Двое

на главную

Жанры

Поделиться:
Шрифт:

День первый.

Катя

В глазах Кати прыгали солнечные зайчики, она зажмуривалась, отмахивалась, а они прыгали и прыгали. Прыгали по её лицу, по шинели, по стволам деревьев. Володя смеялся и вертел зеркальцем. Катя тоже смеялась, она только делала вид, что боролась с этими зайчиками. На самом деле, эта забавная суета жутко веселила её. Зайчики веселили, они прыгали быстро, а Володя целовал, целовал долго, казалось все её веснушки исцеловал, уже не хватало дыхания, а он всё целовал. И вокруг не существовало ничего больше, только она и Володя, его смеющиеся глаза, его горячие губы и эти зайчики, которые он пускал, да ещё небо, с дивными, совершенно сказочной формы, облаками, солнце, что пыталось пробиться сквозь их бегущую низкую пелену. Казалось, какой-то неведомой человеку силой оно останавливало их быстрый бег, раздвигая своими лучами промежутки между серыми горками непролившегося дождя. И щемящая сердце тишина. Только шуршали на ветру ветви деревьев и где-то очень далеко, как будто не на этом свете совершенно, что-то погромыхивало, рокотало,

раскатисто побахивало. Но это было далеко, не здесь и почти не слышно. Здесь, вокруг – только тишина, которую хотелось обнять, ухватить кусочек, оторвать ещё один. Её ведь так не доставало всегда. Зато сегодня можно было насытиться ей сполна. Сегодня ведь всё было по-другому. Сегодня Катя поцеловалась в первый раз. Ничего подобного в её восемнадцатилетней жизни ещё не было. Даже провести пальцами по щеке Славки, который из школы её провожал, даже это боялась сделать, а как хотелось! И вот, случилось! И это оказалось так здорово, так непередаваемо прекрасно, так удивительно сказочно! И сладко! Губы Володи будто источали сахар, нет, не сахар, нежный тягучий мёд и не было сил оторваться от них, никаких сил не было!

– Уф, – Катя перевела дух, снова прильнула к тёплым володиным губам, и поцелуй опять тянулся долго, почти бесконечно, ведь он не должен был закончиться! Никогда! Ни вечером, ни завтра, когда они снова смогут уединиться на маленькой полянке, затерянной в глубине тисовой рощи, завтра поцелуй опять будет тянуться бесконечно. Он и будет таким, бесконечным, потому что они всегда будут целоваться.

– Мне пора, прости, командир роты вызывает к двум, – Володя бережно отстранился от Кати, она потеряла его губы и, не открывая глаза, как рыба ловила воздух, пытаясь достать утраченное, выскользнувшее, наслаждение.

– Не уходи, побудь со мной.

– Не могу, прости, служба, вечером, обязательно, а сейчас пора, – Володя взглянул на доставшиеся от отца часы, – всё, – он притянул к себе Катю и ещё раз быстро прильнул к ней губами, – всё, убегаю, прости, до вечера!

– До вечера, – повторила Катя, – до после дежурства, до вечера, – промямлила она уже самой себе, глядя на удаляющуюся фигуру Володи.

Катя лишь два месяца всего служила в роте связи, где одним из взводов командовал младшей лейтенант Суровцев, Владимир Суровцев, а теперь просто Володя. Она сразу влюбилась в него, в высокого, стройного черноглазого красавца с угольно-чёрной кудрявой шевелюрой. Даже короткая армейская стрижка не смогла полностью сгладить его кудряшки, упорно пробивавшиеся из-под краёв фуражки. Катя замирала при виде рослого брюнета с лейтенантскими погонами, млела от восторга, когда он обращался к ней. Чувства её просто выпирали наружу. Сослуживицы, телефонистки и радистки по военным профессиям, но по жизни прежде всего обычные девчонки, посмеивались над новенькой, подтрунивали, а Суровцев, вроде бы ничего не замечал. Он очень строгим казался внешне. Ещё бы, как иначе? Трудно молодому девятнадцатилетнему парню, свежеиспечённому лейтенанту, быть командиром взвода в полковой роте связи, где, кроме офицеров и старшины только пятерых связных, один начальник телефонной станции, ездовые да ещё пара бойцов, не принадлежали к легкомысленному и смешливому женскому полу, самим своим существованием вечно напоминавшему Суровцеву о его собственной жизненной неопытности. Но Катя не подозревала насколько предмет её влечения сам был робок и неловок по женской части. Для неё он парил где-то высоко в небесах, лишь изредка спускаясь оттуда, чтобы отдать очередные приказания. Девчонки подзуживали её: «Кать, глянь-ка, твой лейтенант опять один сидит, с котелка хлебает, составь компанию, да котелок помой, а то ему ординарца не дали». Но по неслужебному делу Катя не решалась даже подойти к Суровцеву, а тот явно стеснялся и тоже делал вид, что кроме исполнения непосредственных обязанностей его ничего не интересует. Однако девчонки не отставали, самые явные то ли в шутку, то ли всерьёз предупреждали: «Кать, смотри, упустишь лейтенанта, мы его себе заберём, в общее пользование!» Тут обычно раздавался дружный хохот да кто-нибудь добавлял: «А чё, девки, проверим взводного на мужские способности?»

Катя ничего не говорила в ответ, да и что она могла сказать им, заматеревшим на фронте девицам, почти у всех в штабе полка имелись ухажёры, а наиболее продвинутые наряду с основными обязанностями по совместительству исполняли должность «ППЖ» – походно-полевой жены. И внебрачные супруги их, не чета Суровцеву, звёзд на погонах носили побольше количеством и качеством. Да ещё орденами сверкали на широких грудях, перекрещенных ремнями. В общем, девицы-связницы, как их называли в полку, не стеснялись особо. Некоторые вовсе прямо говорили: «А где я после войны жениха найду? Так хоть ребёночка заделаю, а может и на основную жену потяну». Катю подобные варианты не устраивали, она искала своего, единственного, суженого, хотелось сильного, настоящего чувства, душа и тело жаждали любви и взаимности. И вот всё пришло, и настоящее чувство, и взаимность. А всего-то – случайная встреча в этой роще, каждый вроде шёл по своей надобности, у каждого свои докуки. И вдруг после уставного приветствия и пары расхожих фраз:

– Катя, а вы заметили, как почки набухли на деревьях? Смотрите, какие они толстые! И солнце вот выглянуло, весна, возрождение природы, сила жизни, которая каждый год побеждает смерть!

– Да, товарищ лейтенант, точно, а я не обращала внимания, точно, весна!

– Мы не в строю, меня вообще-то Володей зовут.

– Воло-одя, – протянула она.

И всё, и Катя забыла про портянки, за которыми её послали на вещевой склад, забыла про девчонок, про войну. Остались лишь набухшие почки, весна и он, такой красивый, высокий Володя. Она взглянула ему в глаза и прочитала в них то, что чувствовала сама. Слегка запрокинула голову назад, чтобы губы стали ближе. Остальное сделал он. И поцелуй был бесконечен. Он продолжался всё время, пока они были вместе, играли в солнечные зайчики, просто говорили. Даже когда она осталась одна, ей чудилось, что он снова целовал её губы. Сладко. Безотрывно. Бесконечно.

Семёныч

Вчерашний снег растаял, теперь где-то там наверху вовсю разбушевался ветер, он гонял по небу низкие облака, сквозь которые изредка стали пробиваться солнечные лучи. Ветрище, вообще-то на него не обращали внимание, а тут эта такая необычная тишина на позициях. Слишком подозрительная, только редкое пулемётное «тра-та-та» раздавалось впереди да регулярные погромыхивания где-то справа. И всё, тишь. Даже в землянке было слышно, как разгулявшаяся стихия ломала ветки деревьев, швыряла их на землю и гоняла по весенней, мокрой земле. Вот одну веточку занесло внутрь через всколыхнутую ветром плащ-палатку, повешенную вместо двери, одновременно с ней, словно он того и ждал всё время, пробился рваный луч солнца, залил светом, как зажёг, край соломы, раскиданной по земляному полу. Луч рваный словно шрам на бедре от осколка. Стоило вспомнить о нём, и сразу заныла нога. Противно так, сверляще, как будто в неё аккуратно вкручивали буравчик. И ранение было не тяжёлое, в санбате отлежался, а ноет до сих пор. Плащ-палатка продолжала трепыхаться. Казалось, что в такт сердцу. Но это только казалось. Сердце стучало учащённо. Нервишки, нервишки. Вот и рука стала мелко подрагивать – перо уже второй раз подряд не попадало в чернильницу, в старинную толстую венгерскую чернильницу с двумя медными книжицами по бокам. Такое случалось после прошлогодней контузии, стоит полезть в голову всяким мыслишкам, как начинается. Стариков напрягся и постарался овладеть собой, левая рука так и тянулась придержать правую кисть, подправить. Но очень не хотелось обращать на себя внимание комбата и нового, недавно присланного взамен убитого Андрона, командира взвода из третьей роты. Скажут: «Сдрейфил ветеран Империалистической, наделал в штаны раньше времени герой былых сражений». А чего раньше времени? Он слишком хорошо знал, что означают эти лаконичные фразы боевого донесения.

– Пиши дальше, Семёныч: «… в результате связь в течение ночи восстановить не удалось. Но с раннего утра, предположительно со второй позиции соседнего, 256-го полка, опять были слышны разрывы снарядов и мин. Наша артиллерия тоже вела огонь. Ситуация становилась неясной. Связные, посланные в расположение соседей, опять не вернулись». Семёныч, ты чего там копошишься с чернильницей? – ввиду почтенного для фронта возраста даже комбат, здоровый, краснолицый детина, тридцати четырёх годов, уважительно звал Старикова по отчеству. Но спуску не давал, напротив, любил подтрунить над ним лишний раз. – Пиши, Семёныч, Стариков-Старичок, пиши давай! Ты же писарь! Время сейчас не деньги даже, а… хм, да ладно. Пиши! А ты, Перовский, свободен уже, дуй в расположение взвода!

– Виноват, товарищ капитан, готов. – провожая взглядом уходящего взводного, извинился батальонный писарь.

– Значит, дальше. На чём остановились? На связных?

– Так точно, товарищ капитан: «.. не вернулись». – Семёныч глубоко вздохнул.

– Да, продолжай: «В промежутках между разрывами доносился гул моторов, предположительно танков. Примерно с девяти часов шум боя стал переноситься дальше в тыл соседей, а затем ещё глубже, километра на три-четыре. С двенадцати часов стали слышны только редкие выстрелы крупнокалиберных орудий. Судя по всему, противнику удалось прорвать оборону 256-го полка и его левого соседа, и в настоящее время он, вероятно, продвигается вдоль канала Шарвиз, имея вероятной целью наши дунайские переправы в Дунафельдваре. В результате левый фланг обороны батальона, – комбат остановился на несколько мгновений, потёр средним пальцем переносицу, потом почесал раннюю проплешь на затылке и добавил, – а также всего полка, оказался оголённым. В связи с чем прошу разрешения отойти на вторую линию обороны. Командир третьего стрелкового батальона, майор Кононенко. Седьмое марта тысяча девятьсот сорок пятого года». Всё. Нет, погоди, время бы лучше указать. Пиши, – комбат глянул на трофейные, с позолотой, часы, – «Тринадцать часов тридцать пять минут». Вот, всё, можешь быть свободен.

Майор перечитал донесение, удовлетворённо хмыкнул:

– И где ты так научился красиво все закорючки выводить, Семёныч?

– Я ж говорил уже, товарищ майор, при царском режиме, в четырёхклассном городском училище.

– А-а, ну да, здорово знать вас там дрючили эксплуататоры. Но красиво! – не удержался ещё раз от похвалы майор.

Семёныч молчал, он знал, что комбат разговаривает сам с собой, а писарь сейчас для него просто мебель, вешалка в погонах.

Кононенко подписал, звучно шлёпнул батальонной печатью о лист серенькой бумаги и продолжил обращённые к себе самому рассуждения.

– Вот вам теперь официальная бумага, а то заладили: «противник не особо тревожит, не тревожит. Вчерашние атаки отбили и сидите, ждите. Хм, чего ждать. Елисеев, – вдруг рявкнул майор сержанту из комендантского взвода, курившему у входа, – бери бойца и быстро в полк.

Комбат, как будто избавившись от тяжкой ноши, выдохнул, вытер пот со лба и доверительно, как старому другу, сообщил замешкавшемуся слегка Семёнычу, а, скорее, самому себе в порядке личного успокоения:

– Ну теперь там должны не только репу себе чесать, а действовать наконец, документ – это вам не звонок по телефону. Документ – это, – комбат ткнул растопыренными пальцами в потолок землянки, – это… О!

Популярные книги

Шериф

Астахов Евгений Евгеньевич
2. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
6.25
рейтинг книги
Шериф

Кодекс Охотника. Книга VI

Винокуров Юрий
6. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга VI

Адаптация

Кораблев Родион
1. Другая сторона
Фантастика:
фэнтези
6.33
рейтинг книги
Адаптация

Темный Патриарх Светлого Рода 4

Лисицин Евгений
4. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 4

Как я строил магическую империю

Зубов Константин
1. Как я строил магическую империю
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Как я строил магическую империю

Ротмистр Гордеев 2

Дашко Дмитрий
2. Ротмистр Гордеев
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Ротмистр Гордеев 2

Проданная Истинная. Месть по-драконьи

Белова Екатерина
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Проданная Истинная. Месть по-драконьи

Мимик нового Мира 10

Северный Лис
9. Мимик!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
альтернативная история
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Мимик нового Мира 10

СД. Том 14

Клеванский Кирилл Сергеевич
Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
7.44
рейтинг книги
СД. Том 14

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2

Иван Московский. Том 5. Злой лев

Ланцов Михаил Алексеевич
5. Иван Московский
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.20
рейтинг книги
Иван Московский. Том 5. Злой лев

Купидон с топором

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
7.67
рейтинг книги
Купидон с топором

Не кровный Брат

Безрукова Елена
Любовные романы:
эро литература
6.83
рейтинг книги
Не кровный Брат

Хозяйка Междуречья

Алеева Елена
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Хозяйка Междуречья