Дьявол весной

Клейпас Лиза

– Моя жена испытывает боль, – коротко сказал он, оглядываясь через плечо и удивляясь, почему их не сопровождает доктор.

– Я уже приготовила шприц с морфином, – ответила медсестра. – Она принимала пищу в последние четыре часа?

– Нет.

– Отлично. Положите её осторожно на стол, пожалуйста.

Её голос был чётким и решительным. Властная манера поведения, будто она сама врач и хирургическая шапочка немного раздражали.

Пандора крепко сжимала губы, но, когда Габриэль уложил её на кожаную столешницу, она всхлипнула. Стол имел подвижный каркас

и такую конструкцию, чтобы можно было слегка приподнимать верхнюю часть тела. Медсестра стащила пальто, накинутое на пропитанный кровью белый кружевной лиф платья Пандоры, и укрыла её фланелевым одеялом.

– О, здравствуйте, – произнесла слабым голосом Пандора, быстро и тяжело дыша, она посмотрела на женщину тусклыми от боли глазами.

Улыбнувшись, медсестра взяла запястье Пандоры и проверила пульс.

– Когда я приглашала вас на экскурсию по новой операционной, я вовсе не имела в виду вас в качестве пациента, – пробормотала она.

Пока женщина проверяла расширенны ли у неё зрачки, сухие губы Пандоры скривились.

– Вам придётся меня подлатать, – проговорила она.

– Я обязательно так и сделаю.

– Вы знакомы друг с другом? – озадаченно спросил Габриэль.

– Конечно, милорд. Я друг семьи.

Медсестра взяла приспособление с наушником, гибкой покрытой шёлком трубкой и деревянной деталью в форме рупора. Подняв один конец к уху, она прикладывала другой к различным местам на груди Пандоры и внимательно слушала.

Возмущение Габриэля становилось сильнее, он бросил взгляд на дверь, задаваясь вопросом, где же Хэвлок.

Медсестра взяла ватный тампон, смочила его раствором из бутылочки и продезинфицировала участок кожи на левой руке Пандоры. Повернувшись к подносу с инструментами, она выбрала стеклянный шприц с полой иглой. Женщина подняла иглу вверх и нажала на шток, выпуская воздух из цилиндра.

– Вам раньше делали уколы? – ласково спросила она Пандору.

– Нет, – свободной рукой Пандора потянулась к Габриэлю, и он взял её холодные пальцы в свои.

– Вы почувствуете укус, – сказала медсестра, – но это продлится недолго. Затем вы ощутите волну тепла, и боль полностью исчезнет.

Пока она искала вену на руке Пандоры, Габриэль резко спросил:

– Разве не доктор должен это делать?

Уже введя иглу, медсестра ответила не сразу. Она медленно нажала на поршень, и пальцы жены сжали руку Габриэля. Он беспомощно смотрел на её лицо и старался сохранять спокойствие, хотя внутри всё рвалось на части. Единственное, что имело значение, было заключено в этом хрупком теле на кожаном столе. Габриэль видел, как начинает действовать морфий, руки и ноги Пандоры расслаблялись, напряжение вокруг глаз и рта уходило. Слава богу.

Отложив пустой шприц, молодая женщина ответила:

– Меня зовут доктор Гарретт Гибсон. У меня есть все необходимые лицензии врача, я обучалась у сэра Джозефа Листера его антисептическим методам. Фактически ассистировала ему на операциях в Сорбонне.

Застигнутый врасплох Габриэль переспросил:

– Женщина-врач?

Её лицо приняло

ироничное выражение.

– На данный момент единственный сертифицированный в Англии. Британская медицинская ассоциация сделала всё возможное, чтобы ни одна другая женщина не пошла по моим стопам.

Габриэль не хотел, чтобы она ассистировала Хэвлоку. Нельзя предсказать, чего ожидать от женщины-врача в операционной, и он не хотел никаких диковинных и необычных происшествий во время операции его жены. Габриэль хотел уверенных, опытных врачей-мужчин. Хотел, чтобы всё было традиционным, безопасным и нормальным.

– Я хочу поговорить с Хэвлоком до того, как начнётся операция, – сказал он.

Доктор Гибсон совсем не удивилась.

– Конечно, – невозмутимо ответила она. – Но я прошу вас отложить разговор до тех пор, пока мы не оценим состояние леди Сент-Винсент.

Доктор Хэвлок появился в кабинете и подошёл к экзаменационному столу.

– Приехала медсестра и моет руки, – пробормотал он доктору Гибсон и повернулся к Габриэлю. – Милорд, рядом с операционной есть комната для отдыха. Пока вы с Уинтерборнами будете ожидать, мы осмотрим плечо молодой леди.

Поцеловав заледеневшие пальцы Пандоры и обнадеживающе улыбнувшись, Габриэль покинул смотровую.

Отыскав комнату для ожидания, он направился туда, где сидел Уинтерборн. Леди Хелен нигде не было видно.

– Женщина-врач? – резко спросил Габриэль с хмурым видом.

Уинтерборн выглядел слегка виновато.

– Я не подумал предупредить об этом. Но могу за неё поручиться, она вела беременность и роды Хелен.

– Это совсем не то же самое, что хирургия, – резко бросил Габриэль.

– В Америке на протяжении уже двадцати лет работают женщины-врачи, – отметил Уинтерборн.

– Мне плевать, что происходит в Америке. Я хочу, чтобы Пандора получила наилучшую медицинскую помощь.

– Листер публично заявил, что доктор Гибсон - один из лучших хирургов, которых он когда-либо обучал.

Габриэль покачал головой.

– Если я доверяю жизнь Пандоры в руки незнакомца, это должен быть кто-то с опытом. А не женщина, которая выглядит так, словно только что покинула школьную скамью. Я не хочу, чтобы она ассистировала на операции.

Уинтерборн открыл рот, чтобы возразить, но потом передумал.

– У меня, наверное, были бы подобные мысли, окажись я на твоём месте, – признался он. – К идее о женщине-враче нужно привыкнуть.

Габриэль тяжело уселся в соседнее кресло. Он начал ощущать лёгкую вибрацию, пробегающую по рукам и ногам, постоянный гул от нервного напряжения.

В комнату для ожидания вошла леди Хелен с маленьким свёрнутым белым полотенцем. Ткань была влажной, и от неё исходил пар. Она безмолвно подошла к Габриэлю и протёрла его щёку и подбородок. Когда Хелен закончила, он заметил, что на полотенце осталась кровь. Поочерёдно беря его за руки, она начала счищать пятна крови, запёкшиеся на костяшках и между пальцами. Он их даже не замечал до этого. Габриэль попытался забрать у неё ткань, чтобы продолжить самому, но она сильнее ухватилась за полотенце.