Двойные неприятности
Шрифт:
Никому не будет до меня дела, если даже я открою люк в тротуаре, прыгну в него, а потом захлопну за собой крышку.
— Прекрати! — одернул я себя вслух.
Бывают дни и похуже.
И в этот момент зазвонил телефон. Я сразу же поднял трубку:
— Драм у телефона.
— Мистер Честер Драм? Минуточку, пожалуйста. С вами будут говорить из Фронт-Ройала, штат Вирджиния.
Я никого не знал во Фронт-Ройале, городишке у подножия Голубого Хребта. Я ждал, прислушиваясь к звучавшему в трубке гулу голосов, когда сквозь него прорезался звонкий голос Хоуп:
— Чет? Это Хоуп.
— Ты во Фронт-Ройале? — задал я дурацкий вопрос.
— Слава богу, мне удалось до тебя дозвониться! — Речь ее была странной, она говорила очень быстро, проглатывая окончания слов.
— Что случилось?
— Таунсенд Хольт велел мне приехать сюда. В дом Нелса Торгесена во Фронт-Ройале.
Торгесен был отставным президентом «Национального братства грузоперевозчиков», который несколько лет тому назад отказался от своего поста в пользу Майка Сэнда. Ходили слухи, что таким образом Торгесену удалось избежать тюрьмы.
— Они его убили, — сказала Хоуп.
— Кого? Ты звонила в полицию?
— Я не могу. Чарли...
— Убит Чарли?
— Нет. Чарли, он... Пожалуйста, приезжай, Чет. Приезжай ко мне. Я не могу позвонить в полицию. Прошу тебя, Чет.
И тут связь оборвалась. Я положил трубку на рычаг и пристегнул наплечную кобуру. Предназначенный для нее револьвер был «магнум» 44-го калибра. По сравнению с моим старым «магнумом-357» все равно что ружье, стреляющее горохом, однако нет пистолета с большей дульной скоростью, чем 44-калибровый.
Некоторым нравятся мощные автомобили. Мне нравятся мощные пистолеты. А у «магнума» 44-го калибра мощность значительная, как у ружья, он сбивает наповал, независимо от того, в какое место вам угодила пуля. Дурацкие, сумбурные мысли.
Я чувствовал себя, что называется, не в своей тарелке. Хоуп в двух часах быстрой езды на автомобиле. Она нуждается во мне.
Выскочив к лифту, я обнаружил, что он находится на первом этаже. Ждать, пока он поднимется, можно вечность, подумал я и бросился к пожарной лестнице. Пробежав семь пролетов, я выбежал на улицу.
Дорога во Фронт-Ройал заняла у меня примерно два часа, причем почти все время мне пришлось мчаться по льду и снегу. Дорожный полицейский во Фронт-Ройале объяснил мне, как проехать к дому Торгесена, который был расположен в четверти мили от шоссе, над дорогой, ведущей в Национальный парк «Шенандоа». Это было большое белое прямоугольное строение с портиком и колоннами на фасаде. На подъездной дорожке были припаркованы две машины — «шевроле» и «рэмблер». Однако я заметил и следы других шин, а также человеческие следы. Я припарковался за «рэмблером», вытащил свой «магнум» из кобуры и побежал по снегу к дому.
Двери были достаточно широки, чтобы сквозь них в дом мог проникнуть средних размеров динозавр. Они открылись как раз в тот момент, когда я до них добежал. Низенький, тощий как щепка человечек с суровым лицом, в полицейской габардиновой форме появился на пороге. Если «магнум» 44-го калибра, который я держал в руке, и заставил его сердце екнуть, это никак не отразилось на его лице.
— Вам лучше отдать эту игрушку мне, мистер, перед тем как войти в дом, — сказал он. У него был неприятный, скрежещущий голос, который как нельзя лучше соответствовал его суровому виду, но никак не вирджинскому выговору.
Он протянул руку. Это была небольшая рука с кожей, похожей на свиную. Я не отдал ему свой «магнум». Он пожал плечами и повернулся ко мне спиной, словно был уверен, что я последую за ним как овечка. Я крутанулся вокруг своей оси и увидел, как человек в полицейской форме бежит к моему автомобилю. Другой, обогнав его, устремился ко мне.
Этот полицейский держал в руке револьвер, пристегнутый к поясу.
— Бросай оружие! — заорал он.
Он подбежал ко мне, задыхаясь. Я отдал ему «магнум». Бросив на него косой взгляд, полицейский осведомился:
— Какого черта вы с ним собирались делать, охотиться на носорогов, что ли?
Доходяга, худой как щепка, с суровым лицом, остановился, смеясь. Он стоял в плохо освещенном коридоре сразу у дверей.
В дальнем конце коридора свет был ярче, и я даже смог разглядеть солнечные блики на стекле.
— Давайте посмотрим, кто он такой, Линдсей, — сказал своим странным скрипучим голосом доходяга с суровым лицом.
Полицейский по имени Линдсей положил мой «магнум» в карман своей куртки и протянул мне ладонь. Я вложил в нее бумажник. Он быстро пробежал глазами по удостоверениям.
— Честер Драм, — сообщил он. — Лицензия частного детектива за номером 2487, Вашингтон. Лицензия частного детектива за номером 480, штат Вирджиния. — Он вернул мне бумажник. — Частный детектив с двумя лицензиями и двумя разрешениями на ношение оружия, лейтенант Баллинджер.
— Вам всем лучше войти в дом, — сказал Баллинджер.
Я проследовал за ним по длинному коридору. Линдсей шел за мной. Мы вошли в огромную комнату в задней части дома, с широким окном от пола до потолка. За окном я увидел три патрульные машины с надписью «Фронт-Ройал» по бокам и катафалк или «скорую помощь», припаркованную за домом.
Комната была загромождена массивной кожаной мебелью из темного дерева. Перед камином на медвежьей шкуре лежал труп, накрытый брезентом. Какой-то человек, склонившись над тиковым столом, рисовал план комнаты на синьке.
Между ним и трупом лежала опрокинутая набок стойка с каминными принадлежностями. Литой чугунный совок и щетка оставались на месте. А тяжелая кочерга валялась на полу рядом с трупом. Ее темный острый конец тускло отсвечивал кровью.
— А где сам Торгесен? — спросил у меня лейтенант Баллинджер.