Дьявол с револьвером
Шрифт:
Засунув запасной револьвер Мэбри за пояс, он взял топор и вышел. Снега намело по колено, и он побрел по нему к деревьям, высившимся позади конюшни. Вспомнив, что стук топора разносится очень далеко, он заколебался, но решил, что другого выхода нет.
Примерно с час он работал. На морозе дерево становится хрупким, и Хили срубил пару сухих деревьев, расколол их на поленья и занес в дом. Если Мэбри придет в сознание, он сможет сам подбросить дров в очаг.
Он постарался поставить себя на место Мэбри и сделать то, что предпринял бы ганфайтер.
Взяв
Еще восточнее тянулась длинная линия Стены; на первый взгляд казалось, что она находится милях в семи-восьми, но Хили знал, как обманчив удивительно чистый воздух Запада — расстояние могло быть и больше.
На южной стороне Стены выделялось темное пятно, которое, вероятно, и было Дырой-в-Стене.
Если фургоны поедут дальше, вполне возможно, что они появятся в этом направлении, однако он не заметил ничего, что двигалось бы в бескрайних снежных просторах.
Больше часа он осматривал окрестности, передвигаясь с великой осторожностью, стараясь использовать для прикрытия гребни холмов и небольшие рощицы, рисуя в памяти карту местности, вспоминая, что о ней говорили Мэбри или кто-то из знавших ее. Если бы Мэбри был в себе, он знал бы, что предпринять, но ганфайтер все еще не приходил в сознание. И Хили, оказалось, пока бессилен помочь ему.
Выйдя из оврага, он увидел прямо перед собой тоненькую струйку дыма, тянущуюся в небо. Хили спрятался за скалой и внимательно осмотрел местность. Источник дыма находился западнее Дыры и южнее относительно него — на расстоянии меньше мили.
Овраг, проходящий по узкой долине, покрывали заросли кустарника, но по нему, в обход кустов и деревьев, вела едва заметная звериная тропа. По ней Хили и пошел, не без чувства страха, ибо знал: где горит костер, там есть люди, а в это время года люди вряд ли могут быть друзьями. Если это не Баркер, значит — индейцы.
Хили не был дураком. Он обладал гибким умом, который легко приспосабливался к быстро меняющейся обстановке, о чем сам он, правда, и не подозревал. Знал только, что надо идти вперед, положившись на удачу и сообразительность.
На кусты тяжело лег снег. Один раз прямо из-под ног выпрыгнул заяц. Хили старался идти очень осторожно, опасаясь, что скрип снега может выдать его.
Перебросив винтовку в правую руку, он по откосу добрался до конца оврага, а затем по короткому склону — до вершин холма.
Едва Хили собрался выглянуть из-за гребня, как услышал крик. Приникнув к земле, он лежал, не шелохнувшись, — прислушивался.
— Ты дорогу видишь? — голос принадлежал Бойлу.
— Поворачивай налево! — Это говорил Баркер. — Там большая скала!
Хили услышал звон упряжи и понял, что фургоны наконец-то выехали из Дыры.
Лежа за россыпью валунов, Хили рискнул поднять голову и взглянуть на приближающиеся фургоны. Пока они были еще далеко, но в чистом, ясном воздухе отчетливо слышался каждый звук.
Время близилось к полудню.
Арту Бойлу не нравилось, что они расположились лагерем в Дыре — единственном проходе для всех направлявшихся как на Запад, так и на Восток, и он, очевидно, убедил Баркера вернуться обратно, затерявшись в холмах. Через несколько дней, а то и через несколько часов все следы их присутствия в Дыре-в-Стене скроются под снегом.
Как ни мала была вероятность того, что через Дыру кто-то проедет, сейчас они полностью себя обезопасили.
Хили сообразил, что он должен сделать немедленно. Он должен лишить их уверенности в своей безопасности, дать им понять, что и здесь их могут обнаружить. Что найдется рядом свидетель.
Если Баркер и его бандиты будут знать, что за ними наблюдают, что есть очевидцы их преступления, они, возможно, остановятся. Ведь в холмы они вернулись, чтобы завершить свои грязные дела. Оказавшись в оврагах, поросших лесом, они будут думать, что их никто не обнаружит, и уж тут-то взломают дверь в фургон или дождутся, пока у девушек кончится еда и те выйдут сами. Они даже могут — сама мысль об этом пугала Хили — поджечь фургон. Однако вряд ли все же решатся на такое до того, как обыщут несчастных и отберут у них все самое ценное.
Хили поднял винтовку и выстрелил в снег перед самой мордой коня, на котором ехал Баркер Снег вздыбился под копытами прянувшего животного, и звук выстрела раскатился по окрестным холмам.
Конь испуганно прыгнул вперед и начал лихорадочно брыкаться; Баркеру едва удалось удержаться в седле. Он развернул коня и скрылся за ближайшим холмом. Показавшиеся только сейчас упряжки резко дернулись, едва не перевернув фургоны, и исчезли вслед за Баркером. Для верности Хили выстрелил еще раз.
Он знал, что бандиты могут попытаться разыскать его и убить, поэтому проворно соскользнул в овраг и скрылся в густых зарослях. Петляя, пробежал с четверть мили и только тогда остановился и прислушался. Его никто не преследовал.
Теперь Баркер, по крайней мере, знает, что его проблемы не кончились. Он должен найти и убрать Хили либо отказаться от своего плана. Они поняли, конечно, что в них стрелял не индеец, потому что к этому времени даже Хили знал, что индейцы зря не тратят патроны. Когда стреляет индеец, он бьет без промаха.
Вернувшись в хижину, Хили увидел, что Мэбри пришел в себя и сидит, сжимая револьвер, направленный на дверь.
Раздеваясь, Хили рассказал ему, что произошло.
— Думаешь, они придут сюда?
— Возможно. Но ты правильно сделал, — сказал Мэбри, — что выстрелил в них. — Он лег на постель, положил револьвер рядом с собой. — Жаль, что я не могу помочь.
Хили потер вспотевшие руки о штаны. Теперь все может случиться… а там Дженис. Если они обидят ее… Он вдруг понял, почему одни мужчины убивают других.
Глава 11
Дженис проснулась от того, что Доуди трясла ее за плечо. Снаружи слышались встревоженные голоса, в фургоне было холодно. Она вспомнила, что у них почти кончилось топливо.