Дьявольский контракт
Шрифт:
Подумалось, что именно в музыке кроется некая подсказка, но, сколько я не бродила, так ничего и не поняла. Хотя, кое-чего всё же добилась: появилось осознание, что надо очистить помыслы и желания. И как их очищать, когда и так нет ни того, ни другого. Тут же поняла, что вру сама себе. Желаний была куча! Первостепенное – найти скрижали. Вслед за ним следовал шлейф не менее важных хотелок: избавиться от видений и полностью излечиться, поскорее встретиться с Ларисой, не попасть в постель Демона Ночи, избавить сестру от его общества.
Перечислив всё, поняла, что список неполон. Хотелось встретиться с родителями и остаться с ними.
Так что же получается? Что я боюсь себе признаться, что влюблена в него? Чушь какая! Не могу я его любить, да и он далёк от нежных чувств ко мне. Видимо, моя чудная болезнь не только странная, но и прогрессирующая! Надо скорее найти скрижали и избавиться от видений и от мыслей об Алане.
Я то останавливалась, то продолжала ходить и музыка начала разговаривать со мной. Она сказала, что я должна больше доверять своим инстинктам и сердцу, что не надо противиться чувствам. Я и сама не могла понять, являлось ли это плодом моего воображения, или действительно об этом мне напели колонны Храма.
Появилось ощущение, что Храм копошится в моих мечтах, скрытых желаниях и вытаскивает их наружу, чтобы я могла посмотреть на свой внутренний мир со стороны. Почему-то подумалось, что Алан чертовски привлекателен и надёжен. А ещё он был потрясающим любовником. Вспомнив об этом, покраснела.
– Не бойся своих желаний, - прозвучало, как слова песни.
От неожиданности я вздрогнула и остановилась. Музыка продолжала звучать какое-то время, но вскоре прекратилась. Послышалось, или Храм вступил со мной в диалог? Происходящее не укладывалось в голове, но было реальностью!
Откашлялась, чтобы задать Храму вопрос, но абсурдность такой идеи заставила меня поперхнуться словами. Снова пошла меж колонн, и когда ноты слились в замысловатую композицию, услышала:
– Будь честна с собой.
– Я и так честна! – не сдержалась я, заподозрив, что нахожусь во власти слуховых галлюцинаций.
– Нет, тебе это не слышится и разум твой не затуманен, - раздалось в ответ на мои мысли.
Испуганно остановилась, и через несколько секунд музыка тоже стихла. Теперь в голову ко мне никто не лез, ну, или, по крайней мере, не пытался заговорить со мной. Постояла какое-то время и поняла – чтобы искать скрижали, придётся ходить, а раз так, то никуда не деться от голоса Храма. Хотя, чего это я так опасаюсь его? Ничего плохого не сказал, не нагрубил, предсказаний скорой смерти тоже не делал. Уже смелее пошла вперёд. Чтобы найти скрижали, надо думать о них. Представлять. Читать… Читать так, словно я вижу их, словно письмена, имеющиеся на них, доступны мне!
Но представить себе скрижали было не та-то легко. Внутренний взор постоянно натыкался на вид колонн. Чтобы избавиться от окружающей меня картины, закрыла глаза. Из-за этого пришлось остановиться,
Пронзительная нота продолжала звучать, отчего стало закладывать уши. И вдруг, будто пройдя звуковой барьер, наступила тишина, и в ней зашелестели буквы скрижалей. Они медленно поплыли по воздуху, как по волнам. И теперь мне не надо было складывать из них слова. За меня это сделала колонна, начав петь гортанным голосом.
Сначала это были непонятные мне слова, и я просто наслаждалась красотой звучания, но вскоре песнь стала разборчивей. Словно пели на иностранном языке, который я понимала плохо, но суть улавливать удавалось. Едва смогла поймать рифму, как услышала:
«Твои виденья – лишь игра,
Лишь плод воображенья.
Они пройдут, но лишь тогда,
Когда придёт прозренье.
Когда увидишь и поймёшь,
Как сильно заблуждалась
В том, в ком изъяна не найдёшь
И в ком ты так нуждалась»…
Дальше пошёл проигрыш, видимо для того, чтобы я попыталась осознать услышанное, но сумятица в голове не поддавалась анализу, и оставалось лишь всё запомнить, чтобы разобраться позже. Потом певучий голос поведал мне о том, что если я догадаюсь, кто стал виновником моих видений и бед, то избавлюсь от всех проблем и даже сумею избежать неприятностей. Загадки сыпались на меня как из рога изобилия, словно я находилась внутри огромного ребуса, став его пленницей.
Из всего я сделала несколько выводов: что меня предали, и я должна выявить этого негодяя, что видения – не болезнь, а дар, который поможет во всём разобраться. И, напоследок, что надо научиться видеть то, чего не видно. Потом на меня брызнула россыпь советов, сводящихся к тому, что пора всё изменить и надо услышать голос сердца.
Покромсав мои мозги на винегрет, голос умолк, видимо, наслаждаясь моей потерянностью. Я остановилась, слушая затихающую высокую ноту. Скрижали опустели, позволив буквам уплыть, а потом и вовсе стали прозрачными и исчезли. Неприятно было стоять в звенящей тишине и ощущать себя дурой, которой только что дали инструкцию по эксплуатации жизни, но как к ней подступиться и с чего начать, не сказали.
Впрочем, начинать следовало с возвращения на плот. Судя по всему, скрижали выполнили свою миссию, одарив меня знаниями. Подарок оказался весьма своеобразным и загадочным, давшим больше вопросов, чем ответов. Но я решила, что подумаю об этом позже, а пока надо искать выход из Храма Очищения.
Снова я побрела меж колонн, но музыка не зазвучала. Видимо, она решила покинуть меня вместе со скрижалями. И верно, что на меня время тратить? Наверное, я уже считалась очищенной и незаразной. Только знать бы наверняка. Тут вспомнила, что видения – не проклятье, а дар. Я сильно сомневалась, что эротическое времяпровождение во сне можно назвать даром, но лучше пусть будет даром, чем заразной болезнью, из-за которой меня все сторонились. Только как мои друзья узнают, что я не заражу их? Справку о состоянии здоровья мне никто не выдал. Расскажу им, как было, а дальше пусть сами решают, бояться им меня, или нет.