Дьявол за правым плечом

Холина Арина

— Хорошие у тебя знакомые… — Ксюша явно намекала, что Маше стоит проявить большую откровенность.

Собственно, Маша была с ней согласна, только не до конца уверена в том, что Ксюша не сбежит, едва начнется рассказ.

Она вынула из холодильника вино, остатки креветок, сыр, отвела Ксюшу наверх, усадила на кровать — прямо в новых туфлях, опустила шторы и щелчком пальцев зажгла свечи.

Ксюша смотрела на нее в полнейшем недоумении. И молчала. Маша откашлялась и произнесла:

— Дело в том, что я — ведьма.

Ксюша еще немного помолчала и сообщила:

— Я догадывалась…

— Что значит — ты догадывалась? —

расхохоталась Маша.

— Ну, ты всегда была… — Ксюша передернула плечами. — Особенной.

— То есть ты мне веришь?! — воскликнула Маша.

— После этого фокуса с пальцами… — Ксюша кивком указала на свечи. — Скорее да, чем нет. Это же круто — иметь в подругах настоящую ведьму!

— Не представляешь, насколько глубоко ты ошибаешься, — усмехнулась Маша и начала с самого начала.

— Либо ты сошла с ума, либо… я сошла с ума… — заявила Ксюша спустя два часа — рассказ был подробным.

— Не исключено, что мы все сошли с ума, — предположила Маша. — Например, по протоколу, если я тебе рассказала о том, что существует потусторонний мир, то обязана либо сделать тебя ведьмой, либо убить.

— Уби-ить? — протянула Ксюша. — Жестко у вас все… Правда, ни о каком таком потустороннем мире ты мне пока ничего не рассказала — на первый взгляд, все вроде с этой стороны. И, кстати, ведьмой я не хочу становиться.

— Почему? — от всего сердца удивилась Маша. — Как это ты не хочешь становиться ведьмой?! То есть я тебе, конечно, и не предлагаю, но…

— Я же сказала, ты — особенная, — перебила ее Ксюша. — В тебе всегда была какая-то бесовщинка… Ну… Ты более эмоциональная, более ранимая, более честолюбивая…

— Это я-то честолюбивая? По-моему, когда мы вместе работали у Лены, я была Мисс Отсутствие Честолюбия и Вице-Мисс Антикарьерный Рост!

— А по-моему, тебя просто бесило то, что ты не видишь перспективы карьерного роста в нашей конторе!

Они помолчали.

— Понимаешь… — Ксюша разбила тишину. — Есть люди, для которых важны такие вещи, о которых ты понятия не имеешь. Ты так часто говорила… Ну вот ты всегда могла задержаться на работе — хоть до полуночи, на тебя всегда можно было свалить халтуру — ты будешь работать по выходным… А ведь множество людей и думать об этом отказываются — они уходят из офиса ровно в шесть, едут домой, стирают там, готовят, смотрят любимый сериал, рожают детей, прощают мужу измены… Я знаю, ты всего этого не можешь понять — ты готова слишком многое отдать, готова пожертвовать душевным покоем, чтобы выделиться, чтобы стать лучше, чтобы жить так, как тебе хочется, но многие смиряются с неудобствами, выкручиваются, покупают одежду на рынках, не обращают внимания на хамство и вполне довольны своей жизнью. Ты не реалист, ты — эстет, тебе нужно, чтобы было красиво, тебе нужна иллюзия, и ради своей мечты ты готова сделать так много, что ты оказываешься как бы вне обычного мира, ты поднимаешься над реальностью.

Маша уставилась на нее и расхохоталась.

— Слушай, да это целый словесный портрет! Прямо-таки Рубенс! — она немного подумала и спросила: — А ты разве не такая?

Ксюша покачала головой:

— Не-а. Я бы в лучшем случае перешла на работу в большую корпорацию — ради зарплаты и социального пакета, лет в тридцать пять родила бы ребенка, мы бы построили дачу в тридцати километрах от Москвы, и я бы купила машину, и все было бы, как у всех — только немного получше в материальном

смысле. Ты бы меня любила, мы бы с тобой сплетничали, я бы не утратила чувства юмора… Но я бы смирилась, что в жизни нет места чуду. Я бы назвала чудом рождение детей, отдых в Бразилии, то, что к нам на дачу залезли бы воры и взяли бы только банку тушенки и старый магнитофон… Понимаешь?

Маша кивнула. Ксюша придвинулась к подруге и взяла ее за руку.

— Маша, я уверена, ты со всем справишься. Ты очень сильная.

— Послушай, это странно! — воскликнула Маша. — Мне всегда, с самого детства говорили: ты сильная, ты справишься, все такое, и никто мне никогда не помогал, в то время как всякие мои двоюродные сестры и братья до сих пор цепляются за юбки своих мамаш, а те их кормят с ложечки! Это же несправедливо! Почему я? Я не чувствую себя сильной, я чувствую себя слабой! Я хочу, чтобы мне помогали и чтобы ко мне с другого конца Москвы ездили мыть мою посуду и готовить супчик — как моя тетя! Она расшибается в лепешку ради моей кузины — а та то увольняется, то выходит на работу, и работает она маникюршей, и все деньги — если деньгами можно назвать то, что она зарабатывает, она тратит на мужиков! Почему? Ну почему?

— Потому что они видят это в тебе.

— Черт! Мне так хочется, чтобы кто-нибудь со мной нянчился, чтобы обо мне заботились, чтобы со мной сюсюкали!

— Не хочется, — разуверила ее Ксюша. — Ты даже от мужчин не требуешь поддержки. Тебе проще быть уверенной в себе, чем в других людях. Поэтому ты всегда была ведьмой. Тебе никто не нужен.

— Мне нужна ты! — Маша топнула ногой. — Что бы я без тебя делала? Мне сейчас так тяжело! Что мне делать? Может, покопаться в библиотеке?

— Вот видишь, ты сама справилась! — улыбнулась Ксюша.

— Хочешь посмотреть на волшебные книги?

— Очень!

Они пошли в библиотеку, но Ксюша долго не выдержала — сказала, что приготовит супчик, раз Маше так этого хочется, и спустилась вниз.

А Маша рылась в книгах и все никак не могла найти то, чего ей так хотелось. Наконец она влезла в совершенно безнадежный гримуар под названием «Тайная магия Черногории» — просто потому, что понравился корешок, инкрустированный перламутром — видимо, владелец любил свою книгу, и неожиданно нашла именно то, что нужно! Защиту от любой порчи! Причем настолько мощную, что на этот счет Маша могла не волноваться ближайшие сто лет.

Только вот для того, чтобы осуществить это заклятие, требовалось не меньше пяти часов работы. И примерно тридцать шесть ингредиентов, из которых двадцать были просто отвратительными. Процедура была расписана по минутам, и Маша не была так уверена, что без опыта (не считая отравления Лили) она справится. С книгой под мышкой Маша спустилась вниз и застала Ксюшу на месте преступления — она жадно поедала супчик, который приготовила для Маши, — в кастрюле осталась ровно половина, и если бы Маша промедлила еще хоть полчаса, ей бы достались одни корешки. Точнее, ботва, так как это был восхитительный холодный свекольник. Маша положила книгу на стол — и та стала ерзать, чем напугала Ксюшу, которая с перепугу опрокинула тарелку, разлила суп, и Маша чудом спасла книгу, которая еще некоторое время отказывалась показывать заклинания — они просто исчезли. Но Маша отнесла гримуар в гостиную, положила на подушку, поставила рядом вазу с цветами — книга успокоилась и больше не дергалась.