Дядя самых честных правил 8
Шрифт:
Первым из кареты появился Чагин. Вид «мафиози» имел не слишком презентабельный: лицо бледное, с тёмными кругами под глазами, при этом он заметно прихрамывал на левую ногу. Складывалось впечатление, будто его изрядно поколотили накануне. Ступив на землю, Чагин угодливо помог выйти из кареты второму пассажиру.
Князь Мышкин оказался сухоньким невысоким старичком с прозрачными голубыми глазами. Эдакий божий одуванчик, совершенно безобидный на вид. Вот только на магическом плане он был полной противоположностью своему земному образу. Настоящий чёрный колдун,
Последней из кареты вышла вдова Чулкова. Я едва узнал её: без толстого слоя пудры и парика она выглядела лет на двадцать с хвостиком, не больше. Обычная сударыня, где-то даже миленькая, но с застывшим в глазах страхом и скованными движениями, как у сломанной марионетки.
Чагин с поклоном подал князю тросточку и отступил в сторону. Мышкин даже не взглянул на подручного, взял трость и прогулочным шагом двинулся к нашей компании.
— Здравствуйте, дорогой Константин Платонович! — поприветствовал он меня звонким, совсем не старческим голосом. — Рад что ты принял моё приглашение.
Соблюдая приличия, я вежливо поклонился в ответ.
— А, Шешковский! Ты тоже здесь. Всё кнутобойничаешь, Степан Иванович?
— Вашими молитвами, Лев Николаевич. — Шешковский остался невозмутимым, но в голосе мелькнуло раздражение.
— Что же, так даже лучше. Твоё присутствие может оказаться полезным.
Мышкин кивнул и переключился на меня. Неторопливо окинул взглядом с ног до головы и кивнул сам себе, будто убедившись в каких-то своих предположениях.
— Я так и думал. Достойный наследник Кощея, земля ему пухом. Ты, Константин Платонович, прямо его копия.
— Зачем вы хотели со мной встретиться? — я не собирался беседовать о дяде и затягивать разговор.
— Произошло недоразумение, Константин Платонович, — Мышкин поморщился, отчего его лицо стало похоже на сморщенное яблоко, — эксцесс исполнителя, если угодно. Я действительно интересовался твоей персоной и делами. И попросил своих слуг присмотреться к тебе поближе. Вот только они поняли просьбу в неверном ключе.
Чагин и Чулкова, стоявшие поодаль, побледнели ещё больше при этих словах.
— Да-с, неудобно получилось, Константин Платонович. Приношу свои искренние извинения, — Мышкин поклонился со всем уважением. А затем указал тросточкой за спину. — Проштрафившийся исполнитель будет наказан немедленно.
Чагин вздрогнул. Глаза его расширились и часто-часто заморгали. Пару секунд он стоял как вкопанный, а затем опрометью кинулся прочь. Бежал он, переваливаясь и размахивая руками. Шляпа слетела с его головы, а из-под сапог вылетали комки земли.
— Дурачок, — Мышкин улыбнулся, даже не обернувшись к беглецу, — ничему жизнь не научила.
Магическим зрением я видел, как фигура князя окуталась языками тёмного пламени. Столб чернильного огня отделился от него и рванул вверх, будто ракета. Взлетел над вершинами деревьев и, сделав «горку», устремился к Чагину. Басовито гудя, чёрный сгусток догнал его у самых берёз и ударил в спину.
Чагин пробежал ещё пару шагов, страшно закричал и ничком упал на траву. Ноги его несколько раз дёрнулись, и он затих. Навеки.
— Больше подобного самоуправства не повторится.
Киж одобрительно хмыкнул и стал медленно хлопать в ладоши, выражая восхищение. А Чулкова, так и не сдвинувшаяся с места, стояла бледная и беззвучно шевелила губами, читая молитву.
— На этом всё? — Шешковский сложил руки за спиной. — Вы только для этого нас приглашали?
— Приглашал я Константина Платоновича, — Мышкин с укоризной посмотрел на него. — Ты мог вообще не приезжать. И нет, не всё. Как я уже говорил, я интересовался тобой, Константин Платонович, и твоими способностями.
— И что?
Я прищурился, разглядывая его, будто через прицел. Интересовался он мной, подумаешь! А вот у меня нет никакого желания вести с ним дела. Как показал опыт, все старые колдуны, встречавшиеся мне, искали исключительно свою выгоду за мой счёт.
— И у меня есть к тебе дело. Василий Фёдорович обещал мне кое-что в своё время. Но, к несчастью, умер, так и не исполнив своего обещания. А сейчас наступил тот момент, когда мне нужна эта услуга.
— Не припомню, чтобы дядя передавал мне этот долг.
— Ах, Константин Платонович! — Мышкин всплеснул руками. — Ты так говоришь, словно я у тебя денег прошу. Исключительно маленькое одолжение по твоему профилю.
Он пристально посмотрел на меня, улыбнулся и заявил:
— Отведи меня за грань, некромант. Я хочу уйти в туман, сегодня же.
Я не успел ничего ответить, как в разговор вмешался Шешковский.
— Лев Николаевич, вы совсем со своими бандитами сбрендили? Никто не разрешал вам покидать должность обер-прокурора Злодейного приказа.
Мышкин хмыкнул, вытащил из-за обшлага рукава сложенный лист бумаги и протянул Шешковскому.
— Моё прошение об отставке, передай кому следует.
— Нет, вы точно спятили, Лев Николаевич. Отставка? Я никак не могу одобрить…
— Разве я спрашивал твоё мнение, Стёпа? — вкрадчиво, очень по-доброму, спросил Мышкин. Но от его голоса у меня побежали мурашки по спине, а Киж ощерился и сделал шаг назад. — Меня не интересует, что ты думаешь об этом. Твоё дело передать бумагу, и всё.
— Как глава Тайной экспедиции, — набычился Шешковский, — именно я утверждаю главу Злодейного приказа.
— И утверждай, бог с тобой, мальчик. Я на эту службу поступил, когда тебя и на свете не было. Имею право уйти на покой, знаешь ли.
Шешковский покосился на меня, вздохнул и уже спокойным тоном сказал:
— Лев Николаевич, давайте прогуляемся и обговорим наше положение.
Мышкин на удивление легко согласился, и эта парочка двинулась по берегу реки, переговариваясь вполголоса. Князь держал тайного канцеляриста за локоть и что-то вкрадчиво ему объяснял. Шешковский нервно дёргал рукой, мотал головой и активно возражал. Я не собирался подслушивать их разговор и отвернулся.