Дыхание Голгофы
Шрифт:
После допроса взяли у этого Осипова подписку о невыезде на время следствия и отпустили с миром.
– Осталась малость - найти диспетчера, - сказал этот Ништяк. – Хотя, я полагаю, организатора преступления не составило труда с любого телефона позвонить вам на квартиру, гражданин Апраксин. Нашли девицу, а-ля – диспетчер, и та «оформила заказ» от имени и по поручению. Она могла какую угодно лапшу на уши навешать. В том числе и то, что муженек уже ждет ее там, на даче, с цветами и шампанским. И что за все уже заплачено. А позвонить мужу? Кому в голову придет, если он уже там. Да и такой неожиданный
– Кстати, жена моя еще вспомнила, что вначале был звонок, она подняла трубку, но никто не ответил, - заметил я.
– Все правильно. Надо же было узнать, дома хозяйка или нет, - объяснил следователь.
– Ну и что ж теперь будем делать? – спросил я, чувствуя себя, если не деморализованным в этот момент, то уж точно близким к этому. – Тупик?
– Были, капитан, дела и посерьезнее. Это так, пустяки, - уверенно заявил следователь. – Вначале найдем шпану, которая устроила весь этот беспредел. Я полагаю, это братва из криминальной группировки Артема Колоды. Они за бабки на любую мерзость готовы. Потрясем их, где-то и ухватим ниточку. Ну, а вам остается ждать и делать свое дело.
… После ухода из нашего штаба этого Ништяка Александра Федоровича, Батищев проговорил потерянно:
– Знаю я этих муроводов. Если и найдут, спишут на какую-нибудь хулиганку. Или будут резину тянуть. Менты еще под Витьком ходят. А то и вовсе спустят на тормозах. Мы можем докопаться до сути сам знаешь, когда...
Я промолчал. Как же не знать, «когда, само-собой, стану хозяином». И тут, вдруг я почувствовал себя напрочь разбитым и выжатым, как известный плод цитрусовых.
… Утром я отвез Анюту к родителям и теперь уж до конца избирательной кампании. Конечно, я пожалел, что не сделал этого раньше. Тревога не проходила. А когда приехал в штаб, меня позвала к телефону Лили. В трубке я услышал хрипловатый голос Пахомыча.
– Как там Анюта? – спросил он сразу без приветствия.
– Да вроде обошлось. Отправил к родителям… - ответил я.- А как вы?
– Ну и правильно, там ей спокойнее будет. А меня врачи потискали малость, послушали, рентген сделали. И написали заключение. Ушибы, легкое сотрясение мозга и так, по мелочи. Трещин и переломов нет. Предложили лечь, но я наотрез отказался. Ну приписали лекарства. Таблетки и растирки, и я отвалил абсолютно здоровый как из санатория. А тело где болело, там и болит…
– Надо было лечь в отделение, серьезно обследоваться, - что-то засомневался я в заключении. – А болит-то что?
– А все по-немножку. Они там со мной сильно не церемонились, в больничке этой.
– Следователь был? – спросил я.
– Какой следователь, господь с тобой? В общем день – другой полежу и на сторожку. А то напарник мой уже волком на меня смотрит. Ну бывай здоров. Ежели какая будет новость, я позвоню… да надо бы рамы застеклить… Нехорошо, ветер гуляет. Я резаных кролов напарнику отдал, часть себе взял, часть людям. Извини, что у тебя не спросили. Но я так думаю, когда тебе сейчас ими заниматься?
– Я тоже так думаю. Спасибо, Пахомыч. Выздоравливайте, - сказал я и вернул трубку Лили.
… На очередном заседании штаба решено было усилить мою… охрану. Одного вооруженного Ашота Фросе показалось мало. Я попытался было возразить, Анюта-то у родителей…
– А ты один. Герой! – психанула Фрося. – И так наломали дров. Вы что не видите бандитского беспредела в стране? Человеческая жизнь гроша ломаного не стоит. Определитесь с жильем и охрана будет дежурить под окном круглосуточно.
– Я уже определился. В общаге тоска зеленая. А в квартире без Анюты, хоть в петлю лезь, - сказал я.
– Значит, в новое жилье…, - опередил меня Антипов. – В Черемушках.
– Ну да, на Урицкого. Супротив Главы, - подтвердил я с усмешкой. – Там не сильно комфортно, но вода горячая есть и в душу ничего лезть не будет. Правда, без связи.
– Завтра подъедет на своей наш новый сотрудник Харитон. Я вас познакомлю, - сказал Руслан. – Он днем и ночью будет при тебе. Им теперь ничего не остается, как завалить тебя.
– Спасибо за перспективу, - мрачно изрек я.
– На войне как на войне, – поддержал Батищева Антипов.
– И еще пару слов, - сделал попытку улыбнуться Руслан. – Господа-товарищи офицеры и уважаемые сотрудники. Вчера был наш праздник. День вывода войск из Афганистана. Дела задолбали, я о нем вспомнил только сегодня. Я хотел по рюмке, но раздумал: потом, когда наступят лучшие времена.
– А они наступят? – как-то потеряно спросил я.
– Наступят. За все хорошее в этой стране надо биться. У нас, у русских счастья без крови не бывает. Хотя его не бывает и с кровью, так я думаю. Давайте просто помянем погибших товарищей стоя.
И уже вечером, провожая меня с Ашотом домой, Батищев сказал:
– Завтра с утра поеду к тебе на дачу с рабочими. Отвезу стекло. Пусть твою веранду приведут в порядок.
Я подал ключ.
– Это от входной двери в дом. На всякий случай. Будет где чай попить. А дверь веранды никто не запирал. Когда сделают, закроете. Спасибо тебе, друже, - поблагодарил я Руслана и пожал его руку.
…. Новый сотрудник Харитон – детина двухметрового роста, бывший десантник, с наспех вырубленным лицом и снисходительной усмешкой в глубоко посаженных серых глазах оказался молчуном, которому, казалось, все по фигу. Рядом с ним я себя чувствовал слабым и неуверенным. Он так и ходил за мной следом, изо всех сил пытаясь прятать себя от меня, не мешать. Иногда у него это получалось. А его фамилия, но просто вызывала восторг: Осина! Батищев как-то сострил ему вслед: «Там что-то перепутали. Не Осина, а Дубина. Прости меня, господи».