Двое из логова Дракона
Шрифт:
Джулиан посадил флаер на краю маленькой площади перед Храмом. Эта приземистая громада торчала из земли, как обломок почерневшего зуба. Прямые угловатые линии придавали зданию торжественный и бездушный вид, а между серыми, прямоугольными в сечении колоннами, установленными в два яруса, чернела непроглядная тьма.
— Я думал, он выше, — пробормотал Дакоста, выпрыгнув из салона вслед за Джулианом.
МакЛарен не ответил. Он стоял, пристально вглядываясь в эти тёмные провалы, которые манили его своим холодом и безнадёжностью. Внезапно возникло ощущение резкого падения вниз, голова
— Пройдёмся? — спросил Дакоста, захлопнув дверцу флаера.
— Пойдём, — кивнул он и пошёл к Храму с ясным ощущением, что идёт на эшафот. Впрочем, приговор был вынесен гораздо раньше, и он знал об этом всегда. Он чуть заметно улыбнулся, чувствуя, как на лице проступают черты демона.
Дакоста ничего не заметил. Он шёл, разглядывая Храм, и, на сей раз, ничего не чувствовал, не смотря на всю свою проницательность и немалые знания. Он был слеп, а Тьма всё так же пристально следила за двумя чужаками, которые подходили к её берлоге.
— Может, зайдём внутрь? — спросил Дакоста, остановившись возле лестницы, которая вела не вверх, а вниз.
— Не надо, — возразил Джулиан. Тьма смотрела на него снизу, спокойно приглашая начать падение. — Не сейчас.
— Ладно, давай обойдем вокруг, а там посмотрим, — кивнул Дакоста. — Я думаю, что если Храм открыт, то его прихожане могут туда войти. Почему не могут войти другие? Не вижу никаких запрещающих знаков. Там внизу даже двери нет.
— Мы здесь не для этого, — Джулиан сделал последнюю попытку удержаться на краю, но в этот момент внизу кто-то появился.
Высокий черноволосый мужчина средних лет поднимался из глубины им навстречу. На нём была чёрная с серебряным галуном мантия. Приятное лицо с резкими чертами освещала вполне приветливая улыбка.
— Прошу вас, пришельцы, служители светлой Богини Неба, — заговорил он хорошо поставленным голосом и сделал широкий приглашающий жест рукой. — Окажите честь этим стенам и войдите во владения Тьмы и Покоя. Я покажу вам Святилище и артефакты Тьмы, хранящие на себе печать запредельного.
Дакоста в нерешительности смотрел на него. Жрец поднялся к ним и с улыбкой стоял, переводя взгляд с одного землянина на другого.
— Я Танирус, Главный Жрец Тьмы, — представился он. — Явление на Агорис Богини Неба мы рассматриваем как добрый знак, который приведёт нас к полной и окончательной победе. Таково предначертание, посланное нам Небесным Драконом. Потому мы рады видеть её служителей в этих стенах. Идёмте же!
Он снова сделал приглашающий жест и начал спускаться вниз.
— Идём? — спросил Дакоста. — Врага нужно знать в лицо. Нам повезло, что нас приглашают. Мы увидим всё сами.
— Ты забыл, что уже трое пропали, и двое вернулись в совершенно невменяемом состоянии?
— Брось, — отмахнулся Дакоста, возбуждённо глядя вниз. — Мы с тобой орешки
И Елезар решительно зашагал вниз по ступенькам. Джулиан поднял голову и тоскливо взглянул в небо. Ему вдруг показалось, что он больше не увидит свет таким, каким видит его сейчас, простым, чистым и прозрачным. Почему-то в памяти всплыло давнее, чужое воспоминание, как несколько лет назад этот свет вдруг открылся глазам демона через любовь. Как хлынул в его ледяную грудь поток золотого огня, нежного, оживляющего, полного шума листвы, пенья птиц, нежного трепета и бесконечного желания любить и быть любимым. Похоже, круг замкнулся. И свет готов был покинуть человеческое сердце перерождённого демона.
«Уйти?» — спросил он себя, но Дакоста был уже далеко внизу. Бросить его было нельзя. К тому же и сам он знал, что не уйдёт. Его звала Тьма, частью которой он был.
Джулиан легко сбежал вниз по ступеням и погрузился в прохладный полумрак Храма, пахнущий хвойными ароматами смоляных курений с едва уловимыми нотками сандала, из которого были сделаны широкие колонны, поддерживающие низкий потолок.
На картинке, передаваемой спутником, я увидела, как его флаер сел на краю площади возле Храма Тьмы. Потом они с Дакостой вышли и направились прямо к огромной угловатой громаде из чёрного камня. Они остановились возле самого входа в это жуткое здание, которое вдруг показалось мне входом в Преисподнюю. Мне было тревожно, и я не понимала, почему они так демонстративно стоят у самых дверей капища.
Сигнал с браслета отвлёк меня от этих беспокойных мыслей. Опустив глаза на небольшой экранчик, я увидела осунувшееся и потемневшее от двухдневной щетины лицо Мангуста.
— Командор, — проговорил он как-то очень спокойно, — Пусть кто-нибудь из ребят принесёт форму для Белого Волка. И попросите Бетти приготовить ему поесть. Он очень голоден.
Я открыла рот, чтоб спросить, о какой еде идёт речь, ведь волки едят сырое мясо, и только после этого поняла, о чём он просил в самом начале.
— Он вернулся? — радостно выдохнула я.
— Да, — чуть улыбнулся Мангуст. — Но я хотел бы сначала его помыть и накормить, прежде чем возвращать вам.
Я окинула взглядом отсек, соображая кого отправить за формой. Стрелки, старпом и Булатов улетели в город, пилоты сидели за пультами, Вербицкий был нужен для экстренной связи. Потом я заметила одинокую фигуру в углу отсека возле силового лифта, ведущего наверх в помещения стрелков.
— Саша, — окликнула я Карнача. — Быстро, комплект формы для Белого Волка и дуй вниз.
Он радостно встрепенулся и, крикнув: «Понял», прыгнул в поток, вознёсший его на два уровня вверх.
Через полчаса мы сидели в ресторане. Белый Волк, порядком исхудавший, задумчиво жевал маисовые лепёшки, которые аккуратно макал в ягодный соус. Мангуст, посматривая на него, налегал на кус-кус с пряным овощным рагу. Передо мной стояла чашка с уже остывшим кофе, по краешку которой я водила пальцем, терпеливо ожидая, когда старший стрелок, наконец, заговорит.
Из кухни появилась Бетти с большим блюдом синтетической оленины, запечённой с можжевеловыми ягодами. Поставив его возле Белого Волка, она присела за стол.