Двойники

Веров Ярослав

— А то, что они не могут быть снами! Так же, как и у Мура.

— Какого Мура?

— Такого! Его лечили от сонной раздвоенности. А он оказался сразу в двух мирах! — И добавил уже чуть ли не просительно: — Может, это ключ к моей тайне, а?

— Читай исторические хроники, а не беллетристику. Там уже всё сказано, всё, что могло произойти, уже давно произошло. Нам остается лишь повторять чужие ошибки.

— М-да. Прямо как во сне, — совсем пал духом Иван.

— Послушай, Ваня… А не пустишь ли ты меня к себе ночевать? — неожиданно предложил приват-доцент.

— Отчего

же…

— Чую, сегодня он ко мне явится, — пробормотал Пимский.

Иван расслышал, но не ответил, а лишь пожал плечами: если угодно им с дюком играть в прятки, то пусть их играют. Они свернули на Несуглинную, взяли извозчика и покатили по направлению к дому режиссера.

От рассказчиков

А теперь, дорогой читатель, настала пора отойти от сюжетных перипетий и расслабиться. Можно откушать мягкую сдобную плюшку с чаем, травяной рецепт которого мы тебе и предложим.

Итак, рецепт Настоящего Чайного Напитка Катанабуси.

а) «вкусные травы» (по две, а то и три части каждая) — адзи-но-якуй-со:

— мелисса лимонная;

— мята перечная;

— душица ароматная;

— липовый цвет медоносный;

— лист смородины душистый;

— тысячелистник горьковатый;

— боярышник (соцветия) с кислинкой;

— плоды шиповника колючего;

— чабрец луговой (вот его бы — четыре, а то и все пять частей, потому как основа);

б) «чайные травы» (по одной части каждая) — тя-но-якуйсо:

— ромашка полевая, гадательная;

— пустырник дикорастущий;

— зверобой продырявленный;

— мать-и-мачеха (не худо бы увеличить до полутора частей, ибо хороша);

— иван-да-марья (хороши как и их мать-с-мачехой);

— крапива жгучая, витаминная;

— подорожник придорожный;

— земляника чащобная;

— репешок пушистый;

— череда раздельная;

— сушеница топяная;

— хвощ жесткий;

— побеги черники лесной;

в) «особые травы» (по полчасти каждая, а касаемо кореньев и коры — то и того менее, по вкусу, ибо специи и сильны) — токую-но-якуйсо:

— одуванчик желтенький;

— астрагал

редкорастущий;

— лепестки пиона медвяные;

— лепестки розы нектарные;

— толокнянка сладкогорькая;

— шалфей эфирномасляный;

— багульник дурнопахнущий;

— корень аира болотного ароматный;

— корневища элеутерококка живительного;

— кора дуба могучего терпкая (дубу должно исполниться не менее ста пяти лет);

— кора крушины терпковатая;

г) «горькие травы» (этих уж — десятая часть каждой и не боле!) — нигай-но-якуйсо:

— полынь всякая, но неизменно очень горькая;

— бессмертник желтый (он же печеночник, он же цмин песчаный);

— пижма желудочная;

— календула декоративная;

— гвоздика восточная;

— корень девясила высокого.

Заваривать же Чайный Напиток следует сосредоточенно, не торопясь, с благорасположением. Отрешитесь от проблем и забот, от недоброжелателей и просто врагов, от жены (мужа) и свекрови (тещи).

Хорошо взять большой вместительный сосуд, лучше термос, лучше японский, и, поместив туда две-три чайные ложки состава, моментально залить крутым кипятком. Да! И не забудьте присовокупить добрую щепоть черного (котя) и зеленого (рекутя) чая соответственно. Это важно.

Минут через сорок-шестьдесят — пора. Но не пить, а открывать термос. Ведь напиток должен остывать еще полчаса. Вам надлежит находиться поблизости, внимая аромату, источаемому травами. Это настроит вас на предстоящее употребление.

Но если вы не желаете расслабиться или у вас нет под рукой требуемого состава трав, — не огорчайтесь. Выпейте пива или вина. Или ничего не пейте: жизнь, она хороша и так, сама по себе. Да и не все среди нас катанабуси. Да и вообще…

Итак, пока вы отдыхаете, пока Марк Самохвалов мучается проблемой своего раздвоенного сознания, пока Мастер Ри неумолимо движется к роковой битве с неведомым чудищем, а его двойник Кирилл Белозёров изрекает глубокомысленные сентенции. Пока загадочный Символист Василий подбивает клинья под Пима Пимского, который, в свою очередь, на деньги наследного дюка Глебуардуса Авторитетнейшего предается горьким раздумьям о судьбах истории, пока последний таинственно хранит молчание. И наконец, пока в хитросплетение судеб героев входит загадочный писатель Константин Веров…