Дьявол с револьвером
Шрифт:
Развернув вороного, Мэбри взглянул на фургоны. Хили катался по земле, схватившись с сиу. Доуди выскочила из фургона с кольтом в руке. А по тропе стремительно уносился всадник, перебросив через шею коня женщину — это была Дженис.
Хорошо отдохнувший вороной, откормленный зерном, послушно взял с места в карьер — Мэбри направил его наперерез сиу. Мэбри настиг похитителя, и тот, швырнув Дженис в сугроб, развернулся, чтобы встретить преследователя. Худощавый, дикого вида индеец прыгнул со своего коня на Мэбри. Оба рухнули в
Сиу взмахнул ножом, но лишь пропорол куртку Мэбри. А тот, схватив индейца за сальные волосы, дернул его вниз, нанеся удар головой в лицо. «Ливерпульский поцелуй», известный в портовых забегаловках всем любителем драк без правил, был приемом, разящим наповал. Индеец отскочил от Мэбри со сломанным носом и разбитыми губами.
Не замечая направленного на него ножа, Мэбри нанес сиу новый удар. Тот упал, но, извернувшись, вскочил на ноги и ринулся на Мэбри, направив лезвие ножа снизу вверх. Мэбри отбил его руку в сторону, поймал ее в захват и перебросил противника через себя — раздался хруст сломанной кости.
Индеец тяжело упал, но вскочил вновь. Лицо его походило на кровавую маску, правая рука неестественно торчала вперед, но он все же пытался схватить свой винчестер. Мэбри выстрелил с бедра, и нападавший, сделав несколько неверных шагов, растянулся на снегу лицом вниз.
Дженис встала на колени, волосы ее рассыпались по плечам, сквозь изодранное платье проглядывало все в ссадинах и синяках тело.
Мэбри с бешено колотившимся сердцем оглядывался по сторонам, готовый застрелить любого, кто осмелится напасть на него. Но все оставшиеся в живых бандиты бежали.
Подойдя к Дженис на дрожащих ногах, он упал на колени рядом с ней. С прерывистым всхлипом девушка бросилась к нему на грудь. Обхватив ее за плечи, Мэбри взглянул в сторону фургонов.
Прикрыв глаза ладонью, Доуди смотрела на них. Насилие и жестокость внезапно вторглись в их жизнь — и исчезли. От костра поднимался легкий дымок. Тишина предзакатного зимнего дня дышала морозной свежестью. Серое небо сливалось с мглистым горизонтом, и только темная полоса деревьев нарушала монотонность пейзажа. Мэбри нежно и бережно поднял плачущую девушку и поставил ее на ноги.
Подойдя к вороному, он подобрал свой запорошенный снегом винчестер. Рана в боку открылась и кровоточила, боль пульсировала в висках.
Доуди ждала их. Ее лицо было бледным и спокойным.
— Их было семеро, — сказала она. — Они увели лошадей.
Два индейца лежали около фургонов. Один распростерся у ступенек. Он был застрелен в упор, грудь его была покрыта пороховыми ожогами. Мэбри задумчиво смотрел на Доуди, которая все еще не выпускала из рук кольт.
Тот, с кого сняли скальп, предварительно разбив голову, был Уайкоффом, Гриффина буквально изрешетили пули.
— Он убил еще одного там, под деревьями, — сказала Доуди. — Они налетели так неожиданно…
— Я знаю, — сказал Мэбри. — Соберите всю оставшуюся еду,
— После такого? — спросил Хили.
— Это индейцы, отвергнутые своим племенем. Без скво. Они вернутся.
Дженис, отстранившись от него, выпрямилась и закинула волосы на спину.
— Прошу прощения, — сказала она. — Я…. просто…
— Не стоит об этом. Готовьтесь уходить.
Он подошел к трупу на ступеньках и за ногу оттащил его в сторону. За телом по притоптанному снегу потянулась кровавая полоса — Дженис отвернулась.
Прижимая локоть к ране на боку, Мэбри медленно собрал разбросанное оружие. Две индейские винтовки и одна Уайкоффа. Лошадь Гриффина и его винчестер исчезли, но Мэбри снял с убитого оружейный пояс с кольтом. Индейский конь, на котором приехал Хили, тоже исчез.
— Мы не можем идти, — запротестовала Дженис. — Мэгги больна, очень больна.
— Мне жаль, — сказал Мэбри, голос которого охрип от боли. — Ей придется отправиться с нами. Мы не можем тут защитить вас. Однажды мы застали их врасплох. Больше это не повторится.
Подошел Том Хили и взял Дженис за руку.
— Собирай еду. Мы с Доуди поможем Мэгги.
Дженис заколебалась.
— Нельзя ее сейчас выводить! Нельзя, чтобы она увидела все эти… эти тела.
Мэбри нетерпеливо повел плечами. Счет шел на минуты, его все больше одолевала слабость. Но у них все же был шанс выжить в крепко сбитой, надежной хижине.
— Ей придется потерпеть, — резко ответил он. — У меня нет времени на похороны. Оденьте ее потеплее и пошли.
Дженис взглянула на него почти с презрением и отвернулась.
Мэбри смотрел на холмы. В душе — пустота, одиночество и боль. Он знал: в этих краях бродит много индейских банд, они непременно вернутся.
Они вернуться, чтобы расправиться с ними, а ведь их всего двое, с тремя женщинами, одна из которых слишком больна, чтобы путешествовать.
Глава 13
Дженис и Мэбри поддерживали с обеих сторон больную женщину, которую им удалось посадить верхом на лошадь, Мэгги, казалось, не понимала происходящего. Чем скорее они доедут до дома и уложат ее в постель, тем лучше, подумал Мэбри.
На крупе вороного громоздились собранные в фургонах одеяла. На индейскую лошадку навьючили провизию и золото Магайра.
Доуди, шедшая с ружьем впереди, вдруг остановилась и позвала:
— Кинг!
Хили занял место рядом с вороным, а Мэбри подошел к Доуди.
Стемнело, небо было полностью закрыто облаками.
— Чувствуешь, дым?..
Мэбри поднял голову, принюхался. Да, тянуло дымом. Но это не от костра.
Приказав Доуди вести людей осторожно, Мэбри пошел вперед. Пройдя несколько сот ярдов, он остановился, зная уже, что увидит. В темноте десятками красных глаз горели угли пожарища — это все, что осталось от хижины и амбара.