Дыхание Голгофы
Шрифт:
… Возвращаясь на базу, я все проигрывал в мыслях случившееся – тревога не проходила. Как же это я не сообразил взять у пацанов текст заявления, - подумал я. – Представляю глаза Фроси?!
Впрочем, для себя я уже решил уронить тему. Ничего не было.
В штабе, в дверях я столкнулся с Ефросиньей Карловной. Она, с ехидной улыбочкой смерив меня взглядом, строго спросила:
– И где же это вы были, позвольте вас спросить?
– Честно?
– улыбнулся я. – На дачу ездил. За всю зиму ни разу не был. Душа разболелась. Пока погода стоит.
–
– Как я могу забыть своих коллег, - тут мысль так и вонзила: «И Галю». – Проблематику я знаю. Она не меняется из года в год. Бедность. А в переходный период особенно. Правда, я и сам не очень-то понимаю, к чему мы переходим.
– Как - к чему? К нормальному правовому государству. Когда-то же надо. Вы меня удивляете, Гавриил Алексеевич?!- таки вспыхнула эта штучка. – Не вздумайте однажды вслух засомневаться на людях. Когда-то же надо жить без революций и экзекуций, в правовом государстве.
А на следующий день с утра и почти до обеда Фрося нас «строила». Летучка, обзор минувшей недели. Как работали? Какие впечатления? Что удалось сделать эдакого необыкновенного, чтобы потрясти массы? И т.д. и т.п. Отдельно Фрося пробежалась по прессе. Тут под раздачу попал Аскольд – наш редактор. «Шаблон, однообразие, скукота». Он попытался было возразить – «отлуп» был уже конкретный, с фактами.
– Парад-алле, Аскольд Юрьевич, надо заканчивать. И без возражений. Не вижу конструктивности. Хватить сотрясать массы перлами типа «Дорогу осилит идущий», «Будущее мы делаем сегодня», так и хочется продолжить: «Умри сегодня, а я завтра».
– Ну, я считаю… - дернулся было возразить Аскольд, но Фрося метнула в него взглядом такую каменюку, он аж голову вогнал в плечи.
– А вы не считайте, а слушайте, что я говорю. Не хватает фантазии, приходите сюда. А то вы там у себя на отшибе задубели от фанфар. Нам надо сейчас выкладываться и на свежих материалах. Драть соперника уже не достаточно. Пора мечтать, но по-взрослому. А то у нас или «Ура грядущему», с нашим, разумеется, кандидатом или беспросветная срань настоящего…
– Но так оно и есть, - на цыпочках подкрался начштаба Антипов…
– Воздух нужен нормальный. Дайте народу вдохнуть глоток свежести. По весне соскучились. Кстати, это относится и к нашему кандидату. Ну поговорите, Гавриил Алексеевич, о чем-нибудь душевном с народом. Раскройте себя с новой стороны. Кажется, в среду у вас большая встреча со своими коллегами. Ну начните с чего-нибудь человеческого, доброго. Понимаю, у медиков ворох проблем. Но ведь в нашей России всегда так было, куда ни кинь, везде клин.
– Я попробую, - искренне согласился я и подумал «Она права – куда ни кинь, везде клин».
– Попробуйте, дорогой мой. К сожалению, я с вами не смогу поехать. Нас опять приглашают в избирком. А очень хотелось. Не мне вам говорить – врачи особая каста. И кстати, в массе своей – женщины.
И тут я почувствовал волнение. Галя…
… Встреча с медиками центральной городской больницы была назначена на 16 часов, когда ослабевает груз дневных проблем и появляется время для глотка свежего воздуха или хотя бы задуматься на мгновение. В небольшом зале людей собралось много – яркая белизна халатов и до боли родных лиц, конечно, тронула душу. Скромный, укрытый зеленой тканью столик. На нем простенький графин с водой и вазон с тремя красными гвоздиками. За столом два стула. Председатель профкома медиков, некто Изабелла Викторовна Шум представляет меня коллегам с открытой и где-то даже нежной улыбкой. Конечно, я взволнован – мой взгляд, наконец, находит в первом ряду Галю. Она улыбнулась мне накоротке и как-то осторожно кивнула головой. Я обратил внимание на глубоко запавшие глаза и сердце сразу тиснула боль и догадка. «Видно Сергей Сергеевич совсем плох». Меня представили и дали слово.
– Здравствуйте, коллеги. Который уж день за окном прозрачно, тепло, хотя мы все понимаем, что до настоящей весны далековато. Вот ехал к вам на встречу и думал, что я вам скажу такого, чего вы не знаете. О том, в каком состоянии наше здравоохранение – банально. Что не хватает лекарств, нет хорошего медицинского оборудования, да что там, не достает элементарных вещей – перевязочного материала. Что надо бы делать ремонты в корпусах, вкуснее кормить наших больных. Сейчас только ленивый не пинает наши лечебницы. Я уже не говорю о зарплатах. Тут в ваших проблемах можно и заблудиться. Но ремесло-то от Бога. Оно или есть или его нет. И вы готовы привыкнуть к любым трудностям. Такая ваша, то есть наша миссия на земле. Банально, скажете вы, но знаете, к тому где я был и что видел добавилось к ремеслу такое понятие, как ответственность. Только, наверное, на войне до боли понимаешь, что нет ничего дороже человека. Почему я выбрал эту профессию? – Тут я обвел глазами зал. – Не знаю. Помню только, в детстве посмотрел фильм в нашем сельском клубе, который назывался «Коллеги», ну вы помните, по повести Аксенова. И все. Вот и стал сельский паренек бредить белым халатом. Предвижу ваш вопрос, а как же сейчас с руками хирурга? Скромненько - массажист…
– Вот именно, шли бы к нам, - вскликнул вдруг молоденький врач из глубины зала. – Мы вас примем.
– Спасибо. Не скрою, частенько вижу сны, что стою за операционным столом. Хотя чаще снится война и бесконечный конвейер человеческих страданий. А почему массажист – попробовал, получилось…
– А это правда, что вы подняли на ноги маму нашего градоначальника, - встала с последнего ряда, крепенькая круглолицая женщина средних лет. – Она была парализована.
– Я попрошу не перебивать нашего гостя, - заявила Изабелла Викторовна. Все вопросы после выступления.
– Да нет, я отвечу, если человеку не терпится, надо уважить. Верно, поставил. Но кокетничать не буду. Только паралича не было. Не хочу углубляться в анамнез. Тем более в область парапсихологии. Как сказал доктор Амосов – сердце надо лечить сердцем, а я, осмелюсь добавить: «Сердцем надо лечить все болезни». А в конкретном и где-то редком случае, я очень хотел, чтобы она встала. Ну и руки меня не подвели. А чтобы закрыть, так всех волнующую тему массажиста – еще один пример. В Афгане я помог разродиться двойней молоденькой женщине. Очень сложный случай, я уже готов был на кесарево, и тут вдруг я стал делать манипуляции руками. Появился какой-то жар в ладонях. И я зрительно, в деталях представил себе движение плода. И все получилось. Впрочем, тогда я не придал этому значения…
– Какая-то мистика, - проворчал с недоверием пожилой доктор в первом ряду.
– Но я все-таки вернусь к теме нашей встречи, - сказал я ему. – Я не помню, кому принадлежит знаменитая фраза: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые», но вот так, волею наших политиков, мы живем в годы перемен. Не буду касаться государственных дел, но каждодневное телевизионное шоу все больше приобретает мрачный оттенок. И тут я предвижу ваш сакраментальный вопрос – почему я иду во власть? А все очень просто. Наше общество больно. Души очерствели, алчность, бескультурье, жажда наживы. По-моему в борьбе за жизнь общество вытряхнуло такие понятия как милосердие, помощь ближнему, честность, порядочность. Вы же знаете, когда иссякают возможности терапии, приходит хирург. Конечно, я говорю образно, но если вам нравится жить с такой властью, которая равнодушна к человеку – выбор за вами. С моей программой вы, надеюсь ознакомились. Хотя в принципе, наш город частичка гигантского изделия под названием Россия. А этот корабль испокон веку подвержен штормам и стихиям. Так что, мои коллеги, нет у нас идеальных программ. За всякой программой возможности государства и региона. Ну и само-собой, исполнители. Налоги, бюджетные деньги – весь гигантский финансовый организм требует честных исполнителей. Их совести и достоинства. Вот, пожалуй, все для первого знакомства. А теперь готов вас слушать.