Дюжина межгалактических мерзавцев
Шрифт:
– У меня есть ответ на этот вопрос, – заметил лемуриец. – Ему нужны зрители, чтобы насладиться триумфом сполна. Именно поэтому он так подробно рассказывает нам о своих планах. Он хочет, чтобы мы оценили его героическую роль в истории. Он, конечно, относится к нам с презрением, как к представителям низших рас, но при этом ждет признания своих заслуг. Ведь других зрителей у него все равно нет.
– Именно так, – немониец кивнул.
– Тогда у меня имеется к тебе вопрос. С чего ты взял, что ситуация полностью тобой контролируется? Ты не думал о том, что если ты и представители твоей расы скрывали долгие годы свое истинное лицо, то и другие могли поступать так же. К примеру, мы, лемурийцы. Что мешало нам скрыть определенную способность. Например, способность поглощать электричество. Я выражаюсь фигурально, само собой. Разумеется, у нас нет такой способности.
– Вы слишком примитивны для этого, – самодовольно заметил немониец.
– В этом твоя ошибка, – Умник обвел присутствующих торжествующим взглядом. – Наш герой полагает, что гордыня и самонадеянность – сугубо человеческие качества, поэтому и предположить не может, что кто-то из нас может что-нибудь ему противопоставить.
– Ты знаешь, как с ним справиться? – поспешил я с вопросом. Чувствовал, что в ближайшее время случится нечто ужасное. Воздух сделался свежее, запахло озоном.
– Да, – ответил лемуриец.
– Ты мне не нравишься, – констатировал враг, – слишком сообразительный. Пожалуй, я не стану ждать несколько суток, пока мы долетим до Солнечной системы, и убью тебя прямо сейчас. В назидание остальным.
– Постой, – испугался лемуриец. – Я лишь…
Договорить он не успел. Вытянувшаяся в струну конечность немонийца свистнула подобно хлысту, и отделенная от тела голова Умника со стуком упала на пол. Следом рухнуло тело, орошая пластик фонтаном темной крови.
Красавчик с криком отбежал в сторону, в ужасе взирая на дергающееся тело своего товарища. Сириусянин с воплями заметался по рубке управления, врезался в стену и сполз по ней, пребывая в глубоком обмороке.
Я поспешил высказаться, пока меня не постигла незавидная участь лемурийца:
– Признаться, никогда его не любил. Ничего не имею против того, чтобы дождаться часа икс. Очень интересно понаблюдать, как все разлетится к чертовой матери. Вместе с нами. – Я деланно хохотнул, потер вспотевшие ладони. Хотя в своей жизни я успел многое повидать и попробовать, но умирать не хотелось. Могучий жизненный инстинкт брал свое, и в голове стремительно выстраивались и рушились прожекты чудесного спасения. Ни один из них не оставлял надежды быть хоть когда-нибудь воплощенным в жизнь. Я загрустил и впал в апатию – так сильно мне хотелось остаться в этом мире.
– А теперь будем ждать, – возвестил немониец. Он повел себя странно. Швырнул на пол андроида-автопилот, опустился в кресло и застыл без движения. Мне даже показалось, что он умер. Но стоило мне сделать шаг, как неподвижная фигура угрожающе шевельнулась.
– Все нормально? – пробормотал я.
– Да, – ответил он. – Я не расходую понапрасну энергию.
– Разумный подход. Никогда не надо суетиться.
Я глянул на креторианца. У бедняги был очень бледный вид. Казалось, еще немного, и он грохнется в обморок. Скоропостижная смерть приятеля его порядком подкосила. К тому же, здесь же, перед нами лежало в луже крови еще не остывшее тело и такая страшная голова с оскаленным ртом. Как я не старался отвести взгляд, постоянно натыкался на эту голову. Ее будто специально положили так, чтобы безжизненное лицо, застывшее в маске страданья, было обращено ко мне. Ярко-желтые глаза с продолговатым зрачком, казалось, смотрят прямо внутрь меня и вопиют об отмщении.
Круглый повернулся в кресле, пробежал пальцами по сенсорам пульта, – удивительно, какие у этого шарообразного сапиенса сделались длинные пальцы, как у карманника. Он дернул пару рычажков, понаблюдал за бегущими на экране цифрами и удовлетворенно кивнул. После чего застыл в непринужденной позе, неотрывно глядя в монитор. Мы, похоже, его совсем не интересовали – несколько представителей слабосильных рас.
Красавчик дернул меня за рукав, приблизил лицо к самому уху, едва не припал к мочке дрожащими губами, и зашептал:
– Мне кажется, я знаю, что делать. Умник кое-что успел сказать…
Немониец резко обернулся, и Красавчик замолчал. В этот момент я подумал, что мы очень мало знаем о возможностях этого существа. Он говорил, у него очень острый слух… Возможно, врал. А вообще, после всего увиденного, я бы не удивился, если бы Круглый смог насвистеть симфонию Баха.
– Тише, – прошептал я с яростным придыханием, когда враг снова отвернулся к приборам. – Хочешь все испортить? Подожди подходящего момента…
Однако такой момент представился нам очень нескоро.
Тишина становилась гнетущей. Лучше всех ощущал себя сириусянин. Казалось, он совсем не понимает, что происходит, – забился в угол и там тихонько поскуливал от страха. Зато мы с Красавчиком стояли по стойке смирно. Да еще вынуждены были наблюдать обезглавленный труп прямо у наших ног. Пахло кровью. Тяжелый запах. Способный сбить с ног, если крови слишком много. Даже меня, привычного ко всему, порядком мутило.
Часа через полтора, когда ноги и спина окончательно затекли, я набрался храбрости и предложил:
– Может, мы присядем… – И поспешно добавил: – Это в твоих интересах. Ты же хочешь, чтобы мы сполна насладились триумфом. А не то от усталости мы потеряем сознание, и пропустим всю красоту.
Немониец медленно повернул голову, словно ему было лень обращать внимание на столь незначительных существ, как мы.
– Прочь отсюда! – сказал он.
– Не понял?
– Оставьте меня наедине с собой.
– Ну… так мы пошли? – все еще не веря подобной удаче, пробормотал я.
– Я же сказал, вон! – Немониец приподнялся.
Я не стал дожидаться, что предпримет этот ненормальный, кинулся к двери и нажал сенсор. Красавчика тоже не пришлось долго упрашивать – он рванул из рубки, как человек из тоннеля, по которому летит на воздушной подушке экспресс. Мы были в коридоре через доли секунды. Следом враг человечества вышвырнул визжащего сириусянина. Створка задвинулась с сухим щелчком.
– Он нас… отпустил? – проговорил Красавчик дрожащим от волнения голосом.
– Отпустил?! – взорвался я. – Как бы не так! Просто он не считает нас достойными врагами. Ему плевать, что мы будем делать. Он не сомневается, что легко справится с нами, если потребуется. Скорее говори, что тебе сказал твой приятель. Если только это дельная вещь.