Двойник. Арка 2. Том 1
Шрифт:
— Ладно, не будем забегать вперед. Пошли.
Хорошо, что у меня хватило ума спросить у Бальхиора, уместны ли будут чаевые. Сначала он очень странно на меня посмотрел, а потом, когда я разъяснила ему, что это такое и для чего оно нужно, с удивлением сказал, что такое нигде не практикуется. Я очень удивилась, однако приняла это как данность; так что, поблагодарив трактирщика и вежливо с ним распрощавшись, мы отправились дальше.
Как и планировали, Дэмиену приготовили телегу, которую везла серая и явно немолодая кобылка. Я поджала губы, но свои комментарии оставила при себе: как известно, всё познаётся в сравнении. А учитывая, какой тёплый прием в городе нам вчера оказали, когда Дэмиен был в сознании, остаётся лишь порадоваться, что разжились хотя бы этим. Так что, уложив в телегу багаж и сделав из него некое подобие гнезда, куда и был помещён Дэмиен, мы отправились в путь.
Ещё в городе мы вместе с Бальхиором обозначили маршрут. За день пути мы должны были достичь деревни Хворост, за ней ещё два дня пути — деревни Стрижи, после чего нас будет ждать ещё один крупный город Иандерфельс. Этот город так же по совместительству является крупным портом. Несмотря на то, что он не находится непосредственно около моря, широкая река Ниада поспособствовала, собственно, самому возникновению места, где поселились люди, доросшему впоследствии до крупного города. Ниада впадает в море на западе порядка двадцати миль от Иандерфельса, нам же по прибытии в город следует повернуть на восточный тракт и идти вдоль этой реки до тех пор, пока она не повернёт на север к своему истоку. Мы же должны будем продолжить путь в заданном направлении, ибо именно там начнётся болотистая местность, где и живут тролли.
За весь день это была единственная полноценная беседа. Все остальное время, включая привалы и приём пищи, команда ограничивалась односложными репликами. Пару раз я пыталась разговорить сначала орка, потом дракона, но ничего, кроме мычанья, угуканья и односложных ответов, мне от них добиться не удалось. Фрайсаш же тоже не страдал большой словоохотливостью в компании других. Махнув на них рукой, я сосредоточилась на том, что мне нужно будет делать в том случае, если транс Дэмиена затянется на более продолжительный срок.
Как мы ни старались, до Хвороста за один день пути добраться не получилось. Пришлось устраиваться на ночь на открытом воздухе. После того, как все поели, Фрайсаш обследовал Дэмиена, после чего взял флягу воды и аккуратно напоил его. Однако на мой вопрос, нужно ли ему что-то ещё, покачал головой и стал готовиться ко сну. Я с Алаэрто дежурила первая, так что мне осталось только дождаться, пока Кермол и Фрайсаш аккуратно… даже слова подобрать не могу… Натянут? Упакуют? В общем — поместят в спальный мешок Дэмиена, после чего и сами отойдут на боковую. Алаэрто встал, прислонившись к большому дубу, возле которого мы, собственно, и остановились, и уставился в точку перед собой. Я же села возле телеги, и, положив голову на колени и обхватив их руками, стала предаваться размышлениям.
Почему-то никто из тех, кто описывает подобные миры, не упоминал о том, как это тяжело и тоскливо — путешествовать, имея при себе лишь самый примитивный транспорт. Да и не только в нём было дело. В фэнтэзийных книжках, которыми я зачитывалась в своём мире, гремели молнии, красавицы-принцессы, в большинстве своем наделённые недюжинным магическим талантом, скучая, маскировались и сбегали из дома в поисках приключений. Драконы охраняли несметные сокровища, рыцари совершали один подвиг за другим, изредка обороняя пару фраз касательно собственной крутизны — и ни слова о том, что это, в общем-то, пять-десять процентов всех событий, которые с тобой происходят. Прочее же — это постоянный путь, движение, необходимость справлять нужду там, где придётся, полная зависимость от прихотей погоды, если тебе, конечно, не повезло родиться магом (впрочем, вынуждена признать, что на это пока приходится жаловаться меньше всего), готовка скудной пищи, которую ещё сначала найти надо, а то и самой поймать и освежевать, прежде чем готовить. Сравнить можно разве что с армией, где каждый день — побудка, тренировка, приказы, боевые задания, и всего пара раз в год — в день профессионального праздника и в день Победы — красивые парады и красивые речи.
Впрочем, совру, если скажу, что у всех без исключения писателей в моём мире были исключительно розовые очки. Однако они впадали в другую крайность: в любом поселении — голод, нищета, болезни, обувь — предмет роскоши, все чиновники — воры и казнокрады, дворянство, вместо того, чтобы защищать своих людей от разбойников, грабит их вместе с ними, кровосмесительные союзы, право первой ночи — обычное дело… ну а простые жители спешат побыстрее спиться от такой жизни, а то и сразу в петлю залезть… Я не спорю, частично бывало и так, но почему создается иллюзия, что надежды нет, жить незачем и самый простой путь — найти мыло, веревку и хороший сук…
Впрочем, такая иллюзия, на самом деле, страшная сила и страшное оружие контроля. В своём мире я ненавидела телевизор. Его функция состоит в том, чтобы создать точно такую иллюзию того, что в мире всё плохо. Там того-то убили, там ограбили, тот-то обанкротился и так далее. И почему-то хороших новостей от него никогда не дождешься, а между тем в мире люди встречаются, женятся, рожают детей, радуются их успехам, да и сами достигают его. Ни слова. Как говаривал мой отец, тоже не любивший телевизор и державший его исключительно для бабушки: телевизор — это способ проникнуть в гостиную семьи таким людям, которых в ином случае мы бы даже не пустили на порог своего дома.
Или вот, например, взять хотя бы в любой мало-мальски интересной книжке сколько-нибудь угодно фактов о драконах. Либо каждый раз это оказывается какое-нибудь блеющее чудо, перед которым готовы все падать на колени, а те дамочки, что посмелее — так и вовсе рискнуть замутить с ним эротическую шашню, либо же они предстают тупыми и безмозглыми тварями, которых по прихоти природы почему-то очень трудно убить. Ну, или драконы-тираны — тоже, как вариант. А уж драконы, похищающие принцесс — от одной только этой мысли глаза хотят сами собой не то, что закатиться — провернуться на три шестьдесят градусов. А между тем вон, пожалуйста, в десятке шагов отсюда стоит вышеупомянутое блеющее чудо. Только вот не блеющее, да и не такое уж чудо, если разобраться. И более, чем уверена — на любых принцесс плевать со стометровой высоты хотевшее. Не исключено, что и огнём.
И я в очередной раз была вынуждена признать, что реальность грамотно расставила все по своим местам. Драконы вполне цивильно (хотя не скажу точно, сразу ли: не знаю) договорились с людьми. Территории были поделены, никто ни к кому не лезет. Конечно, можно предположить, что идиотов хватает, но этот момент наверняка был учтён тем, что каждый совершал сие действие на свой страх и риск и, будучи попавшимся, оказывался в полной власти хозяев территории. Даже торговлю какую-никакую ведут друг с другом.
Ну ладно хватит. Мне скучно. Алрей та ещё зараза: весь день что-то бубнил мне на ухо, когда я пыталась сконцентрироваться на других вещах, а сейчас снова уснул. Значит, попробую все же разговорить Алаэрто.
— Так и будем стоять всю смену молча, — подойдя, спросила я дракона. С тех пор, как я последний раз на него смотрела, за двадцать минут он даже не пошевелился.
— Есть предложение лучше? — не меняя позы, вопросом ответил он.
— Ну, я бы хотела побольше узнать о драконах.