Двуликий Янус
Шрифт:
– И твой номер тоже вполне там уместен, – кивнул он мне.
– Это опасно, – покачал головой Януш. – Не забывай, Милош, что Анхель ребенок.
– Так ты же меня поймаешь, когда я буду падать! – возмущенно пискнул я.
– Вот в тот момент, когда ты пикируешь вниз, ты ловишь Анхеля, прямо над манежем, и вы вместе взмываете вверх, – продолжал Милош, видимо, не слыша нас и пребывая в некоем творческом процессе.
– Милош! – толкнул его в плечо Януш. – Мы еще мое падение толком не отработали, а ты хочешь, чтобы я еще и Анхеля словил в полете?
– Страховка! Все дело в ней! – не унимался Милош. – Их будет три. Одна на тебе, вторая на Анхеле, а третья фальшивая. На ней сделаем перекладину, чтобы Анхель мог за нее держаться. Вот смотри… Твою скорость падения можно замедлить, и в этот момент ты ловишь Анхеля. К тому же его можно поднять на фальшивой страховке невысоко.
– Милош, ты меня слышишь? – нахмурился Януш. – Я не буду рисковать Анхелем ради эффектного номера!
– Надо просто все рассчитать математически, – снова сказал Милош, бросив взгляд на Януша. – И потом, мы научим Анхеля правильно падать.
– Когда? – заволновался я.
– Да хоть сегодня, как только приедем на поле, – подмигнул мне Милош и перевел разговор на другую тему: – Кто умеет разводить костер?
Пока лошади мирно паслись на большом лугу, мы с Милошем разожгли костер, а Януш нанизал на железные шпажки куски мяса, которые, по его словам, были им добыты в честном бою с волками Габриэля.
Оказалось, что кроме мяса в сумке, которую дала нам Ганечка, было полбуханки хлеба, несколько помидоров и огурец. Когда мясо прожарилось и мы уселись на траву ужинать, Милош хитро подмигнул Янушу и достал из-за пазухи початую бутылку сливянки.
После сытной еды и выпитого вина Милош и Януш решили дать мне первый урок. Для этого Милош присел на корточки и сложил руки ковшом. Януш встал на них босыми ногами и, сильно взмахнув крыльями, взлетел вверх. Сделав кувырок в воздухе, он приземлился на согнутые ноги. Но выпитое вино, видимо, не дало ему правильно приземлиться. Бог нелепо взмахнул руками и сел на попу.
– Урок первый! – сказал он, отряхивая брюки. – Никогда не пей сливянку перед репетицией. Еще раз давай! – кивнул он Милошу, и тот снова сел на корточки.
Второй прыжок оказался более удачным. Януш приземлился точно на согнутые ноги и, немного зависнув в такой позе, выпрямился.
– Самое главное – вовремя согнуть ноги и еще скрестить руки на груди. Это называется сгруппироваться. Если даже ты упадешь неудачно, то не повредишь конечности. И еще – очень важно не падать на попу, как это сделал я. Надо стараться немного накрениться вперед.
– Давай теперь я! – я с готовностью подошел к Милошу, но с удивлением увидел, что тот спит, сидя на корточках.
– Не беспокой его, – улыбнулся Януш. – Этот переезд его вымотал. Давай лучше ляжем, и я расскажу тебе сказку.
Меня не нужно было долго уговаривать. Мы расстелили на траве старые одеяла и улеглись на них, уставившись в звездное небо.
– У одной молодой цыганки в таборе родилась дочка. Девочка была просто прекрасна! У нее были огромные зеленые глаза и длинные густые рыжие волосы. Вот только… вместо ног у нее был змеиный хвост. Поначалу никто не замечал ничего необычного. Все считали ее нормальным ребенком. Но однажды она каталась с отцом на коне, и тот так разыгрался, что скинул юную наездницу. Любой человек, наверное, поломался бы весь, но только не наша девочка-змея. Отец очень испугался за нее и отвез в город к доктору. Вот он-то и обнаружил ее хвост. Оказалось, что из-за него девочка может выворачивать суставы в любую сторону. Узнав про змеиный хвост, совет табора решил, что юная цыганка должна выступать на представлениях вместе с дрессированным медведем и танцовщицами. Девочка очень обрадовалась. Она всегда об этом мечтала, но ее отец был очень важным человеком в таборе и решил, что его дочь никогда не будет развлекать публику. И вот тогда, узнав о том, что в город приехал цирк, девчонка убежала из табора и стала путешествовать вместе с цирком, выступая со своим необычным номером.
========== Глава 25 ==========
Когда мы утром вернулись, вагонов с досками и реквизитом уже не было. Жилые фургончики были расставлены так, чтобы в них удобно было запрячь лошадей.
Наш вагончик, неспешно покачиваясь, ехал по улицам моего города. За окном плыли родные улочки, дома, магазины и парки. Только вот знакомых лиц я не видел. Мне было грустно. Я вспомнил маму и папу, друзей, школу, воскресные занятия в синагоге. Город вроде остался прежним, но в нем стало пусто и одиноко. Лавка башмачника смотрела на меня пустыми глазницами разбитых окон. Школа превратилась в казарму, а в ее дворе, где мы раньше играли с друзьями в лапту, между деревьев висели стираные кальсоны, гимнастерки и портянки зверей. При виде нашего старого дома мое сердце сжалось, и я с трудом сдержал слезы.
– Тебе грустно, Анхель? – Януш сел на мою кровать и, обняв меня за плечи, поцеловал в макушку.
– Расскажи мне про будущее, – вдруг попросил его я, не знаю почему.
– Понимаешь… – Януш отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза. – Будущее невозможно узнать точно. Вот прошлое легко увидеть. Его следы всегда остаются на людях. На руках, в морщинках возле губ, в глазах. Оно проскальзывает в голосе. Оно впечатано в сам облик человека. А вот будущее… Ты видишь сразу несколько картинок одного и того же события.