Дьявол весной
Шрифт:
От этой мысли сердце Габриэля упало.
– Этого не произошло по единственной причине, – сказал он, – Дракон преградил путь ножу рукой. – Он вопросительно взглянул на лакея. – Откуда ты знал, что она собирается сделать?
– Как только я увидел, что миссис О'Кейр целится в плечо, я подумал, что она намеревается резко опустить нож вниз, как ручку насоса. Однажды в детстве я видел, как убили мужчину в переулке возле клуба таким же образом. И никогда не забывал. Странный способ зарезать кого-то. Он упал на землю, но крови не было, – сказал Дракон, заправляя свободный край импровизированной повязки.
–
– Уличные бандиты так не действуют, – заметил Рэнсом. – Это был... профессионал. Техника требует определенных знаний в области физиологии, – он коротко вздохнул. – Я хочу выяснить, кто научил этому миссис О’Кейр.
– Вы не можете её допросить? – спросила доктор Гибсон.
– К сожалению, допросом руководят детективы со стажем, и они допускают такие сильные промахи, что кажется будто делают это преднамеренно. Единственная достоверная информация, которой мы обладаем, это то, что миссис О'Кейр сказала Дракону, когда он её поймал.
– И что же? – спросил Габриэль.
– Миссис О'Кейр и её покойный муж были членами группы ирландских анархистов, которые стремятся свергнуть правительство, сами себя они называют Caip'in'i an Bh'ais [9] . Это ответвление от Фениев.
– Человек, которого леди Сент-Винсент видела на складе, их пособник, – добавил Дракон. – Миссис О’Кейр назвала его важным человеком. Когда он забеспокоился, что его личность раскроют, то сказал миссис О'Кэйр заколоть леди Сент-Винсент. Женщина говорит, что сожалеет о содеянном, но она не могла отказаться.
9
Caip'in'i an Bh'ais (ирл.) - Колпаки смерти.
В последующей тишине, доктор Гибсон взглянул на перевязанную руку Дракона и сказала:
– Порез осмотрели? – не дожидаясь ответа, она продолжила: – Пойдёмте со мной, и я взгляну.
– Спасибо, но в этом нет...
– Я продезинфицирую и перевяжу порез должным образом. Вам могут потребоваться швы.
Дракон неохотно последовал за ней.
Взгляд Рэнсома задержался на докторе ещё на несколько секунд, пока она уходила прочь, а юбка-штаны обвивались вокруг её бёдер и ног. Он вновь посмотрел на Габриэля.
– Милорд, мне неудобно просить в такое время. Но как только вам будет удобно, я бы хотел увидеть материалы, которые леди Сент-Винсент принесла из типографии.
– Конечно. Дракон поможет вам со всем, что необходимо. – Габриэль бросил на него суровый взгляд. – Я хочу, чтобы кто-нибудь заплатил за то, что сотворили с моей женой.
Глава 22
– Она всё еще не до конца пришла в себя после анестезии, – предупредила доктор Гибсон, проводив Габриэля до отдельной палаты Пандоры. – Я дала ей дозу морфина не только для облегчения боли, но и от тошноты после хлороформа. Поэтому не беспокойтесь о том, что она говорит. Вероятно, Пандора не особо будет обращать на вас внимание, и может перейти
– Вы описали обычную беседу с Пандорой.
Доктор улыбнулась.
– Рядом с кроватью стоит миска с кубиками льда, попробуйте уговорить её взять их в рот. Вы вымыли руки карболовым мылом? Хорошо. Мы хотим, чтобы она находилась в максимально стерильных условиях.
Габриэль вошёл в небольшую палату с немногочисленной обстановкой. Газовое освещение было выключено, слабое свечение исходило только от спиртовой стеклянной лампы возле кровати.
Пандора выглядела очень маленькой на кровати. Она неподвижно лежала на спине, вытянув прямо ноги и руки. Эта поза была совершенно ей не свойственна. Ночью Пандора всегда сворачивалась калачиком, или спала распластавшись на матрасе, или обнимала подушку, или сбивала одеяла с одной ноги, оставляя прикрытой другую. Цвет её лица казался неестественно бледным, как у камеи из неглазурованного фарфора.
Габриэль присел на стул возле кровати и осторожно взял жену за руку. Её пальцы были лёгкими и слабыми, как если бы он держал маленький пучок деревянных щепок.
– Я оставлю вас на несколько минут одних, – сказала доктор Гибсон с порога. – А потом, если вы не возражаете, я позволю членам семьи ненадолго её проведать, чтобы мы могли отправить их всех по домам. При желании вы можете переночевать в гостевой спальне в резиденции Уинтерборнов...
– Нет, я останусь здесь.
– Тогда, мы принесём кушетку.
Сплетя их пальцы, Габриэль прижался щекой к руке Пандоры. Вместо знакомого аромата, от неё исходил стерильный, слишком чистый запах. Губы потрескались и обветрились. Но кожа перестала быть пугающе ледяной на ощупь, дыхание стало ровным, и его затопила волна облегчения от того, что он мог сидеть здесь, прикасаясь к ней. Габриэль легонько положил другую руку ей на голову, и большим пальцем погладил шелковистую линию волос.
Её ресницы затрепетали, и она пошевелилась. Пандора медленно повернула к нему голову. Он посмотрел в полуночную синеву её глаз и его пронзила настолько острая нежность, что ему захотелось плакать.
– Девочка моя, – прошептал он. Габриэль потянулся к миске за кубиком и дал ей. Пандора не глотала лёд, позволяя жидкости смочить пересохший рот. – Скоро тебе станет лучше, – сказал он. – Тебе больно, любимая?
Посмотрев ему прямо в глаза, Пандора слабо покачала головой. Её лоб пробороздили озабоченные морщинки.
– Миссис Блэк... – прохрипела она.
Сердце Габриэля сжалось в груди, будто его скрутили, как половую тряпку.
– Чтобы она тебе не сказала, Пандора, это не правда.
– Я знаю, – она разомкнула губы, и он выудил в миске ещё один кусочек льда. Пандора рассосала его, подождав пока он не раствориться. – Она сказала, что я тебе наскучила.
Габриэль посмотрел на неё пустым взглядом. Из всех сумасшедших идей Нола додумалась до этой. Уронив голову на ладони, он издал смешок, и его плечи задрожали.
– Мне не было скучно, – в конце концов, проговорил он, посмотрев на неё. – Ни секунды с тех пор, как я впервые тебя встретил. По правде говоря, любовь моя, после того, что произошло, я бы не отказался несколько дней поскучать.