Двуликий бог. Книга 2
Шрифт:
Множество последующих дней я старалась не думать ни об одном, ни о другом стражнике. Большую часть своего свободного времени я проводила с Идой и Астой, мы много гуляли, смеялись и беседовали. С верными спутницами было легко, да и Локи так было гораздо спокойнее. Время шло, и я забывала случившееся, отгоняла от себя ненужные печали и больше занимала мысли своим драгоценным ребёнком. Я старалась заботиться о нём, выполняла все наставления Хельги, хорошо питалась, была благоразумна и осторожна. Я любила его. Я едва-едва начинала ощущать в себе первые значительные перемены, но уже трепетно и нежно любила дитя бога огня. Я надеялась только, что он возьмёт лучшее от своего отца и, переняв частицу моего мягкого характера, будет нести в этот мир больше тепло, нежели
Впрочем, я должна признаться, что не смогла бы позволить себе оговорить супруга, упрекнуть его в чём-либо. Локи по-прежнему оставался очень заботлив и внимателен ко мне, предугадывая малейшее желание. Кто бы мог подумать, что долгожданное дитя способно так сильно смягчить его, унять крутой вспыльчивый нрав хотя бы на время. Я пыталась не лгать себе и ясно осознавать, что ничто не уходит безвозвратно. Рвущийся наружу темперамент огненного супруга не мог выгореть в одно мгновение. Я понимала: он очень сильно сдерживал себя в моём присутствии, и это рано или поздно грозило обернуться бедой. Я безмерно ценила терпение страстного аса, но помнила, что вольное пламя никому не под силу приручить. Если оно затаится на время, то лишь для того, чтобы после вспыхнуть с удвоенной силой.
Днём повелитель пропадал в Асгарде и его окрестностях. Иногда он охотился со своими немногими приближёнными, иногда скакал во весь опор в гордом одиночестве, иногда одержимо сражался в своём чертоге или в Вальхалле, выпуская пар. Я никогда не держала его, и к вечеру бог лукавства неизменно возвращался домой, входил в мои покои — такой величественный и спокойный. Те дни были очень счастливыми, как и до появления Гулльвейг. Раны на моей шее затянулись, оставив лишь тонкие светлые полосы лёгких шрамов, один только намёк на руническое заклятье, но золотая колдунья больше не звала меня и не приходила, а потому я могла спать сладко и безмятежно. Я, к своей большой радости, снова обрела столь желанное для меня спокойствие. Дитя у меня под сердцем росло в любви и понимании, и мы чувствовали себя очень хорошо. Хельга только дивилась, какими сильными мы оба сумели стать.
Новый день медленно близился к закату. Полуденный зной только начал сменяться первой щадящей прохладой, и весь чертог затих в сладостной истоме. Было безмолвно, как бывало всегда в этот час, особенно если повелитель ещё не возвращался к тому времени в свои владения. Я сидела на веранде и вышивала золотой нитью. Подле меня, чуть склонившись, стояла Рагна и отчитывалась о проделанной за день работе. Я рассеянно слушала её и улыбалась. Я была ей очень благодарна. Верная служанка оберегала меня едва ли меньше, чем Локи, оградив от многих дел и взвалив на свои плечи заботы, которые я могла доверить только ей одной. Казалось, всё это было ей вовсе не в тягость, но я помнила слишком хорошо, сколько сил требовалось вкладывать в поддержание безукоризненного порядка в огненном чертоге. И я ценила её честность и трудолюбие. Рагна становилась незаменима. Я с улыбкой на губах вспоминала, как хотела выставить её прочь из золотых палат, будучи такой юной и глупой, пусть прошло и не так много времени с тех пор.
Когда дела были окончены, я попросила замученную девушку остаться, и мы с ней, а также Аста и Ида просто отдыхали от дневной суеты, разложив на веранде подушки и уютно на них устроившись. Это был упоительный вечер — ясный и свежий. За лёгкой непринуждённой беседой время текло незаметно, и на темнеющем небосклоне вспыхнули первые огоньки звёзд, озорная улыбка Мани озарила его хитрым изгибом; поднявшись на ноги, Аста зажигала свечи и факелы. Я тревожно обернулась, сама ещё не понимая причины своего смутного беспокойства. Осознание достигло меня с опозданием: бог огня так и не вернулся в свой чертог. Эта простая мысль заставила меня помрачнеть. Где он мог так сильно задержаться?.. Немного шероховатая натруженная ладонь Рагны легла на мои руки. Едва заметно вздрогнув, я обратила на неё взгляд. Рассудительная и догадливая служанка смотрела на меня ласково, понимающе. Я только вздохнула в ответ.
— Асы сегодня пируют
Двери распахнулись, и на пороге покоев появился Локи — весёлый и изрядно пьяный. Он немного покачивался, но на ногах, тем не менее, держался уверенно. И всё же я не помнила, чтобы хоть раз видела его ясный взор таким затуманенным брагой. Зоркие тёмные глаза неспокойно скользили по опочивальне и, казалось, ни на миг не могли остановиться, его неясный шальной взгляд пугал меня. Родные тонкие губы были сомкнуты и улыбались чуть зловеще — по ним решительно ничего нельзя было понять. Придя в немалое смятение, я удивлённо смотрела на него, затем без слов поклонилась в знак приветствия. Повелитель хищно улыбнулся и сделал ко мне решительный шаг.
— Моя соблазнительная госпожа… — жарко выдохнул он рядом с моим лицом — непривычный и резкий запах хмеля неприятно кружил голову. Уже по его короткому обращению я могла угадать, в каком направлении текли мысли супруга. Это настораживало меня, и, словно затаившись, я не решалась шумно вздохнуть, хотя кровь обжигающе быстро стучала в жилах. Я испугалась ещё сильнее, когда лукавый ас без предупреждения подхватил меня и перебросил через плечо, словно свою добычу, после чего снова покачнулся — сердце моё, должно быть, остановилось в тот короткий миг — и направился к постели. Это было опрометчивое и неосторожное решение, и я сдавленно выдохнула: он сделал мне больно. Тем не менее, я не сопротивлялась сильным властным рукам господина. Во-первых, я немало боялась, что помутнённый разум не справится с телом, и он уронит нас. Во-вторых, ещё больше опасалась пробудить в довольно миролюбиво настроенном, но переменчивом муже его буйный гнев.
— Локи… — негромко произнесла я, упираясь похолодевшими ладонями в его широкую спину и оборачиваясь к богу огня, насколько позволяло моё неловкое положение. — Я умоляю тебя, будь осторожен… — отчего-то в ответ на мою просьбу Локи лишь запрокинул голову назад и надменно рассмеялся, после чего тяжело обрушился в постель вместе со мной, снова причиняя мне немалые неудобства. Он лежал на спине, притянув меня к себе, и смотрел на покорную жену томным жадным взглядом, слегка приоткрыв губы. Грудь его часто нетерпеливо вздымалась.
— Нам с тобой будет очень весело этой ночью, Сигюн, — двусмысленно улыбнувшись, вполголоса поведал повелитель. Локи пугал меня. Казалось, он был беспечен и нежен, но что-то недоброе читалось на его мужественном лице, затаилось в глубине одурманенного взгляда. Его чувственные губы неожиданно коснулись моего лица, заставляя вернуться из задумчивости. — Что же ты такая неласковая сегодня, моя лунноликая госпожа? — расслышав в тихом дрогнувшем голосе укор, я неуверенно улыбнулась, убрала непослушную медную прядь с его лица, игриво провела кончиками пальцев по чуть колючей щеке. Несмотря на сильное волнение, я не могла противостоять его влиянию, когда страстный ас смотрел на меня с таким нескрываемым вожделением, когда дышал так глубоко и шумно, а затем проводил острым кончиком языка по призывно улыбающимся губам. Прикрыв глаза, я покрывала его шею жаркими чувственными поцелуями, чередуя их с мягкими озорными укусами, гладила и расслабляла широкие сильные плечи, запускала пальцы в блестящие огненно-рыжие волосы…