Дворцовые тайны
Шрифт:
Едва добравшись до дома, он тут же связался по телефону с «Морнинг ньюс». Этот номер Роланд давно выучил наизусть.
— Позовите Дэвида Йорка! — с ходу бросил он в трубку.
Спустя минуту к аппарату подошел редактор светской хроники газеты, и Роланд стал рассказывать ему о том, что Кэнди Уайлдмэн вышла замуж за богача Джеральда Гулда только для того, чтобы надуть профсоюз английских актеров и получить свободное право выступать на лондонской сцене. Между тем, находясь уже в браке, она продолжала поддерживать отношения со своим бывшим любовником.
— Спасибо, но нас эго не заинтересует, — ответили ему на том конце провода.
Пораженный Роланд оторвал трубку от уха и непонимающе и зло взглянул на нее.
— Не заинтересует?.. — раздраженно переспросил
— Не заинтересует.
Роланд швырнул трубку на аппарат.
— Ну, это мы еще посмотрим! — крикнул он и тут же набрал номер «Дэнли газетт», попросив соединить его с отделом светской хроники.
— Полагаю, вам будет интересно узнать… — начал он.
— Кто говорит? — перебили его.
— Это Роланд Шоу. У меня появилась для вас очень любопытная информация и я…
— Прошу прощения, но она нас не заинтересует.
— Что?! — взорвался Роланд. — Я предлагаю вам эксклюзивный скандальный материал, а вы говорите…
— Совершенно верно. Я говорю вам, что он нас не заинтересует. До свидания.
В трубке щелкнуло и раздались частые гудки.
Роланд принялся звонить в третью газету и одновременно в его голове зашевелилось нехорошее подозрение. Оно еще более окрепло, когда с ним вновь отказались разговаривать. И вдруг Роланд понял, что кто-то перерезал пуповину, которой он был связан со средствами массовой информации. Должно быть, этот некто договорился с владельцами издании, с этими толстосумами, которые заправляют в газетном бизнесе всем и вся, и те распорядились, чтобы редактора ничего не принимали от Роланда Шоу. Потому что его материалы, мол, не отличаются добросовестностью. Впрочем, дело серьезнее. Кто-то задумал уничтожить Роланда. Кто-то решил лишить его возможности стать богатым и влиятельным. Это дьявольский план, с помощью которого недоброжелатель хочет сделать так, чтобы перед Роландом закрылись двери в будущее.
Кровь бросилась ему в голову, и перед глазами поплыли красные круги. Его охватило неистовое бешенство. Он понял, что потерял не только постоянный источник дохода, но и способность губить своих врагов, продавая газетам их темные секреты.
В висках сильно стучало, руки тряслись. Роланд лихорадочно пытался сообразить, кто перешел ему дорожку на сей раз. В голове проносились десятки имен, связанных с теми или иными событиями. Родители юного виконта, арестованного за хранение у себя героина, который ему дал Роланд?.. История выскочила на первые полосы газет. Дебютантка, забеременевшая от темнокожего мойщика окон в тот день, когда тот наводил блеск на стекла ее родового особняка?.. Может быть, кто-то из них захотел ему отомстить? Или титулованная леди, которая за вознаграждение попросила Роланда, чтобы он познакомил ее некрасивую дочь с каким-нибудь солидным молодым человеком?.. Однако информация об отчаянных стараниях мамаши просочилась в прессу и окончательно свела на нет шансы найти хоть кого-нибудь.
В последнее время Роланд состряпал с пару десятков вещичек насчет королевской семьи. Может быть, в пресс-службе Букингемского дворца стало известно, что это он? Но ничего, по крайней мере «Иси Пари» и «Франс диманш» еще не отказались от его услуг, и в ближайшее время там должна появиться парочка его весьма пикантных материалов!
Вспомнив об этом, он повеселел, но ненадолго. Горечь и обида вновь наполнили душу. Все на него ополчились. Все хотят его крови. По какой-то непонятной причине люди получают удовольствие от того, что нападают на него и тормозят его возвышение в жизни. Несправедливо! Он имеет точно такое же право занять свое место под солнцем, как и какой-нибудь недоумок, которому повезло родиться пэром! Будь проклята вся эта аристократическая генеалогия!
Вдруг на него снизошло просветление. Он понял, кто набрехал про него владельцам средств массовой информации, кто отлучил его от газет. И как он только сразу не догадался? Только один человек из всех его недругов имел среди журналистской братии авторитет и влияние. Джеки Давентри! Эта стерва постоянно встает у него на пути! Все никак не угомонится! Она это делает, конечно, из зависти. «Да, да, она завидует мне, вот и
Селия неслышно спустилась по лестнице. Тишина дома нарушалась лишь тиканьем дедовых часов в холле и легким скрипом половиц. Скрип этот давно уже стал привычен для старого дома. Наверху в своих комнатах спали Хьюго и дети.
Войдя на кухню, она закрыла за собой дверь и повернула выключатель. Комнату тут же залил яркий веселый свет. Селия поставила на огонь чайник.
Вот уже пятую ночь подряд сон упорно не шел к ней, несмотря на снотворное, прописанное врачом, несмотря на теплый душ по вечерам, несмотря на горячее молоко, несмотря на легкое чтение… Селия постоянно пребывала в напряжении. Ей казалось, что в любую минуту в ее голове может произойти взрыв, который разнесет ее душу на тысячи брызг и увлечет в водоворот истерии. Селия никак не могла отделаться от этих ощущений. Ей было страшно. От прежнего душевного равновесия и сдержанности не осталось и следа. Раньше Селия всегда отдавала себе отчет в своих поступках, сейчас же серьезно опасалась, что вот-вот сойдет с ума. И с каждым днем положение становилось все хуже. Давящее оцепенение, делавшее ее жизнь поистине земным адом, не отпускало ни на минуту.
Завтра в палате лордов пройдет голосование по закону о военных преступниках и решится судьба отца. Селия знала, что сторонников принятия закона и его противников примерно равное количество. Заранее ничего определенного сказать было нельзя, и ощущение неопределенности было невыносимо. Чуть чаша весов качнется завтра в плохую сторону и — ужасные последствия для всей ее семьи неминуемы. Днем она разговаривала по телефону с матерью и та сказала, что ее худшие страхи начали подтверждаться и что как бы ни проголосовали лорды, отец до конца жизни останется с клеймом на лбу.
— В любом случае, — несчастным голосом проговорила Эйлин, — для него это конец. Напряжение медленно убивает его, я вижу. А если дело дойдет до суда, он этого просто не переживет.
— А как ты, мама? — спросила Селия.
— Я жила вместе с этим кошмаром на протяжении последних сорока пяти лет. Но сейчас у меня такое ощущение, будто я проснулась и обнаружила, что это вовсе не кошмар, а действительность.
Селия искренне сопереживала матери. Ее сердце обливалось кровью в беспокойстве за Эйлин, которая все сделала для того, чтобы дочь никогда не узнала правды. Что же до чувств, которые Селия питала к отцу… В этом разобраться было тяжелее всего. Она не понимала, как можно презирать человека, который дал ей жизнь и которого она всегда горячо любила? Но вместе с тем разве можно преодолеть и подавить в себе ужас и отвращение, которые охватили ее, когда она узнала о том, что он в душе чудовище?.. В детстве он учил ее плавать и запускать кораблики. Учил понимать и ценить искусство, чудеса природы, человеческую культуру и древность ее рода! А в то же время он нес ответственность за самые страшные преступления, которые когда-либо совершались на земле.
Мысли Селии начинали путаться, как только она задумывалась об этом. Она жалела, что вообще узнала про это, ибо чувствовала, что часть вины отца легла и на нее. Его грехи окутали страшной черной тенью всю ее жизнь и не пропускали ни одного лучика света.
Сгорбившись за кухонным столом с чашкой чая в руке, Селия жестоко терзалась угрызениями совести, хотя и сознавала, что не она совершала преступления полвека назад. Их совершил отец, а грехи отцов наших… Селия закрыла лицо руками, на глаза навернулись слезы. Раскаяние, охватившее ее, было необъяснимо, однако оно пронзило ее сердце, словно раскаленный шомпол. Отец… Господи, как ей жить дальше? Первый шок прошел, но легче не стало. Напротив, с каждым днем становилось все хуже. Как она теперь будет воспитывать Колина и Иана, если утратила веру в себя и чувствует себя недостойной их… Разве она сможет по-прежнему оставаться хорошей женой для Хьюго, для милого порядочного и честного Хьюго, ведь она была рождена от такого…