
1096
B.C. Соловьёв. Еврейство и христианский вопрос // Собр. соч.: В 10 т. 2-е изд., СПб., 1911—1914, т. IV, с. 135, 136, 138.
Растущую важность еврейского вопроса для России – российское общество ощутило даже на полвека позже правительства. Лишь после Крымской войны «нарождавшееся русское общественное мнение начало осознавать наличие еврейской проблемы в России» [1097] . Но должно было пройти ещё несколько десятилетий, чтобы осозналась даже первостепенность этого вопроса. «Провидение водворило в нашем отечестве самую большую и самую крепкую часть еврейства», – писал Владимир Соловьёв в 1891 [1098] .
1097
Аронсон. Русско-еврейская печать // КРЕ-1, с. 549.
1098
Письмо B.C. Соловьёва к Ф. Гецу // B.C. Соловьёв. Еврейский вопрос – Христианский вопрос: Собрание статей. Варшава: Правда, 1906, с. 34.
А годом раньше, в 1890, Соловьёв, находя побуждение и поддержку в круге сочувствующих, составил текст «Протеста». Что «единственная причина так называемого еврейского вопроса» – забвение справедливости и человеколюбия», это «безрассудное увлечение слепым национальным эгоизмом». – «Возбуждение племенной и религиозной вражды, столь противной духу христианства… в корне развращает общество и может привести к нравственному одичанию…» – «Следует решительно осудить антисемитическое движение» – «уже из одного чувства национального самоохранения» [1099] .
1099
Неопубликованный протест против антисемитизма (составлен Владимиром Соловьёвым) // КРЕ-1, с. 574—575. Текст протеста был впервые опубликован в книге Ф. Геца «Об отношении Вл. Соловьёва к еврейскому вопросу» (М., 1902), где он помещён под заголовком: «Об антисемитическом движении в печати: Неизданная статья Вл. С. Соловьёва», затем в 1906 перепечатан в уже цитированной «вольной» варшавской брошюре.
По рассказу С. М. Дубнова: Соловьёв собрал подписи, больше ста, включая Льва Толстого и Короленко. Но редакции всех газет получили предупреждение: не печатать этого протеста. Соловьёв «обратился с горячим письмом к Александру III». Однако через полицию его предупредили, что если будет настаивать, то добьётся административного преследования. И он – покинул затею [1100] .
Как и в Европе, многообразный рост еврейских устремлений не мог не вызвать у русских общественных слоев – у кого тревогу, у кого резкое противодействие, но у кого ж и сочувствие.
1100
См.: КРЕ-1*, с. 565.
А у кого – и политический расчёт. Как народовольцы в 1881 сообразили выгоду сыграть на еврейском вопросе (тогда – в направлении травли), – так, спустя время, российские либерально-радикальные крути, левое крыло общества, сметило и усвоило надолго – выгоду использовать еврейский вопрос как весомую политическую карту в борьбе с самодержавием: всячески растравлять, что равноправия евреев в России нельзя добиться никаким другим путём, кроме полного свержения самодержавия. От либералов до эсеров и большевиков, евреев то и дело привлекали – кто и с искренним сочувствием, но все – как удобный козырь противосамодержавного фронта, и этот козырь, без зазрения совести, уже не выпускался революционерами из рук, использовался до самого 1917 года.
Однако все эти общественно-газетные веянья и обсужденья – совершенно ещё не коснулись в те годы народного отношения к евреям в Великороссии. О том есть множество свидетельств.
Вот Я. Тейтель, много живший в глуби России и общавшийся с простонародьем, свидетельствует, «что простому народу чужда расовая и национальная вражда» [1101] . – Или вот, в мемуарных записях князей Вяземских отмечено, что в их больнице в Коробовке Усманского уезда крестьяне не любили хамоватого д-ра Смирнова, а когда его сменил старательный д-р Шафран – он пользовался всеобщей любовью и благодарностью крестьянской округи. – Из опыта каторги 80-90-х гг. подтверждает и П. Ф. Якубович-Мелынин: «Было бы неблагодарным делом отыскивать даже и в подонках нашего простонародья какие-либо антисемитские тенденции» [1102] . – И именно с чувством, что таковых нет, евреи белорусского местечка, в начале XX века, дали телеграмму в Москву купчихе-благотворительнице М. Ф. Морозовой: «Пожертвуй сколько-то, синагога сгорела, ведь Бог у нас один». И она послала просимую сумму.
1101
Тейтель, с. 176.
1102
ЕЭ, т. 10, с. 827.
Да собственно, ни либеральная российская, ни еврейская печать и не обвиняли русский народ в природном антисемитизме, а – утверждали настойчиво, что антисемитизм в народной массе искусственно и злобно создавался и поджигался правительством. И сама формула «самодержавие, православие, народность» воспринималась в еврейских образованных кругах как направленная именно против евреев.
А в середине XX в. читаем у еврейского автора: «В старой России антисемитизм не имел глубоких корней в народных массах… В широких массах народа антисемитизма почти не было, да и самая проблема отношения к еврейству перед ними не вставала… Лишь в некоторых частях так называемой черты оседлости, главным образом на Украине, где ещё со времени польского господства, в силу особых условий, на которых здесь не приходится останавливаться, настроения антисемитизма имели очень широкое распространение в крестьянстве» [1103] . Это – вполне верно. И сюда же – можно добавить Бессарабию. (Давность таких чувств и условий находим и у Карамзина: окружавшие Лжедмитрия казаки, очевидно запорожские, ругали россиян жидами [1104] , значит, для западных областей это было ругательство.)
1103
С.М. Шварц. Антисемитизм в Советском Союзе. Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1952, с. 13.
1104
Н.М. Карамзин. История государства Российского: В 12-ти т., 5-е изд., СПб.: Эйнерлинг, 1842—1844, т. XI, с. 143.