Двое пополам
Шрифт:
— Чего замолчала? — душеправ закрутил указательным пальцем, призывая Ёлю продолжить. — Двигаешься в верном направлении.
Неожиданное заявление доктора приободрило Ёлку, но дальше воодушевления не зашло, и уже через пару секунд она сдулась, словно воздушный шарик.
— Намекните понятнее, прошу-у-у, — тихонько заскулила.
— Да куда понятнее?! — от былой холодности душеправа не осталось следа. — Ты не можешь лечить себя, так почему решила, что я круче?
— Не понимаю.
— Чёрт… — в глазах доктора мелькнула безнадёга.
Ёлка никогда не отличалась
— От меня все чего-то ждут, — Ёля надула губы. — Я простая девушка из Софии, а не Богиня…
— Вот! — изящный мужской палец коснулся её губ, заставив замолчать. — Вот оно! Ты так и не приняла свою судьбу, иначе мы бы с тобой давно уже были не здесь.
— Мы? Вам-то куда с тёплого места срываться? Не в Шинари же к Богам на посылки.
— Я бы не отказался.
Ёля потеряла дар речи. Не отказался?! И кому тут нужен психотерапевт? Но глупые вопросы испарились быстрее, чем она успела придумать не менее глупые ответы. Надо быть круглой «умницей», чтобы не догадаться сразу. Ёлка не могла исцелить себя сама, точно так же способность проводника не могла помочь ему вернуться домой. Он хочет в Шинари!
— Бинго, — душеправ довольно улыбнулся. — Если продолжишь в том же духе, то скоро будем дома.
Ёлка настроилась на нужную волну, и даже ноющая поясница почти перестала отвлекать от мыслительного процесса. Оставалось немного — придумать, как переправить Стефана в Шинари.
— …Жених есть? Если нет, приглашаю в кино.
— Это неэтично.
— Что неэтично?
— Делать такие предложения пациенткам.
— Юридически я не на работе.
— Доктор, а я могу отказаться от операции сейчас?..
Картинки из прошлого мелькали кадрами кинохроники и этот голос… Диалог с анестезиологом снился ей последние полгода каждую ночь. Любой сон про Шинари заканчивался запахом операционной и этим чертовски привлекательным мужским баритоном. Таким же мягким и глубоким с кофейной горчинкой, как у Стефана. Собственное тело показалось Богине ватным, невесомым, легко проходящим сквозь воспоминания, так же мягко двигались и её мысли. Душеправ — тот доктор, отправивший её в первое путешествие между мирами, конечной точкой которого стало королевство Шинари. Перед лицом мелькали картинки, но уже не из её жизни. Красивый мужчина во дворе дома Ли и она сама. Бордовые глаза красавицы искрились любовью и надеждой на уютное счастье рядом с её Стефа… Макден! Там в Шинари его звали Макден.
— Знаете, у меня такое чувство, будто вы корень всех зол… И благодетель одновременно, — Ёля вынырнула из размышлений. — Макден, — намеренно подчеркнула имя, давая понять, что всё поняла.
— Я искал чистую душу. На Земле не так просто найти человека, который живёт сердцем, а не умом. Ишатра — Искра… Маниакальная зависимость от идеи стать всесильной совсем лишила её разума. Мне повезло с тобой, Ёль.
— Между прочим, Ли думает, что вас убили кочевники, — с упрёком выдала Ёля. — Она до сих пор страдает.
— Ступая с ней в круг предков,
Уходя, не стоит прощаться — лишние шрамы на сердце и бесполезная тоска не сделают человека счастливым. Обречённая девочка из Софии всё же умерла, а в груди Ёли рождалось чувство правильности происходящего. Только тоска по маме теребила душу. Её Ёлка обязательно превратит в нежные воспоминания. Теплота рук самой родной женщины на свете, её ровный почерк на открытках и оладьи, вкуснее которых не найти. Время залижет раны, у мамы будет много-много счастья. Её ждёт другая жизнь, где не придётся плакать рядом с больничной койкой, понимая, что дочка умрёт, скорее, рано, чем поздно. Так правильнее.
Размеренный ритм прохождения квеста ускорила Искра Ивановна собственной персоной. Бабуля изволили-с вернуться. Распахнув дверь кабинета, она довольно оскалилась.
— Не сомневалась, что тебе можно доверить самое ценное, Стеф, — щебетала старуха, топая по ворсистому ковру.
Доктор уселся в кожаное кресло. Собранный, слегка напряжённый, он смотрел на Искру не отводя глаз, а когда та, вздёрнув подбородок, заявила, что денег нет, но это временные трудности, с облегчением выдохнул:
— No money, no honey, — душеправ широко улыбнулся.
— Сынок, завязывай, — морщина между седых бровей стала крупнее, — ты знаешь, я в долгу не останусь. Дай только Богиней стать.
— Это вряд ли, — Ёля слезла с кушетки и, держась за поясницу, поплелась к доктору. — Мой дар только мой.
— Деточка, — надменный старушечий взгляд скользнул по сопернице от макушки до пят и обратно, — прикуси язык. Окажемся в Шинари, и я немедленно перегрызу тебе глотку. Дар мой!
— Сила Аи выбрала хозяйкой меня, а вам придётся оформлять пенсию на Земле. Мы с доктором Стефаном возвращаемся в Шинари.
Последнюю фразу Ёля бросила таким будничным тоном, что Искра Ивановна впала в лёгкий ступор. Декупажная старушка растерянно моргнула и перевела взгляд с «сосуда» на душеправа. Морщинистые губы приоткрылись, готовясь выплюнуть ядовитый монолог, но мужчина заговорил первым:
— Заплатить тебе всё равно нечем. Смирись.
— Не-е-ет, — старуха скривились в нервной ухмылке, — нет тебе дороги в Шинари. Боги наказали тебя и Лиэю… Вечность здесь — вот твоя участь!
— Боги наказали, Боги простили, — Ёлка цапнула свою дамскую сумочку и вытряхнула её содержимое на кушетку.
Болтаться в фантазиях времени у неё не было ни сил, ни желания. Богиня, значит, Богиня, пора воспользоваться своими правами. Вот только найти бы что-нибудь подходящее для оплаты услуг проводника между мирами.
— Вот та блестящая штучка подойдёт, — доктор указал пальцем на пояс из чешуи ахры, и Ёлка оторвалась от изучения недр своего кошелька, в котором всё равно не было денег.
Красивую штучку она прихватила с собой, когда собиралась на приём к психотерапевту. Слишком много смешанных чувств вызывало украшение, и Ёлка решила, что может поговорить об этом с доктором. Мягкий шорох рыбьей чешуи и яркий цветной блеск — у Ёли на губах заиграла улыбка.