Двойная честь
Шрифт:
Корт пристально глянул на Крола, взглядом пытаясь проникнуть в его мысли и узнать: правду говорит рыцарь или лукавит, но ничего подозрительного не заметил. Убийца улыбнулся ответно и убрал малька в перевязь. Все-таки боевое братство еще никто не отменял, и значило оно очень много.
Аврора тоже не сдержала радостной улыбки, когда увидела, как мужчины пожали друг другу руки. Похоже, драка между бывшим капитаном и наемным убийцей отменилась.
Гилбер от увиденного дар речи потерял.
Девушка заметила
– Про козни ваши я тоже буду молчать. Даю Слово наследницы Незыблемого престола! И не из-за тебя, Гилбер. И не из-за отца твоего. А из-за Мальвира. Он танцевал со мной в прошлом году на балу в честь Праздника Первого Снега и явил себя вежливым и галантным кавалером. В отличие от тебя и твоего папаши, – под конец Аврора не смогла себе изменить и ужалила юного князя еще одним упреком.
Гилбер очумел еще больше.
– А еще – мне очень не хочется, чтоб новая война начиналась, – добавила Аврора. – Потому что засадит батюшка меня и моих дам за вязание носков и чепцов для своих головорезов – это как пить дать…
* * *
Гилбера пешим отпустили в Совиный замок, взяв с него слово, что он костьми ляжет, а поспособствует тому, чтоб новой погони за Авророй не было. Юноша обещал, на мече своем поклялся. Тем более, что отцу он собирался доставить Слово наследницы Незыблемого престола и Слово императорского капитана. Эти аргументы в пользу прекращения преследования девушки и рыцаря были весьма тяжеловесны. «Обо мне прошу умолчать, а потом – и забыть, – сказал юноше Корт. – Дело я провалил, но плату за него вернул. Мы в расчете, младший князь».
Таким вот образом, все проблемы вроде бы решились. И довольно благополучно. Если не считать кучи трупов на дороге в село Чубуш…
Перед тем, как следовать дальше, Корт чуть ли не силком заставил рыцаря показать ему свою рану. Крол без особой охоты, жутко стесняясь Авроры, стянул долой распоротую куртку, испорченную кольчугу, которая плохо себя проявила в бою, поддавшись мечу врага, и окровавленную рубаху. И тут же набросил на голые и белые плечи плащ.
– Отвернись, лапа. Тебе на это незачем смотреть, – сказал Корт юной леди, видя смущение своего боевого брата.
Крол изумился, увидев, как беспрекословно послушалась убийцу та, которая всю свою жизнь только тем и занималась, что старалась никого не слушаться. Послушалась и, отвернувшись, начала очень мирно, просто глаз радуя, дергать придорожные ромашки и плести из них венок. «Действительно, лапа», – хмыкнул про себя бывший капитан, с усилившимся интересом посматривая на боевого брата. А тот невозмутимо копошился в своей сумке, выкладывая на расстеленное полотенце необходимые для врачевания снадобья и бинты.
«Он парень молодой и красивый. Да к тому ж еще и суровый, серьезный не по годам, – думал Крол. – Насколько я жизнь знаю, девицы от таких млеют. Неужто, и наша лапа венценосная сомлела? – рыцарь перевел взгляд на Аврору: та как раз косилась на убийцу, не замечая ни наблюдений Крола, ни того, что ее щеки предательски порозовели. – Вот так каша замешалась». Бывший капитан чуть не присвистнул – так он делал в те моменты, когда бывал чем-то сильно удивлен. Но взял себя в руки, потому что суровый Корт ступил к нему с неким мешочком в руках и со словами «кажи рану».
Рыцарь распахнул плащ, подставил бок и чуть не взвизгнул от резкой боли – убийца щедро сыпанул на рану какого-то порошка, и тот затерзал тело так, как угли раскаленные.
– Что за дрянь? – возмутился Крол.
– Полезная дрянь, – ответил Корт, берясь за бинты. – Благодаря ей гноя не будет, лихорадки, и затянется все в два раза быстрее.
– И много у тебя добра такого чудесного? – спросил рыцарь.
– Ровно столько, сколько нужно, – пожал плечами убийца, начав мотать бинты вокруг торса капитана.
Крол помолчал, чтоб не отвлекать парня от серьезного занятия. Когда тот закончил и закрепил концы повязки, рыцарь пустился в разговоры:
– Ты славный воин. Подобного мастерского владения короткими мечами я еще не видел. И ножи твои… Кто бы мог подумать, что от такой малости так много толку в бою…
– Благодарю, – коротко ответил убийца и протянул Кролу маленькую фляжку. – Сок травы хорх. Даст тебе новые силы.
Бывший капитан сделал два глотка и вернул фляжку Корту. И продолжил свои речи:
– Я ж к чему толкую. К тому, что не податься ли тебе на службу к императору? Уж я за тебя слово замолвлю. Да скажу еще, что помог мне нашу юную леди во дворец вернуть. Ведь помог же. Видишь, какой славный расклад. Да ты и твой зверь – как его там – элитными бойцами у Исидора станете.
Или, занятый умыванием своей окровавленной морды, замер, дернув ушами в сторону бывшего капитана, потом глянул на Корта и фыркнул довольно пренебрежительно.
– Я Шип. Я не стану служить Исидору, – ответил убийца.
– Аха! – подтвердил слова друга кошак и, потянувшись, направился к одному из лошадиных трупов – обедать.
Крол только «о!» смог вымолвить – больше ничего. Про Шипов он одно слышал: злобный, подлый народец. И народец этот лорд Исидор уничтожил. Хотя существование Корта ставило под большое сомнение последнее утверждение.
Странно было и то, что Шип Корт как-то не связался с тем понятием о Шипах, какое имел бывший капитан. Станет ли представитель злобного, подлого племени так заботиться о ранах своего недавнего врага?