Двойник
Шрифт:
– Она не дышит, – сказала Риццоли.
– Перекати ее на спину! Давай быстрей.
Фрост накрыл губами рот Бонни и принялся делать искусственное дыхание. Потом поднял окровавленное лицо.
– Пульса нет!
Один из копов положил ладони на грудь жертвы и начал массаж сердца. Его руки безжалостно давили на голливудскую грудь Бонни. С каждым нажатием из раны вытекала лишь тонкая струйка крови. В ее венах осталось слишком мало крови, чтобы питать жизненно важные органы. Они откачивали пересохший колодец.
Бригада "скорой" прибыла с трубками, мониторами и капельницами. Риццоли отошла в сторону,
– Она не оклемается, – констатировал Фрост.
– Знаю. – Риццоли взглянула на него. – У тебя весь рот в крови.
– Ты бы на себя посмотрела в зеркало. Я бы сказал, что мы оба хороши.
Джейн подумала о крови и о том, что в ней может содержаться. ВИЧ. Гепатит.
– На вид она казалась здоровой. – Это было все, что смогла выдавить из себя Джейн.
– Все равно, – возразил Фрост. – Ты ведь беременна и все такое...
"Ну и какого черта я здесь делаю, по щиколотку в крови? Я должна лежать дома у телевизора с поднятыми вверх опухшими ногами, – думала она. – Будущая мать не может так жить. Никто не может так жить".
Она попыталась встать из кресла. Фрост протянул ей руку, и впервые она не отвергла его помощь. "Иногда приходится принимать руку помощи, – подумала она. – Иногда стоит признаться в том, что сама ты не справишься". Ее блузка окаменела от запекшейся крови, руки покрылись бурой коркой. Скоро появятся криминалисты, а за ними и пресса. Как всегда, эта чертова пресса!
Пора было привести себя в порядок и приступить к работе.
Маура вышла из машины, тут же оказавшись под прицелом фотокамер и микрофонов. Проблесковые маячки полицейских патрульных машин полыхали голубыми и белыми огнями, освещая толпу зевак, которые выстроились по периметру ленты оцепления. Она без колебаний направилась к дому, не давая журналистам шанса приблизиться. У дома она кивнула патрульному, охранявшему место преступления.
Он удивленно кивнул ей в ответ:
– Э-э... здесь уже доктор Костас...
– И я тоже, – сказала она и скользнула под ленту оцепления.
– Доктор Айлз!
– Он там?
– Да, но...
Маура продолжала свой путь, зная, что полицейский не отважится противоречить ей. Ее авторитетный вид служил пропуском повсюду. У входа в дом она надела перчатки и бахилы – необходимые аксессуары для работы с кровью. Потом вошла в дом, где уже работали эксперты, едва покосившиеся в ее сторону. Она беспрепятственно прошла из коридора в гостиную и увидела залитый кровью ковер и медицинский мусор, оставшийся после визита "скорой помощи". Шприцы, надорванные упаковки, окровавленные марлевые повязки. Тела не было.
Она вышла в коридор, стены которого еще хранили отпечаток насилия. Одна стена была залита брызгами артериальной крови. Другая – усеяна каплями крови с орудия убийства.
– Доктор? – В конце коридора показалась Риццоли.
– Почему вы не позвонили мне? – спросила Маура.
– Костас занимается этим делом.
– Я это уже слышала.
– Вам не нужно здесь находиться.
– Вы могли бы сказать мне, Джейн. Могли бы поставить меня в известность.
– Но это не имеет к вам отношения.
– Это имеет отношение к моей сестре. А значит, и ко мне.
– Вот поэтому вас и не привлекают к делу. – Риццоли приблизилась к Мауре и уставилась на нее немигающим взглядом. – Думаю, нет необходимости объяснять это. Вы и сами все знаете.
– Я не прошу, чтобы меня назначили судмедэкспертом по этому делу. Меня возмущает то, что вы даже не позвонили мне.
– У меня не было возможности, ясно?
– Это оправдание?
– Но это правда, черт возьми! – Риццоли жестом показала на залитые кровью стены. – Здесь было две жертвы. Я еще даже не обедала. Еще кровь не смыла со своих волос. Черт возьми, мне даже пописать было некогда. – Она отвернулась. – Ладно, мне некогда оправдываться, тут дел по горло.
– Джейн!
– Идите домой, доктор. Не мешайте мне работать.
– Джейн! Извините. Мне не следовало говорить всего этого.
Риццоли обернулась к ней, и Маура увидела то, чего прежде не заметила. Уставшие глаза, поникшие плечи. "Да она едва держится на ногах!"
– Вы меня тоже извините. – Риццоли посмотрела на залитую кровью стену. – Мы упустили его, и это непростительно. У нас была группа наблюдения, они контролировали дом. Не знаю, как он распознал их машину, но он проехал мимо, а потом зашел с черного хода. – Она покачала головой. – Как-то он узнал. Узнал, что мы его караулим. Вот почему Ван Гейтс стал для него проблемой...
– Она предупредила его.
– Кто?
– Амальтея. Это наверняка она. Телефонным звонком, письмом. Или запиской, переданной через кого-то из охранников. Она оберегает своего сообщника.
– Думаете, она способна на такие разумные поступки?
– Да, я уверена. – Маура помедлила и добавила: – Я была у нее сегодня.
– И когда вы собирались рассказать мне об этом?
– Она знает мою тайну. У нее есть разгадка.
– Ради Бога, она же слышит голоса!
– Нет. Я уверена в том, что она абсолютно вменяема и точно знает, что делает. Она оберегает своего партнера, Джейн. Она никогда не сдаст его.
Какое-то мгновение Риццоли молча смотрела на нее.
– Может, вам все-таки стоит увидеть это. Вам необходимо знать, с кем мы имеем дело.
Маура проследовала за ней на кухню и остановилась в дверях, оцепенев от ужасного зрелища. Ее коллега доктор Костас склонился над трупом. Он озадаченно взглянул на Мауру.
– Я не знал, что ты приедешь.
– Я здесь по другому поводу. Мне просто нужно посмотреть... – Она уставилась на Теренса Ван Гейтса и с трудом сглотнула.
Костас поднялся.