Дюжина межгалактических мерзавцев
Шрифт:
Я лежал на каталке, и свет от ламп больничного коридора мелькал перед глазами, напоминая, что я все еще жив.
Операционная напоминала склад робототехники. Едва меня привезли, множество механизмов зашевелились, словно я растревожил муравейник. Я погрузился в недра машины – диагноста. Скоро им будет известен характер повреждений, сколько крови я потерял, рассчитана точная методика лечения. В вену скользнула тонкая игла, почти неощутимо пройдя сквозь кожу, и я тут же отключился.
А пришел в себя уже в больничной палате. Тронул живот. Меня залатали так аккуратно, что на коже не осталось даже рубцов. Ее просто зарастили соединительной тканью.
«Как хорошо жить, – подумал я, – выйду отсюда, непременно выбью кому-нибудь из сослуживцев зубы. Почему летели так долго?».
Но по возвращении в строй, бить никого не пришлось. Меня встречали, как героя. Медаль на грудь мне вешал генерал Поддубный. «Спасибо, сынок», – сказал он, и я едва не прослезился от гордости. Черт побери, я действительно заслужил эту награду.
Затем довольно долгое время я провел на оперативной работе. Особенно преуспел в дознаниях. Я никому не говорил, но именно в это время от службы я получал настоящее удовольствие. Подчинить своей воле другого сапиенса, растоптать его, раздавить каблуком, как мерзкое насекомое, заставить рассказывать тебе то, что он ни за что не поведал бы даже священнику. Мой успех был обусловлен предельной жесткостью, с которой я вел диалог. Очень часто подозреваемые после беседы со мной выплевывали зубы. Рвение, увы, не пошло мне на пользу. Однажды я допрашивал разжалованного военного из комендатуры. Действовал, как всегда, без лишних сантиметов. Как только вошел в комнату, сразу же пихнул его ногой в грудь, так что он опрокинулся вместе со стулом… Выбил из него признание… А он оказался невиновен.
По счастью, я был на очень хорошем счету. За особые заслуги меня всего лишь пожурили и отправили назад, в оперативный отряд. Хотя во мне существовало стойкое убеждение, что я могу пригодиться именно здесь.
Меня несколько лет мотало по самым опасным заданиям. Я бывал в горячих точках и улаживал конфликты силой федерального оружия, мне случалось убивать и солдат, и мирных жителей, а после одного рейда, когда мы разгоняли демонстрантов настоящими пулями, я не мог уснуть неделю. Все снились их крики и кровь. При этом я не испытывал ни сострадания, ни сожаления. Скорее наоборот. Мне понравилось все, что я делал. И я надеялся, что правительство при случае позволит это повторить. Служба моя шла своим чередом – без особых наград и регалий. По-настоящему продвинуться мне удалось только после шумного дела с андроидами. В то время эта история была у всех на слуху, да и по сию пору многие журналисты любят упомянуть ее для примера. Производством андроидов тогда занималась одна единственная корпорация – «Электролюди», в основном, она принадлежала федерации, но часть акций было сосредоточено в частных руках. Оперативное управление компанией осуществлял один амбициозный делец – Аркадий Левицкий. Он стоял у истоков этого бизнеса. К моменту ареста ему сравнялось шестьдесят два года, но на пенсию он уходить вовсе не собирался. Напротив, Левицкий решил себя увековечить. Как мы выяснили позднее, новые разработки в области искусственного интеллекта позволили вместо модифицированного чипа вставлять в головы андроидов матрицу сознания, записанную с помощью специального прибора. Вместо того чтобы поделиться столь важным открытием с властями, Левицкий решил использовать его в своих целях. А цели у него были самые глобальные. Руководитель «Электролюдей» замыслил государственный переворот. Всех андроидов он собирался снабдить собственной матрицей сознания, создав из них армию. Согласно его планам, искусственные Левицкие должны были быть внедрены во все сферы жизни, на большинство колонизированных планет. После чего, в один прекрасный день, послушные его воле, андроиды взяли бы власть в свои руки. Возможно, все бы у него получилось. Но, по счастью, он просчитался в главном. Андроиды с пересаженной матрицей сознания вовсе не были настолько же увлечены этой безумной идеей. Каждый из искусственных людей испытывал настоящий шок, осознав себя личностью, заключенной в тело, напичканное электроникой. И, конечно же, ни один андроид не собирался помогать создателю осуществлять свои далеко идущие планы. Все они, как и их прародитель, Аркадий Левицкий, были полны собственных амбиций. Когда создатель армии андроидов осознал свою ошибку, было уже слишком поздно – конвейер исправно фунционировал. Левицкий пытался скорректировать планы, уничтожив вышедшую из повиновения продукцию – он задействовал новую матрицу, взяв за основу сознание главного бухгалтера, кроткого человечка, напрочь лишенного амбиций. В результате, когда мы прибыли на место, здание корпорации «Электролюди» пылало, а по улице разбегались искусственные люди, наделенные почти человеческим интеллектом. Я был среди тех, кто лично задержал зачинщика заговора – он пытался скрыться на личном катере, но мы прострелили днище, едва не задев водородные баки, и под угрозой уничтожения ему пришлось поспешно приземлиться на крышу. Не обошлось и без перегибов. Не разобравшись, что к чему, главного бухгалтера поначалу посчитали за главного пособника и приговорили к пожизненному заключению за государственную измену. Но потом разобрались и заменили пожизненное ссылкой на отдаленную колонию, где он вскоре скончался от местной вирусной инфекции. Производство искусственных людей с вживленной матрицей сознания запретили, научные данные засекретили, с этих пор все они оснащались только чипом ЭЛ 286+. Хотя многих раздражала чрезвычайная тупость андроидов, зато от них не приходилось ожидать неприятных сюрпризов, на какие способны люди. Долго думали, что делать с интеллектуальными андроидами, уже наштампованными корпорацией «Электролюди». Большинство Совета стояло за их немедленное уничтожение, то же мнение разделяла церковь – дескать, мы имеем дело с порождением сатаны, церемониться здесь не стоит, но председатель решил иначе. Личным указом он повелел отправить их для колонизации одной из отдаленных планет. Без внимания умных андроидов не оставили. С орбиты за ними наблюдал спутник. Некоторое время раздавались голоса разнообразных политических деятелей, что неплохо бы использовать уникальные создания с пользой – к примеру, отправить их на освоение малодоступных областей космоса. Но власти Федерации сочли, что проще для этих целей использовать сапиенсов – их все равно много, и понять их куда проще, чем сложные механизмы. Колония разумных андроидов просуществовала недолго. Вскоре искусственные люди поделились на две группировки – по принадлежности к вживленному интеллекту. Андроиды Левицкого и бухгалтерские андроиды вступили в длительное противостояния, в результате чего полегли почти все. Последний андроид Левицкого не вынес одиночества и бросился в пропасть.
Меня заметили и стали продвигать по службе. Федерации крайне досаждали террористы. Смертники-одиночки просачивались на пассажирские суда, в правительственные здания, на трибуны по время крупных мероприятий. Они взрывали себя, а вместе с собой забирали на тот свет множество жизней невинных граждан. Чтобы предотвратить теракты, в их ряды постоянно внедрялись федеральные агенты. Однажды и мне довелось поучаствовать в подобной операции. Я бы направлен под видом простого беженца в одну из колоний, где, по слухам, существовал лагерь, где готовили террористов. Среди них особенно ценились бойцы человеческого происхождения – среди сапиенсов других рас недовольных хватало. Мне удалось выйти на организацию, и даже некоторое время пробыть в числе ее верных членов. Но до отправки в лагерь не дошло. Я узнал о готовящемся крупном теракте в Солнечной системе и доложил о нем командованию. Катастрофа была предотвращена, меня в спешном порядке эвакуировали. После моего вылета из колонии последовала целая серия арестов – забирали всех, кто значился в рапорте.
Я получил очередные лычки на погоны, став капитаном федеральной службы. Карьера складывалась удачно, а вот семейная жизнь дала трещину. Катя постоянно скандалила. Я никак не мог понять, чего ей не хватает. Мне казалось, в нашей жизни все в полном порядке – жилье в общежитии, денег хватает, занимаемся сексом каждый день, когда я не на задании. Позже я понял, что она была истеричкой и нимфоманкой и все, что мне было нужно, немедленно с ней развестись.
Однажды я вернулся из рейса раньше, чем планировал – за доблесть мне дали двухнедельный отпуск. Если бы я знал, что застану дома, отказался бы. Вся моя жизнь рухнула из-за этих чертовых двух недель.
Как сейчас помню, я набираю код на электронном замке. А он оказывается заблокирован. Тогда я звоню в дверь. Меня охватывает тревожное предчувствие. Кто-то забрался в дом, думаю я. Возможно, он и сейчас там. Я рванул вокруг дома. И застал его вылезающим в окно. Удар в печень, локтем по спине. Я выхватил из сумки захват для запястий. В считанные мгновения скрутил его, перевернул на спину… и узнал своего друга Владика, тогда уже вполне успешного пилота федеральных сил.
– Георг, – прохрипел он, – не знаю, что на меня нашло… Прости.
Я глянул вверх. В проеме окна стояла, она, прикрыв рот ладонью, попятилась в темноту дома. Оставив бывшего друга валяться на лужайке, я влез в окно.
Меня не легко пронять, но тогда я чувствовал такую боль, что скулы сводило.
– Сука! – сказал я и ударил ее по лицу…
С тех пор во мне что-то надломилось. Я старался держаться от женщин подальше, не желая испытывать боль. Любимая женщина – единственное уязвимое место. Я и подумать не мог, что она нанесет мне удар в спину.
После развода командование вызвало меня для обстоятельной беседы.
К такого рода делам в федеральной службе относились серьезно. Полагаю, и без штатного психолога дело не обошлось.
– Как настроение? – поинтересовалось командование.
– Нормально, – ответил я. – Хотя бывало и получше.
– Испытываешь ли ты ненависть к своей бывшей жене?
– Нет, – я решил, что не имеет смысла говорить о своих истинных чувствах: – Я думаю, я просто выбрал не ту женщину.
– Тебе надлежит пройти тесты, – сообщило командование, – и затем в течение трех месяцев посещать психолога.
– Я в порядке, – возразил я.
– Это общая процедура. Так записано в уставе.
Пойти против устава я не мог. Нас учили в академии, для федерального агента устав – то же самое, что и библия для религиозного фанатика.
Тесты показали, что я стал не только садистом, но и женоненавистником. Мне собирались прописать курс лингвопрограммирования, но, по счастью, тестирование выявило, что я и лингвопрограммистов недолюбливаю тоже, и мне просто дали внеочередной отпуск. Я потратил его на дегустацию всех возможных напитков. И к окончанию трех недель был уже вполне в форме – меня не душила жестокая обида – я спал по ночам, и руки не сжимались в кулаки при виде женщины, похожей на бывшую жену. Говорят, клин клином вышибают, и вот в одном из кабаков я подцепил весьма аппетитную красотку. За неделю до окончания отпуска она меня так утешила, что я даже решил на ней жениться – что только не придет в голову, когда в крови столько спирта. По счастью предложение я делал, едва ворочая языком. Проговорил вкрадчиво: «Выходи за меня, Танюха. Ты у меня будешь, как шелковая… То есть нет… Чего глаза таращишь? Оговорился мужик немного. Я имел в виду, будешь в шелках купаться. Есть такое выражение… А я говорю, есть… А я говорю… Да пошла ты, дура».
По счастью, мой разрыв с обеими случился аккурат перед тем, как на рынок поступил новый андроид класса «жена». Многие ребята из федеральной службы приобрели себе такую куклу. Ведь живые жены – часто, сущее наказание. Одна дамочка из подследственных, к примеру, вытатуировала на мягком месте имя своего супруга, о чем не преминула сообщить во время личного допроса. Думаете для того, чтобы всегда о нем помнить? Как бы не так. Только потому, что хотела постоянно напоминать ему, какая он задница…