Двое из логова Дракона
Шрифт:
Именно в этот момент и появился ночной привратник Отерос, чтоб доложить о ночном визитёре. Как всегда он точно и кратко описал внешность незнакомца, и царь понял, кто пожаловал к нему.
— Пусть он уйдёт, — устало поморщившись, проговорил царь.
— Ты не хочешь даже выслушать его? — раздался сзади вкрадчивый голос.
Царь обернулся, но увидел лишь сиреневый краешек Лилоса, высунувшийся из-за гор. Отерос поклонился и повернулся, чтоб уйти. По всему было видно, что он не услышал этого вопроса.
— Подожди, Отерос, — проворчал царь и развернулся к
— Он сделал это не по твоей просьбе, а потому что считал это правильным, — возразил невидимый демон. — Он не просит наград и благодарностей. Он просит лишь выслушать его. Эту милость ты можешь оказать ему? Ведь каждый день ты с завидным терпением выслушиваешь разглагольствования десятков глупцов и ничтожных людишек. Выслушай того, кто был, может быть, твоим единственным другом в этой жизни.
— Моим другом?
— Разве он поступал с тобой не как друг?
— И что теперь? Я должен стать ему другом?
— Не думаю, что ты готов к такому подвигу, — в голосе демона прозвучал неприкрытый скепсис. — Но если ты в очередной раз пользуешься его дружескими чувствами, на сей раз к твоему пленнику, хотя бы выслушай его.
Царь обернулся к Отеросу и уныло кивнул.
— Он меня убедил выслушать этого пришельца. Проводи его сюда и будь любезен с ним. Постарайся, чтоб он не расшиб себе лоб о какую-нибудь низкую притолоку и не свернул шею, оступившись на крутой лестнице. Ступай.
Отерос, не проявивший никакого удивления по поводу общения царя с Лилосом, снова поклонился и ушёл. Настроение Мизериса рухнуло до самых плит каменного пола. Он знал, что разговор с Карначом разжалобит его, но так же знал, что не уступит.
— Зачем ты заставил меня? — воскликнул он, повернувшись к окну. — Ты же знаешь, что я откажу ему!
Щелчок пальцев прозвучал возле самого уха.
— Я здесь, — сообщил демон и, обернувшись, царь действительно увидел исчадье Тьмы, в изящной позе примостившееся на краешке стола. — Ты не только психопат, но и эгоист. Тебе даже в голову не приходит, что этот разговор может быть нужен не только тебе, но и ему.
— Даже с отрицательным результатом?
— Неудачи бывают полезны, если своевременно разбираться в их причинах. Я побуду здесь, понаблюдаю за вами обоими.
— Он тоже невольный участник твоих забав?
— Он, как и ты, слишком часто поминал меня всуе, — усмехнулся демон и растворился в воздухе.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Карнач. Мизерис мрачно взглянул на него.
— Если собираешься выпрашивать у меня своего дружка, то не трать зря время. Не отдам, — сразу отрезал царь.
— Я пришёл предложить обмен. Отпусти его и оставь меня, — проговорил Карнач.
Мизерис поморщился.
— Это глупо, Алекс. Ты уже предлагал это, и я отказался. Твой парень слишком много знает и не будет молчать. Мне не хочется ссориться с Богиней Неба. Она может обидеться. Женщины бывают непредсказуемы, но, скорее всего, она улетит.
— Она не бросит
— Конечно, — кивнул царь. — Вы не бросаете друг друга в беде. И потому постоянно оказываетесь в дурацком положении. Я пользуюсь твоей ответственностью за твоего дружка. А ты собираешься воспользоваться её ответственностью за тебя. Это не благородно.
— Ты говоришь о благородстве? — взорвался Карнач.
— Я ожидаю его от тебя, а не констатирую его наличие у себя. Это разные вещи, — пожал плечами Мизерис.
— Ну, почему я не могу просто придушить тебя, ко всем чертям! — прорычал Карнач, стиснув кулаки.
— Всё по той же причине, — объяснил Мизерис. — Из-за твоего сказочного благородства. Это красивое качество, очень неудобно для вас и крайне удобно для меня в достижении моих целей. Я согласился выслушать тебя, но, прежде всего, я хочу тебе объяснить, что искать во мне те же качества, что присутствуют в ваших удивительных душах, бесполезно. Я жесток, коварен, мне чуждо чувство благодарности. Я убил собственного брата и женился на его вдове, а теперь посматриваю и на дочку. Я могу сейчас позвать слуг и приказать им запереть тебя в подвалах или замуровать в какой-нибудь камере. Мне, что один заложник, что два. А если вы будете запрятаны так, что вас будет уже невозможно найти…
— Он жив? — перебил его Карнач.
— Он жив, Алекс, — кивнул Мизерис. — Слово царя. Не приходи больше сюда. Не унижайся и не трави себе душу, коль скоро она у тебя такая чувствительная. И помни, вы оба живы до сих пор только благодаря моему трепетному отношению к вашей прекрасной госпоже. Я не хочу повергнуть её в скорбь, вынуждая оплакивать вас. Ступай.
Карнач какое-то время молча смотрел на него, а потом развернулся к двери и замер, натолкнувшись на стоявшего за его спиной человека. Дрожь прошла по его телу, когда он встретил взгляд этих прозрачных зелёных глаз, снова заглянувших ему в душу.
— Что ты здесь делаешь? — спросил демон.
Этот вопрос заставил его вздрогнуть. Стиснув кулаки и зубы, он отступил и, обогнув демона, вышел. Демон проводил его усмешкой и взглянул на сумрачного царя.
— Какой ты, оказывается, негодяй! Вот бы не подумал!
— Так проще, — проворчал Мизерис, стиснув переплетённые пальцы рук. — Если навешаешь на себя побольше грехов, то тебя уже не в чем будет упрекнуть. К тому же становится ясно, что просить бесполезно. Надеюсь, он больше не придёт.
— Нет. Он, конечно, любитель танцевать на привычных граблях, но это не тот случай. А он всё-таки разжалобил тебя. Мальчишка жив?
— Конечно. Я и не собирался убивать его. Он живёт припеваючи в тёплой сухой камере, накормленный и напоенный. Спит по полсуток, часами качает мышцы и каждый день вслух повторяет какие-то заумные служебные наставления.
— Ты спускался к нему?
— Пару раз, просто для того, чтоб убедиться, что его содержат в хороших условиях. Всё было так хорошо, — царь тоскливо посмотрел на лежавший поверх бумаг проект обустройства Тэллоса. — А этот визит всё испортил. Мне нужно выпить.