Двое в лодке
Шрифт:
Я заулыбался во весь комплект, прищурился на солнце – хорошо! Подумал, что надо бы купить цветы, а то кто её знает, вдруг обиделась, что так долго не звонил.
Цветочницу я нашёл на углу, вооружился очень среднестатистическим веником – я не знаю, какие цветы она любит, – и потопал к Катьке.
Подъезд у неё не закрывается, я взбежал по ступенькам и позвонил. Через полминуты позвонил ещё раз, испытывая смутное подозрение, что она ещё спит. Но вот за дверью раздались шаги, скрежетнул замок и на меня взглянула заспанная Катька, кутаясь в халат. Осветлённые
– Привет, - улыбнулся я.
– Это тебе.
Её глаза скептически пробежали по моим ботинкам, джинсам, букету и остановились на физиономии:
– Ты чё припёрся без звонка?
Если бы она достала из-за спины ведро воды и вылила мне на голову, эффект был бы такой же. Я хватал воздух ртом, пока мозг, чертыхаясь, копался в словарном запасе.
– Я... ну...
Из-за приоткрытой двери донёсся приглушённый мужской голос:
– Катька, кто там?
– Соседка!
– крикнула в комнату она, обернулась ко мне и яростно прошептала, - мы с тобой не встречаемся и в вечной любви я тебе не клялась! Звони, прежде чем приходить!
Я сглотнул твёрдый комок в горле, спросил:
– У меня там змей твой остался...
– Выкинь его!
– поморщилась она, - или подари кому-нибудь. Давай, пока.
Я придержал почти закрывшуюся дверь:
– Цветы возьми.
– От соседки?!
– сверкнула глазами она и захлопнула дверь.
Я немного постоял в подъезде, приходя в себя. Интересно, если бы я позвонил, она назначила бы встречу на удобное время и встретила меня куда радушнее? Хороший вопрос… Я достал телефон, перебирая в уме других подруг, стал медленно спускаться, набирая первый номер.
На пятой попытке мне повезло – эта оказалась не занята, не больна и в городе. Цветы ещё не успели завять и я бодренько шагал к остановке. Проблема была одна-единственная – я не помню, как зовут эту даму. В телефоне она была «пушистик» и если мне не наставляет рога память, записывала туда свой номер она сама. Выбрала мелодию, сфоткала себя на картинку для вызова… а на имя пожмотилась. А, хрен с ней, буду звать солнышком и заинькой, авось прокатит.
***
На тренировке я был расслаблен и умиротворён, Сашка посмеивался и корчил рожи, я старательно не замечал, но когда показывал на нём приёмы, пару раз «забыл» подстраховать. После второго падения он понял и перестал, мы мирно закончили тренировку и стали мыть полы. После нескольких намёков, я всё-таки максимально скромно похвастался сегодняшним походом, когда мы сбегали по ступенькам, отбросил условности и рассказал чуть менее скромно, а когда зашагали по улице, я уже эмоционально размахивал руками, как заправский рыбак.
По дороге нам никто не встретился, уже когда выходили из проблемного квартала, наткнулись на курящую за углом шпану, один из малолеток нас узнал, толкнул другого. Я подобрался, Санёк заметил и тоже обернулся в ту сторону, но к нам никто не двинулся. Уже пройдя мимо них, я услышал, как кто-то крикнул нам в спину:
– Ты труп, слышишь, ты? Ты не знаешь, с кем связался!
Я
– Фигня. А даже если и не фигня, нас в группе двадцать шесть человек было.
Я тоже оскалился, он прав – даже если придёт только пятёрка наших КМСников, плюс мы с Саньком мастера, мы таких хоть армию положим и не запыхаемся. Это осознание заставило расслабиться и расправить плечи.
***
Когда я поднялся к себе, в комнате горел свет. Соседка читала на кровати, я сказал «привет» и вошёл, но она не обернулась. В комнате было как-то подозрительно чисто. Неужели она сподобилась навести порядок? Я бросил сумку под кровать и стащил футболку, собираясь затолкать её в связанное покрывало… и понял, почему в комнате чисто. Там не было моих вещей. Вообще никаких.
Я обернулся, Женя смотрела на меня со смесью обиды и злорадства. Вдруг вспомнилось, что я сделал с её тетрадями и под взглядом её холодных глаз мне стало очень неуютно.
– Где мои вещи?
– обманчиво-спокойно спросил я.
– В химчистке, - так же спокойно ответила она, - завтра после обеда заберёшь. - Я нахмурился, пытаясь понять, в чём подвох, когда она ядовито улыбнулась и добавила, - оплата при получении.
– Что?! Какого хрена ты творишь?
– взорвался я, она отложила книжку, встала и ткнула меня пальцем в грудь:
– А ты какого?! Что тебе сделали мои конспекты? Я выглядела полной идиоткой перед всей группой, а они меня все ненавидят, только искали повод, чтоб придраться! Я провалиться готова была!
– Если тебя ненавидят все, может, проблема не в них?
– ядовито развёл руками я.
– Если все ненавидят того, кто лучше них, то проблема в том, что они все тупые!
– А ты одна умная! Конечно!
– с сарказмом закивал я.
– У меня одной годы практики общения с носителями языков и конспекты по предметам, о которых в этой грёбаной стране и не слышали!
– Ах, страна наша тебе не нравится!
– завёлся я, - ну конечно, здесь на каникулах в горы не ездят! И папы здесь не у всех дипломатами трудятся!
– Заткнись, - отвернулась она.
– Нет, милая, - я схватил её за руку, развернул к себе, - не заткнусь, чтоб меня заткнуть, надо что-то посерьёзней сопливой ботанички!
Она яростно сверкнула глазами, попыталась оттолкнуть меня свободной рукой, я снисходительно хохотнул на её жалкие потуги. Тогда она залилась краской, завырывалась и начала бить меня всем подряд, свободной рукой, ногами…
Я разжал пальцы, сомкнутые на её плече, девчонка отпрыгнула на другую сторону комнаты и тогда до меня стало доходить, куда она меня ударила.
Какого я стал цвета, даже подумать страшно, когда рецепторы так шкалят, как-то не до внешнего вида. Женька осторожно подошла ко мне, потирая плечо, на нём проступали красные пятна от моих пальцев. Неужели я её так сильно?
Она наклонилась, заглянула в моё перекошенное лицо и констатировала:
– Сам виноват, - потом сжалилась и добавила, - по пяточкам постучать?