Двойник Жанны де Арк
Шрифт:
О том, как Брунисента готовилась к свадьбе, а ее отец со свитой встретились с баронами лесов Нанси
Вопреки обыкновению Брунисента плохо спала ночь. Причиной тому были папильотки, на которые новая служанка накрутила ее волосы. Проклятые папильотки были жесткими словно камни и больно тянули волосы. Вторая причина ее состояния – горестные думы о своей безрадостной доле и прекрасном рыцаре, который приходил к ней лишь во сне. Вместо рыцаря на ее дороге оказывались то рано погибший Жак, то рыжее чудовище Божье Наказание, то вот теперь Анна!
Горькая долюшка женская, сиди и жди, сама не знаешь чего. Девушка знатного рода – разменная
Брунисента вздохнула и оглядела раму, на которой была натянута холстина с нанесенным на нее рисунком для вышивания. Рама была выше ее роста и требовала по меньшей мере ларец разноцветного шелка, не говоря уже о женщинах, которых следовало призвать к этому делу.
Уезжая вместе с переодетой Анной в Нанси, отец велел ей, не мешкая, приниматься за вышивание, с тем чтобы закончить работу к свадьбе.
Хотя кто сказал, что Брунисента вообще когда-либо выйдет замуж? Тем более что не далее как вчера в замок явился гонец, привезший радостную весть от отца о том, что сьер Жак убил на рыцарском поединке Жиро Божье Наказание, чем подтвердил свое право на руку и сердце Брунисенты.
Услышав о смерти рыцаря Жиро де Вавира, Бруня поначалу так и рухнула на колени перед черным распятьем на стене, проливая слезы радости и воссылая благодарственные молитвы небесам, но потом, поразмыслив и вдоволь нагулявшись по саду, она вдруг осознала всю шаткость сложившегося положения.
Шутка ли – ведь теперь отец непременно выдаст ее за Анну, а это грех, за грехом – человеческое осуждение, церковное проклятие и ад. Ад уже клокотал под ногами несчастной Брунисенты, норовя сцапать ее за ногу. Девушка ощущала его тяжелое, горячее дыхание и смрад.
Одно счастье – если Анна умудрится сбежать на обратном пути, и в замок отец вернется без зятя.
Теперь Брунисента стояла возле вышивки, на которой была изображена свадьба то ли Аделаиды, дочери Раймона Пятого Тулузского, с Каркассонским сеньором, то ли союз трубадура Арнаута де Морвиля с его дамой. Хотя последнее вряд ли – всем известно, что они были только любовниками, а кто же станет венчать любовников в настоящей церкви при большом стечении народа?..
Брунисента взяла иголку, но тут же вколола ее обратно в пухленькую игольницу в виде сердца, руки не желали слушаться, голова пылала.
Необходимо было что-то предпринять. Брунисенте срочно был нужен настоящий рыцарь и жених, такой, какого она видела во сне, о котором гадала ей старуха Эсфырь. Рыцарь, за которого она пойдет по любви и которому родит сыновей.
Брунисента не могла сидеть на одном месте, поэтому она кликнула служанок, велев им приниматься за свадебное вышивание, а сама поднялась на башню. Нужно было срочно что-то делать. Но что? Женихи, как известно, на дороге не валяются. То есть валяются, конечно, если верить истории с мадемуазель Жюстиной из Периге, которая подобрала незнакомого ей молодого человека прямо в канаве у дороги, куда сбросили его разбойники. Жюстина привезла несчастного к себе домой и ухаживала за ним до тех пор, пока благородный рыцарь не признался ей в том, что он незаконнорожденный сын короля Арагонского и любит ее. После этого Жюстина и ее рыцарь сыграли свадьбу.
На самом деле стерва Жюстина была на десять лет старше своего пленника, держала юношу взаперти, не давая ему послать весточку родным. Этот сладкий плен продолжался до тех пор, пока бастард не согласился заплатить положенную прекрасной воительнице дань, а именно жениться на ней.
Злые языки поговаривали, что коварная Жюстина будто бы и разбойников сама наняла, чтобы они отходили, как следует, королевского сынка. А после сама пожаловала на поле боя, чтобы снизойти до страждущего, подобно какой-нибудь языческой богине или доброй самаритянке.
Брунисенте тоже не помешал бы смелый план, но только где его взять? Как заставить таинственного жениха примчаться в замок? Разве что колдовством, но за колдовство ждет людское осуждение, церковное проклятие и пламя ада.
Анна прилегла на расстеленной для нее теплой накидке. Она не желала ни с кем разговаривать, поэтому притворилась, будто смертельно устала, и отвернулась от своих спутников, делая вид, будто заснула.
Один из слуг графа умолял не зажигать костра, так как это могло привлечь дорожных грабителей или отряды вольных стрелков, которые нет-нет, да и безобразничали в этих местах. Сьер Гийом ворчал, мол, негоже ему, природному дворянину и рыцарю, бояться какой-то голытьбы, но потом сдался, решив лишний раз не искушать судьбу.
Вскоре разговоры затихли, и Анна, перевернувшись на спину, могла позволить себе любоваться крупными звездами. Она не пыталась сбежать, какой смысл оказаться в пустынной местности, где кричи не кричи все равно никто не придет на помощь, так что никто и никогда уже не узнает, где твоя могилка.
Неожиданный вскрик на мгновение вывел Анну из блаженной дремоты, она напряглась, вслушиваясь в ночь. Крик повторился, но уже тише. Она села, порывисто дыша и пересчитывая своих спутников.
Так и есть, графа не было на месте. Бесшумно она подползла к одному из слуг и, приказав ему будить остальных, взялась за меч. Разбуженный слуга вскочил и тут же рухнул наземь, сраженный дротиком, выпущенным из арбалета.
В ту же секунду на поляну выскочили двое молодцов с дубинами. Перекатившись по земле, Анна рывком села на корточки и, одним движением подрезав ноги первому мужику, чудом увернулась от удара дубиной, который тут же обрушился на нее сверху. Подоспевший телохранитель графа умудрился закрыть ее своим щитом, приняв при этом часть удара на себя. Анна тут же вскочила на ноги и обрушила мизерикордию сверху вниз на не успевшего второй раз поднять дубину мужика.
Рядом с ней завязался бой, воительница увидела тела дерущихся на земле, тут же рядом с ней оказались еще две черные тени. Она рубанула перед собой, намереваясь достать нападавших, но один из ее противников ловко перехватил меч своим плащом, вырвав его из рук Анны. В следующее мгновение воительница прыгнула в сторону ближайших кустов, справедливо рассудив, что раз она не может сколько-нибудь толково разглядеть своих врагов, они так же почти не видят ее.
Маневр удался. Спасло то, что на Анне не было тяжелых и мешающих движению доспехов. Она видела, как черные тени бились друг с другом, пытаясь угадать, где свои, а где чужие. Наконец, голос одного из дерущихся показался ей знакомым, Анна вынырнула из своего убежища и одним метким ударом прикончила разбойника, падая на распростертое на земле тело.
– Черт возьми! – воительница хотела уже вновь броситься на своих врагов, когда человек под ней застонал. Анна провела рукой по телу лежащего, не было никакого сомнения, это был граф Гийом. Анна сама вместе с ним выбирала эту замшевую курточку в лавке жида Абракаса и не могла ошибиться.