Двойня для решалы
Шрифт:
Даю себе обещание: чтобы он не сказал мне при нашей следующей встрече, если, конечно, такая будет, я ему ни за что не поверю!
Уверенно шагаю к подъезду маминого дома, когда слышу позади негромкий окрик.
– Саша! – узнаю голос Никиты и вздрагиваю.
Всё внутри леденеет, и я замираю на месте как вкопанная.
Закрываю глаза, не желая видеть его. Сцепив зубы, готовлюсь к борьбе.
И лишь глупое сердце предательски радостно трепещет в груди…
Глава 43
–
Я, конечно, понимаю, что облажался по полной.
Сначала потому, что слишком сильно и долго ласкал и любил ее ночью, и потом так же крепко уснул, позволил ей сбежать. Потом, потому что не позвонил ни разу.
Да и вообще, я с котёной облажался по жизни. И теперь не представляю, как всё исправить. Но только прятать голову в песок – не в моих правилах.
Я готов принять всё. Её гнев, её обиду, её боль.
Не готов принять только безразличие.
А оно льдистой дымкой льется из её глаз, когда она поворачивается и смотрит на меня.
И я понимаю почему. Ох, Лавр, Лавр… ёшки-матрешки…
Мне нужно сделать что-то. Что-то очень важное. Настоящее. Что-то такое, что навсегда изгонит эту прозрачную пелену равнодушия из её сердца.
Решительно делаю шаг, иду к ней. В конце концов, я «решала», я должен решать проблемы, а не создавать их!
– Саша…- только подходя ближе замечаю, что в глазах все-таки есть что-то. На самом дне. То, что придает мне сил.
Не думая, опускаюсь на колени, обхватывая ее ноги, прижимаясь головой к животу.
Она ахает, пытается отступить, но куда там! Разве я отпущу?
– Никита, перестань, не надо!
– Надо, Саш, - поднимаю голову, - еще как надо!
Резво встаю, обнимаю, прижимаю к себе крепко, так, чтобы даже не думала вырываться, и не могла ничего сказать.
– Прости меня, котён, любимая, прости…
– Не надо, Никит… - слышу в голосе слезы закипающие, вот-вот заплачет, глупышка моя.
– Тихо, тш-ш-ш… Тихо, маленькая. Всё! Всё хорошо! Теперь всё будет хорошо, обещаю…
– Не… невесте своей обещай!
Чувствую, как начинает вырываться, локотками меня толкая. Сначала не соображаю о чём она – какой невесте? Потом доходит, хочется заржать, но понимаю, что не поймет.
– Невесте, говоришь? Так я ей и обещаю!
Поднимаю её голову, беру лицо в ладони, букет зажат нещадно между нашими телами.
– Ты моя невеста, слышишь? Только ты!
– Хватит, Никит. Пусти меня. Это уже не смешно. Во-первых, я замужем, а во-вторых, твоя Алёна…
– Моя Алёна, - перебиваю, пока она чего не сказанула лишнего, - моя Алёна мой партнер, напарник, мы с ней вместе работали под прикрытием несколько лет. У нас было задание, где мы изображали жениха и невесту, ну, с тех пор и пошло…
– Да? – смотрит недоверчиво, - и свадебное путешествие, тоже задание?
– А ты догадливая! Котён, давай поедем ко мне, там всё обсудим, а? Не на улице разговаривать?
– Никуда я не поеду. – резко вырывается, оправляя простенькую кофточку, - Меня дети ждут. И вообще, обсуждать нечего. Лавр. Я сказала, что я замужем…
– А мужу своему ты другое сказала, разве не так? Выгнала же его? Еще и по морде дала, как я понимаю?
– Это уже не твое дело.
– Моё, - рывком возвращаю её к себе, - всё, что тебя касается – моё дело. И поговорить нам надо. Хочешь – у тебя дома поговорим? Только… там слишком много маленьких ушек, им пока нельзя слушать того, что я тебе скажу.
– Я не хочу ничего слушать, Никита, ты не понял?
– Совсем ничего? Даже о том, как подруга твоя и муж твой пять лет назад подставу устроили? И о том, кто на самом деле к тебе братков посылал? И адвоката, чтобы моё алиби подтвердить? И кто тебя убедил подписать бумагу, что тебя со мной не было? И кто сделал так, чтобы я об этом узнал?
– Что ты несешь, Никит? – смотрит, глаза по пять рублей округляя, - ты о чём?
– Ты и сейчас мне не поверишь, да, Саш? – головой качаю, ухмыляясь.
А чего ты ждал, Лавр? Ей столько лет внушали, что ты зек, убийца, бандит… И тут она после страстной ночи и признаний в любви тебе сразу поверит? Кстати, в любви-то нормально так и не признался.
Хватаю ее за талию, поднимаю, тащу в машину.
– Что ты делаешь, Никита?
– Сказал же, что разговор не для улицы, котён?
Затаскиваю на заднее сидение, сам следом забираюсь, двери блокирую, вижу, в глазах у неё растерянность и страх. Слезки подкатывают.
– Мне не веришь, да? Хорошо. Может, другим поверишь?
Достаю телефон, нахожу приложение с диктофоном – у меня это уже как условный рефлекс, все важные разговоры автоматом записываю, просто нажимаю кнопку и все.
Сашка слышит голос мужика, который нам с Дорофеевым буквально час назад каялся. Я, конечно, не уверен, что она сразу поверит, но…
Вижу, как бледнеет на глазах, губку закусывает. И… слезки повисают на ресницах. Рот рукой закрывает, когда история с Андреем всплывает.
Может, и не виноват муженек-то… ему эта Ксюша, юбочка из плюша наплела, что он может Сашку получить, если впишется, ну и…