Двойник императора
Шрифт:
Лимузин объехал гвардейцев и наконец добрался до построений «баддистеров», ровные ряды которых уходили до самого горизонта. Джон не ждал от них криков «ура!», он просто хотел оценить, насколько угрожающе выглядит его железный легион.
«Бадди» стояли не шелохнувшись, лишь изредка у одного или другого дергалась голова.
— Однако это производит впечатление, адмирал, — произнес император Джон. — Пусть идут на посадку.
Саид-Шах сказал несколько слов по телефону, и тотчас прозвучала команда компьютера. Железный легион синхронно развернулся и зарысил к стоящим в полукилометре транспортам.
— Это будет новая война, Ваше Величество. Совершенно другая война, — изрек адмирал, глядя вслед уходящим «бадди».
— Пожалуй, что так, — кивнул император. — Домой, — приказал он шоферу.
Машина круто развернулась и понеслась по взлетному полю. У выхода из порта к ней присоединились две машины охраны, и весь кортеж направился в резиденцию императора. Там Джон должен был провести последнюю ночь, а уже на следующий день отправиться вместе с войсками.
Император покинул порт, когда транспортные суда начали подниматься в воздух. Они следовали в строгой очередности, через каждые пять минут, и последний транспорт покинул Эбол, когда на порт уже спустилась темнота.
59
Утро было ясным и солнечным. Пино Грим проснулся в прекрасном настроении. Во-первых, потому, что он любил солнечную погоду, а во-вторых, потому, что это был выходной день.
Эмми с детьми еще вчера уехала за город к матери, и Грим был полностью предоставлен самому себе.
Он сделал зарядку, затем почистил зубы и постоял под прохладным душем. Мышечный тонус достиг максимума, и Пино подпрыгивающей походкой направился на кухню готовить себе яичницу
— Пара-ра, pa-pa. Pa-pa. — напевал он, разбивая яйца на горячую сковородку.
«Хорошо, что я согласился на сверхурочную работу, — думал Пино, — за полторы недели набегает лишний отгул».
Когда яичница была готова, Грим переложил ее на тарелку и, достав из холодильника вчерашний салат, вышел на балкон.
В гостиной зазвонил телефон, и Грим вернулся в комнату.
«Наверное, теша: „Пино, почему Эмми опять на тебя жалуется?“»
«Потому, что я не позволю, чтобы мной командовали».
Грим уже собирался высказать все накипевшее, но услышал в трубке незнакомый голос:
— Мистер Грим?
— Да, он самый.
— «Команда 12–78…»
— Что?
— «Команда 12–78…» Вы что, не понимаете?
— А… Извините. Это так неожиданно.
— У вас все в порядке, мистер Грим?
— Да, у меня все в порядке, и я все понял.
— Тогда выполняйте, — властно произнес голос, и в трубке послышались гудки отбоя.
«Тогда выполняйте», — снова прокрутилось в мозгу у Грима.
— Ой, как не хочется, — вслух произнес Пино и тут же прикрыл рукой рот. «А вдруг они прослушивают мою квартиру?»
Однако делать было нечего, и Пино начал собираться.
Оделся, как и положено для выходного дня. «Ваша одежда должны быть обычной…»
Взял старый портфель и положил туда несколько детских фотографий. Подумал о новом пиджаке, но, когда попытался засунуть и его, портфель раздулся и превратился в уродливую подушку. «Не берите с собой лишних вещей, человек с чемоданом привлекает внимание».
Пино подошел к зеркалу и посмотрел, как он выглядит. Все нормально за исключение глаз — они «бегали». И еще уши — они были красными.
«Перед выходом на улицу постарайтесь успокоиться, ваше лицо не должно бросаться в глаза».
— Легко вам указывать, — пробубнил Грим и вышел на балкон. По тарелке с недоеденной яичницей ползала муха, а салат был похож на высохших дождевых червей.
Пино вздохнул и вернулся в гостиную. Затем обошел детские комнаты и их, с Эмми, спальню. Хорошая квартира. Она обошлась Гриму в пятьдесят тысяч кредитов. Прошло только два года, как он выплатил банку все до последней монеты, и вот теперь… «… Помимо денежного вознаграждения, вы получите компенсацию за всю потерянную собственность».
Грим вернулся на кухню и, встав на табуретку, снял со шкафа один из стоящих там термосов.
«Пин, что за странный термос, зачем ты его приволок? Вчера я протирала пыль, а он ка-ак грохнется. Я думала, пол проломится — такой он тяжелый». Грим помнил, как, услышав от Эмми эти слова, покрылся холодным потом. Но разве ей объяснишь?
Осторожно отвернув крышку, Пино нажал потайную кнопку, и программная панель стала доступной. Грим посмотрел на настенные часы, они показывали 11.27. «… Если не будет дополнительных указаний, вы должны выставить часовой механизм на шесть часов от текущего времени».
Неслушающимися пальцами Грим набрал «17.27», вернул панель в первоначальное положение и, завернув крышку термоса, поставил его обратно на шкаф.
«Все, отсчет начался», — подумал Грим и слез с табуретки.
Через шесть часов взрыв в пятьсот килотонн должен снести Кантарио вместе со всеми его жителями и тремя энергетическими станциями, поддерживающими далекие пограничные укрепления.
И самое страшное, что обратного пути нет. «… Попытки остановить отсчет приведут к немедленному взрыву, поэтому наш вам совет — забирайте семью и уезжайте подальше».
«Какая же я сволочь, — неожиданно подумал Пино, — как я с этим буду жить дальше?» «… Не нужно считать себя монстром и предаваться самобичеванию. Успокаивайте себя мыслью, что вы не один такой — вас целая команда, на Тренте и Шевроне. Не стоит забывать и о полумиллионе кредитов, положенных на ваш счет — за какой-нибудь час работы вы обеспечите себя и свою семью до конца жизни».
Грим набрал телефон тещи и, когда она сняла трубку, сказал:
— Я жутко спешу, Джуди, позови, пожалуйста, Эмми.