Дюна. Мессия Дюны. Дети Дюны (сборник)
Шрифт:
Я должен скрывать свои чувства. Ради мальчика. Если ему суждено иметь дом, то им может стать только Арракис. Я могу думать о нем как об аде, в который попал уже при жизни, но он должен найти здесь то, что будет его воодушевлять. Что-то же здесь должно быть!
Волна жалости к себе – сразу же с презрением отброшенная – нахлынула на него, и почему-то вспомнились две строки из стихотворения, которое любил и часто читал Гурни Халлек:
ЛегкиеДа, уж чего-чего, а песка здесь Гурни найдет даже больше, чем надо… Земли за теми блестящими под луной скалами были сплошной пустыней – бесплодный камень, дюны, вихрящаяся пыль – не нанесенная по-настоящему на карты Дикая Пустыня, сухая и мертвая, с разбросанными вдоль ее края (а может быть, встречающимися и внутри) поселениями фрименов. И если у рода Атрейдесов и есть сейчас хоть какая-то надежда – то она во фрименах…
Если только Харконнены не сумели опутать даже фрименов своими ядовитыми интригами.
Они пытались убить моего сына!
Металлический скрежет сотряс башню, завибрировал парапет, на который опирался герцог. Загородив обзор, упала броневая заслонка.
Садится челнок, подумал герцог. Пора идти вниз и приниматься за работу.
Он повернулся к лестнице у себя за спиной и направился в зал ожидания, стараясь сохранить спокойствие и подготовить нужное выражение лица к встрече прибывающих.
Они пытались убить моего сына!
Когда перед ним оказался зал с желтым куполообразным потолком, люди уже входили, вливаясь довольно энергичным потоком. На плечах они несли свои сумки и перебрасывались громкими шутками, словно студенты, возвращающиеся с каникул.
– Эй! Чуешь, что у тебя под копытами? Гравитация, парень!
– Сколько здесь «же»? Что-то вроде тяжеловато.
– По справочнику – девять десятых «же».
Большую комнату наполнил шум веселой перебранки.
– Ты вниз-то посмотрел, когда мы приземлялись? Вот ведь дыра! И где же обещанные сокровища?
– Харконнены все с собой забрали!
– А мне бы сейчас только горячий душ и мягкую постель!
– Ну, выдал! Душ! А не хочешь поскрести задницу песочком?
– Эй! Заткнитесь! Герцог!
Герцог шагнул с лестницы в разом затихшую комнату.
Чуть в стороне от толпы прохаживался Гурни Халлек. Через плечо у него была перекинута сумка, а другой рукой он сжимал шейку девятиструнного балисета. У него были очень длинные пальцы, способные к тончайшим движениям, и эти пальцы частенько извлекали из балисета такую изящную музыку…
Герцог смотрел на Халлека, любуясь этой уродливой человеческой глыбой с глазами, похожими на осколки стекла, в которых светилось инстинктивное, почти первобытное понимание. Вот человек, который жил вне системы
Тонкие светлые волосы Халлека были уложены так, чтобы прикрыть растущую лысину. Лиловый шрам на его подбородке, нанесенный ударом хлыста из чернильной лозы, шевелился слегка, словно сам по себе. Весь вид Халлека говорил о больших, непринужденно проявляемых возможностях. Он подошел к герцогу, поклонился.
– Добро пожаловать, Гурни, – сказал Лето.
– Приветствую вас, милорд. – Гурни махнул балисетом в сторону собравшихся офицеров. – Это последние. Я предпочел бы прибыть сюда с первой волной, но…
– Не волнуйся, на твою долю еще осталось некоторое количество Харконненов, – усмехнулся герцог. – Отойдем, Гурни, – нам надо побеседовать.
– К вашим услугам, милорд.
Они прошли к нише, где стоял автомат, отпускающий за монету порцию воды, а люди в большой комнате беспокойно зашевелились, но больше не шумели. Халлек бросил сумку в угол, но балисет из рук не выпускал.
– Сколько людей ты можешь выделить Хавату? – спросил герцог.
– У Суфира затруднения, сир?
– Он потерял только двоих, но его передовые агенты отлично провели разведку харконненских сил на планете. Если мы будем действовать быстро, достигнем некоторого уровня безопасности, получим необходимую нам передышку и свободу маневра. Ему нужно столько солдат, сколько ты можешь выделить без ущерба для дела – тех, кто не прочь немного поработать ножом.
– Я могу дать ему три сотни отборных людей, – сказал Халлек. – Куда их направить?
– К главным воротам. Агент Хавата ждет их там.
– Я должен заняться этим немедленно, сир?
– Подожди. Есть еще одно дело. Комендант космодрома под каким-нибудь предлогом задержит здесь челнок до рассвета. Хайлайнер Гильдии, доставивший нас, скоро отбывает, и этот челнок прицепят к грузовому кораблю, который доставит на лайнер груз Пряности.
– Нашей Пряности, милорд?
– Нашей. Но челнок должен забрать с собой и часть дюнмастеров – искателей Пряности, работавших при прежнем режиме. У них есть право уволиться при смене лена, и Арбитр Смены им это разрешил. Это ценные люди, Гурни, их около восьмисот. До того как челнок уйдет, ты должен убедить хотя бы некоторых поступить на службу к нам.
– Сколь сильным должно быть убеждение, сир?
– Мне нужно их добровольное сотрудничество, Гурни. У этих людей есть столь необходимые нам опыт и мастерство. То, что они хотят уехать, свидетельствует лишь, что они – не часть харконненской машины. Хават считает, что среди них могут быть внедренные агенты, но он в каждой тени видит асассинов.
– В свое время Суфир обнаружил некоторые весьма деятельные тени, милорд.
– А некоторые – не обнаружил. Но мне кажется, что для заблаговременного внедрения «ждущих агентов» в эту уезжающую толпу Харконненам потребовалось бы проявить слишком большое для них воображение.