Двойной капкан
Шрифт:
— А теперь очередь, в потолок! — попросил Гарри. — Хоть одну! За каждый выстрел ставлю бутылку водки! Смирновской!
Генрих незаметно кивнул мне. Я не заставил себя упрашивать. Полоснул по потолку двумя короткими очередями, дал знак Гарри прекратить съемку, после чего стянул «ночку» и обратился к Юрию Борисовичу:
— Прошу извинить. Осуществляется проверка системы охраны станции. Проверка завершена. Первый энергоблок захвачен. Где у вас громкая связь с персоналом первого блока?
— Фи! — разочарованно протянула Люси. — А я-то думала, что и вправду захват!
Однако. Нервы у нее были прямо-таки воловьи.
— Тут рядом, в кабинете директора, — ответил мне главный инженер. — Есть еще у дежурного диспетчера.
Мы прошли через пустую приемную в директорский кабинет, Юрий Борисович взял микрофон, щелкнул тумблером и вопросительно посмотрел на меня:
— Что говорить? Я подсказал:
— Говорит главный инженер станции. Прошу всех соблюдать спокойствие. Тревога учебная. Он повторил мои слова.
— Что еще?
Я взял у него микрофон:
— Дамы и господа! Производится проверка охраны станции. Говорит командир группы захвата. Первый энергоблок захвачен и изолирован от внешнего мира. Весь персонал, непосредственно не занятый обслуживанием систем энергоблока, должен перейти в комнату отдыха. Остальным оставаться на своих рабочих местах. Все приказы членов группы захвата прошу выполнять немедленно. Операция проводится в интересах обеспечения безопасности стратегических объектов. Прошу извинить за причиненные неудобства.
Я выключил микрофон.
Из небольшой комнаты, примыкавшей к кабинету директора, выглянул белобрысый компьютерщик Володя.
— Что происходит? — спросил он.
— Объявление по громкой связи слышал?
— Ну.
— Это и происходит. Первый энергоблок захвачен.
— А-а! — протянул он и скрылся за дверью. Я знал, что через минуту эта информация будет в Москве.
— А мне что теперь делать? — спросил Юрий Борисович.
— Понятия не имею. Ждать.
— Чего?
— Пока не знаю, — честно ответил я. — Откровенно говоря, ни разу в жизни не захватывал атомные электростанции.
— Эту, однако, захватили за полчаса.
— Обижаете, Юрий Борисович. Всего за двенадцать минут.
Я оставил его за столом директорского кабинета и вышел в приемную. Там меня поджидал Генрих.
— Прекрасно, Серж, — одобрительно проговорил он. — Вы заработали вторую половину гонорара.
— Можем получить?
— Чуть позже. Операция еще не закончена.
— Раз вы уже здесь, можно не подавать условленного сигнала? — спросил я.
— Напротив. Дайте мне передатчик. Я протянул ему коробочку рации. Он включил и сказал в микрофон только два слова:
— Подход открыт.
После чего выключил рацию и бросил ее в мусорную корзину.
— Больше она не понадобится.
— Пастух, я Артист! — ожило у меня в кармане «уоки-токи». — Внешняя связь отключена. Работает только прямой телефон в кабинете директора. Как понял?
— Понял тебя. Идите в комнату отдыха, успокойте людей. До связи.
Я заглянул в директорский кабинет. Юрий Борисович сидел с трубкой в руках и судорожно набирал какой-то номер. От волнения
— Положите трубку, — проговорил я, — и пройдите в комнату отдыха. И вам будет спокойнее, и всем вашим людям.
— Это приказ?
— Да, приказ.
— Вынужден подчиниться.
Из кабинета главного инженера высунулся Гарри и тут же нацелил на нас телекамеру. Генрих закрылся рукой и приказал:
— Выключите! Когда и что снимать, я сам вам скажу.
— А будет еще что-нибудь для прайм-тайма?
— Будет, — пообещал Генрих. — Прямо сейчас. Пойдемте.
Вслед за ним мы вошли в кабинет главного инженера.
— Пойди погуляй, — кивнул Генрих Люси. Но она лишь повела плечом:
— Вот еще! Мне тоже интересно!
Генрих помедлил, но решил, видно, что спорить не стоит. Он отпер сейф Юрия Борисовича, извлек из него небольшую картонную коробку из-под принтера и перенес на стол. В этой коробке был не принтер. В этой коробке были радиовзрыватели и детонаторы. Те самые, испытание которых мы проводили несколько дней назад и маркировка на которых так не нравилась Доку.
— Можете снимать, — разрешил Генрих, выкладывая на стол содержимое коробки. — Здесь набор современного террориста. Этот небольшой блок с пусковым кодом и кнопкой так называемое инициирующее устройство. Эти четыре коробочки — радиовзрыватели, настроенные на одну частоту. А это — детонаторы. В данном случае они начинены не тротилом, а обыкновенным детским пластилином, но для наглядности мы сейчас их отделим… вот так. Отложим подальше в сторону и произведем пробу. Сейчас я наберу шифр, открывающий доступ к пусковой схеме… Гарри, если вы еще раз шевельнете объективом камеры, я разобью ее и вы останетесь без сенсации. Снимайте только мои руки и приборы. Вам ясно?
— Ну, ясно, ясно! — недовольно согласился Гринблат.
— Продолжайте, Генрих, — попросил Блейк. — Если это будет неинтересно, при монтаже вырежем.
— Это будет интересно, — успокоил его Генрих. — Итак, я набрал код, а теперь нажимаю пусковую кнопку. Обратите внимание: на пульте загорелся зеленый светодиод. Это значит, что инициирующий сигнал послан на спутник связи. Через тридцать секунд он вернется к взрывателям. Засекайте время.
Я нажал секундомер своей «Сейки». Ровно через тридцать секунд вспыхнули красные светодиоды всех четырех взрывателей, в тот же миг с легким треском между электродами пробежали искры электрического разряда.
Мы с Доком переглянулись.
— Вот так, господа, — подвел итог Генрих.
— А если спутник связи будет в мертвой зоне, на другой стороне земли? — поинтересовался англичанин.
Генрих усмехнулся:
— Современные террористы — народ очень предусмотрительный. Теракт практически невозможно точно спланировать по времени. Поэтому используется не один спутник, а три или даже четыре. Все они работают на одной частоте, и один из них всегда находится в активной зоне. Так что взрывной сигнал может быть подан в любой момент и практически из любой точки земного шара. Это интересно, мистер Блейк?