Двойной без сахара
Шрифт:
Терпение у Лиззи закончилось, а игра еще продолжалась, и я решила, что пятнадцать минут погоды не сделают. Но через пять минут пришло повторное сообщение: предыдущий приказ превратился в просьбу с помощью «пожалуйста». Я извинилась и отложила карты. Мойра всплеснула руками, взглянув на часы — может, она на радостях лицезрения трезвого Шона действительно потеряла счет времени? Самому же мистеру Муру было все по барабану. Он, позевывая, выполз из-за стола, обнял Мойру, подтолкнул к выходу собаку и чуть не сделал то же самое со мной, но я увернулась от жаркого объятия и выбежала на улицу будто играла
— Отпусти! — завизжала я громче собаки, хотя Шон и без меня это сделал.
— Она обязана слушаться, — сказал он с нескрываемой злостью.
— Она радуется…
— И что с того! — перебил он и зашагал к калитке.
Джеймс Джойс потрусила следом, поджав хвост и уши. Получила из-за меня, ведь это я ее раздразнила. Виновато улыбнувшись Мойре, я побежала догонять мистера Мура, державшего для меня калитку открытой. Мы довольно мирно поцапались и не должны были особо расстроить хозяйку, и все же я не скинула с плеча руки Шона, зная, что Мойра с крыльца пристально за нами наблюдает. Пусть ей снятся сегодня добрые сны, она их заслужила, постоянно переживая за Шона.
Один куст, два, три… И вот мы оказались в шпионской недоступности.
— Спектакль окончен!
Я скинула руку, переместившуюся с плеча на талию, и отошла на пару шагов в сторону.
— Я не играл и обнял тебя не ради Мойры, а потому что мне показалось, что ты не против. Значит, ошибся. В который раз. Но если тебя наше деревенское общество так раздражает, то чего пришла? Чего возишься со старухой? Я лично больше не стану досаждать тебе своим обществом. Но за свою собаку ручаться не могу. Что ты с ней сотворила, не знаю.
Он говорил слишком серьезно и с той же злостью, что орал на собаку. Хорошо, на мне не было ошейника, а то и я поболтала бы лапками в воздухе. Так приятно начавшийся ужин, видно, возвел утреннюю обиду в куб. Надо было что-то с этим срочно делать.
— Шон, давай попытаемся забыть все те глупости, что мы наговорили друг другу за эти две недели. Мне кажется, нам обоим станет легче. Давай отмотаем время назад. Дойдем до твоей скамейки на озере. Ты вновь спросишь меня, нужна ли мне помощь. Я отвечу — нет. И мы разойдемся незнакомыми друзьями. Ну, как?
Мы уже злыми семимильными шагами почти дошли до озера.
— Мне кажется, тебе все же нужна помощь, — От его слов я напряглась, но не перебила. — Нормальные люди не пытаются вернуться назад, они смело идут вперед. Но если ты хочешь просто уйти, то иди. Я посмотрю почтовый ящик, когда вы с мисс Брукнэлл вернетесь в Калифорнию.
Я не нашлась что ответить. Шон же расценил мой ответ согласием. Бросил тихое «доброй ночи» и пошел с собакой домой. Я ступила на тропинку и пошла в другом направлении. Окна горели. Лиззи ждала меня, и я решила быстрой ходьбой наверстать хотя бы пару потерянных минут. Гордо прошествовала мимо зеленого почтового ящика и толкнула дверь — она действительно осталась незапертой. Но это удивило меня меньше всего — Лиззи стояла посреди гостиной в брюках и кофте с капюшоном. Совсем не домашний вид, да и на ногах не тапки, а ботинки. Собралась меня искать?
— Спасибо, что пришла, — сказала Лиззи вместо приветствия.
И я потерялась с ответом: она явно думает, что я провела этот вечер с Шоном, играя совсем не в карты, и сейчас обвинит меня в очередной лжи, если я расскажу про обед и ужин. Что сказать и, главное, как, чтобы вычеркнуть мистера Мура из наших с ней отношений раз и навсегда?
— Мне надо уехать прямо сейчас. Утром у меня самолет в Нью-Йорк.
— В Нью-Йорк?
Я повторила за ней последнее слово не потому что не поняла название города, а потому что не поняла словосочетания «уехать прямо сейчас»… Но вместо объяснения Лиззи бросила короткое «Family Emergency» — стандартную отмазку и для детей, и для взрослых. Но не для Элизабет Брукнэлл.
— Лиззи, что случилось?
— Я потом расскажу. Сейчас мне надо уехать. Я и так прождала тебя лишний час.
— Что значит, лишний час? Почему ты не сказала мне утром или днем? Что произошло за те три часа, что меня не было?!
Я уже почти кричала.
— За эти три часа я наконец приняла решение, что еду и купила билет, — ответила она железным голосом.
— Почему один? — не успокоилась я. Да и какое тут могло быть спокойствие, когда меня информируют о какой-то семейной трагедии в форме сообщение диктора, вещающего на всю страну. Я не безликая аудитория. Я часть ее семьи… — Лиззи, почему ты едешь одна? — повторила я вопрос, испугавшись слишком долгой паузы. Она не знает, что сказать? У нее нет объяснения? Или оно слишком неприятное для моих ушей?
— Потому что мне некогда будет заниматься тобой в Нью-Йорке, — отчеканила она каждое слово.
— Мной не надо заниматься! — без секундной задержки выпалила я. — Ты не говоришь, что случилось, но я хочу быть рядом, чтобы поддержать…
— Там достаточно людей, чтобы поддержать меня. Это семейное дело. Ты там будешь лишней.
Я отступила к дивану, чтобы не загораживать входную дверь.
— Я могу не брать машину, если она тебе нужна, — продолжила Лиззи тем же ледяным голосом.
— Мне она не нужна. Я не буду водить по этим ужасным дорогам. Да и мне никуда не надо. Пару дней проживу, не переживай, — попыталась я придать голосу безразличный тон, хотя внутри все ходило ходуном.
— Это будет не пару дней. Это будет пару недель. Возможно. Но ты не маленькая, справишься. К тому же, есть мистер Мур на всякий случай, — добавила она неестественно четко.
— Мистера Мура как раз нет. Он уезжает в Корк, но у меня есть Падди и Мойра. Занимайся семейными делами и обо мне не тревожься. Я справлюсь. Будет время основательно заняться портфолио.
— Вот и отлично, — Лиззи на миг опустила глаза. — Я знала, что ты поймешь. И прости, если я утром была немного груба. Мне сейчас тяжело. Ну все…
Лиззи обняла меня как просто знакомую, даже не коснувшись щекой щеки и, бросив на ходу «take саге», вышла из дома. Когда звук мотора затих в ночи, я прошла в ее спальню и заглянула в шкаф — там осталась половина одежды. Я с облегчением выдохнула, обругав себя за лишние страхи.
Глава 26 "Пьяное мороженое"