Дядя Бернак. Тайна Клумбера. Роковой выстрел (сборник)
Шрифт:
Дядя пожал плечами, как будто желая сказать, что бесполезно убеждать обезумевшую девушку. Гусар и я хотели уйти, чтобы не быть свидетелями этой тяжелой сцены, но Сибиль поспешно остановила нас, прося быть свидетелями ее обвинений. Никогда я не видел такой всепожирающей страсти, какая светилась в ее сухих, широко раскрытых глазах.
– Вы многих завлекали и обманывали, но вы никогда не могли обмануть меня! О, я хорошо знаю вас, Бернак! Вы можете убить меня, как это сделали с моей матерью, но вы никогда не заставите меня быть вашей сообщницей! Вы назвались
– Ты не сказала бы этого, зная, каким жалким и низким трусом выказал себя Люсьен. Ты сейчас вне себя от гнева, но когда придешь в себя, сама будешь стыдиться, что публично призналась в своей слабости. А теперь, лейтенант, перейдем к делу. Чем могу служить?
– Я, собственно говоря, к вам, мсье Лаваль, – сказал мне гусар, презрительно поворачиваясь к дяде спиной. – Император послал меня за вами с приказанием немедленно явиться в лагерь в Булони.
Мое сердце захолонуло от радостной вести: я мог бежать от дяди!
– Не желаю ничего лучшего! – воскликнул я.
– Лошадь для вас и эскорт ожидают нас у ворот.
– Я готов следовать за вами!
– К чему такая поспешность, ведь вы, конечно, позавтракаете с нами? – сказал дядя.
– Приказания Императора требуют большой аккуратности в исполнении, – твердо сказал молодой человек. – Я и так потерял много времени. Мы должны быть в дороге через пять минут.
При этих словах дядя взял меня под руку и тихонько пошел к воротам, в которые только что прошла Сибиль.
– Я бы хотел переговорить с тобою об одном деле, прежде чем ты покинешь нас. Так как в моем распоряжении слишком мало времени, то начну с главного. Ты видел Сибиль, и хотя она несколько сурово обошлась с тобою сегодня утром, я могу тебя уверить, что она очень добрая девушка. По ее словам, она говорила тебе о моем плане. Я не знаю, что может быть лучше, чем повенчать вас, чтобы раз навсегда покончить с вопросом о том, кому принадлежит это имение.
– К сожалению, для осуществления этого плана имеются препятствия, – сказал я.
– Какие же именно?
– Прежде всего тот факт, что моя кузина любит другого и дала ему слово.
– О, это нас не касается, – со злобной улыбкой сказал он. – Могу поручиться, что Люсьен Лесаж никогда не предъявит своих прав на Сибиль!
– Боюсь, что и я смотрю на брак с точки зрения англичан! По-моему, нельзя жениться без любви, по расчету. Да, во всяком случае, о вашем предложении не может быть и речи, потому что я сам люблю другую молодую девушку, оставшуюся в Англии.
Он с ненавистью посмотрел на меня.
– Сначала подумай, что ты делаешь, Луи, – сказал он каким-то свистящим шепотом, похожим на угрожающее шипение змеи, – ты становишься мне поперек дороги. До сих пор это еще никому не проходило безнаказанно.
– К сожалению, в этом деле нет иного исхода!
Он схватил меня за руку и с жестом сатаны, показывавшего Христу царства и княжества, сказал:
– Смотри на этот парк, леса, поля. Смотри на этот старый замок, где твои предки жили в течение восьми веков! Одно слово, и все это снова будет твое!
В моей памяти пронеслась маленькая бледная головка Евгении, выглядывавшая из окошка ее милого маленького домика в Эшфорде, тонувшего в грациозной зелени.
– Нет, это невозможно! – воскликнул я.
Бернак понял, что я не шутил, его лицо потемнело от гнева, и слова убеждения он быстро сменил на угрозы.
– Если бы я знал это, я вчера ночью позволил бы Туссаку сделать с вами все, что он хотел; я не пошевелил бы пальцем, чтобы спасти вас.
– Очень рад, что вы сообщили мне это, потому что этим признанием вы сложили с меня необходимость быть вам обязанным. И я спокойнее теперь могу идти своей дорогой, не имея ничего общего с вами.
– Я не сомневаюсь, что вы не желаете иметь со мною ничего общего! – крикнул он. – Придет время, и вы еще больше будете желать этого. Прекрасно, сэр, идите своей дорогой, но и я пойду своей, и мы еще увидим, кто скорее достигнет цели!
Группа спешившихся гусаров ожидала нас у ворот. В несколько минут я собрал свои скудные пожитки и быстро пошел по коридору. Мое сердце сжалось при воспоминании о Сибиль. Как могу я оставлять ее здесь одну с этим ужасным человеком! Разве она не предупредила меня, что ее жизни здесь постоянно грозит опасность? Я в раздумье остановился: послышались чьи-то легкие шаги – это она сама бежала ко мне.
– Счастливый путь, Луи, – сказала она задыхающимся голосом, протягивая руки.
– Я думал о вас, – сказал я, – мы объяснились с вашим отцом, и между нами произошел полный разрыв!
– Слава Богу! – воскликнула она. – В этом ваше спасение! Но опасайтесь его: он везде будет преследовать вас!
– Пусть делает со мной, что хочет, но как вы останетесь в его власти?
– Не бойтесь за меня! Он имеет больше оснований опасаться меня, чем я его. Но, однако, вас зовут, Луи! Добрый путь! Господь с вами!
Глава IX
Лагерь в Булони
Дядя стоял в воротах замка, представляя собой типичного узурпатора. Под нашим собственным гербом из чеканного серебра с тремя голубыми птицами, выгравированными на камне по обеим сторонам герба, Бернак стоял не глядя, словно не замечая меня, пока я садился на поданную мне высокую серую лошадь. Но я видел, что из-под низко нависших бровей он задумчиво следил за мною, и его челюсти совершали обычное ритмическое движение. На его увядшем лице, в его глазах я читал холодную беспощадную ненависть. Я в свою очередь поторопился вскочить на лошадь, потому что его присутствие было слишком тяжело для меня, и я очень был рад возможности повернуться к нему спиной, чтобы не видеть его.