Джакузи для Офелии
Шрифт:
— Подожди-ка, — Маркиз выхватил у Лолы пульт и прибавил звук. Шла передача «Информ-ТВ», ежедневный обзор петербургских новостей.
— Все с ума посходили, — проворчала Лола, — звери смотрят латиноамериканские сериалы, компаньон неожиданно заинтересовался местными новостями… Что хорошего могут показать в санкт-петербургских новостях?
— Хорошее не могут, а интересное — могут! — не согласился Леня.
— Да что ты там нашел интересного?
— Тише, — Леня прижал палец к губам, — ты только посмотри!
— Очередной скандал назревает в Мариинском дворце, — говорил диктор за кадром, — не только рядовые члены Законодательного
На экране худощавый мужчина лет сорока обещал совершить в северной столице финансовое чудо, в самое ближайшее время обеспечив приток в городской бюджет немыслимых средств. Однако Леня не слушал его слов, он смотрел на Лисичкина. Тот говорил горячо и убедительно, хорошо поставленным голосом, но впечатление от его слов портил неприятный нервный тик — депутат то и дело дергал шеей, как будто ему что-то мешало или был тесен воротничок рубашки.
Лола снова хотела выключить телевизор или хотя бы переключить на другую программу, и с этой целью попыталась выхватить у Лени из рук пульт, но Маркиз резво отпрыгнул в сторону, чем очень удивил Пу И, который глянул на Леню с опаской. Многоопытный кот Аскольд давно уже ничему не удивлялся, поэтому остался на месте.
Сюжет про исчезновение депутата Евгения Лисичкина подошел к концу, однако ведущая, видимо, никак не хотела расставаться с Мариинским дворцом, поэтому оператор с телевизионной камерой прогулялся по коридорам и вышел на площадь. Показали расположившуюся перед входом небольшую группу людей и животных, преимущественно собак. Ближе ко дворцу стояли полицейские, которые с опаской на этих собак косились. Чуть в стороне наблюдали за развитием событий немногочисленные зрители.
— Вчера у Мариинского дворца состоялась демонстрация активистов из общества защиты животных, — говорила ведущая за кадром, — которые таким образом пытались привлечь внимание депутатов к одной из самых насущных, на их взгляд, проблем — все увеличивающемуся количеству бездомных животных. Не секрет, что некоторые люди бросают своих питомцев на произвол судьбы, когда те вырастают, на их взгляд, слишком большими и требуют много забот и денег на свое содержание. Собаки и кошки теряются при перевозке на дачу или просто убегают от хозяев, а потом не могут найти дорогу к дому. Служба по розыску пропавших животных работает плохо, поскольку не хватает персонала и денег. Бездомные животные голодают и страдают от холода, болеют и умирают.
Камера показала рослого молодого человека, лохматого и заросшего бородой, рядом с ним сидела такая же лохматая кавказская овчарка.
— Люди! — восклицал парень. — Неужели вам совсем не жалко братьев наших меньших?
— Что
— Собачке помыться, а парню побриться не мешает, — с неудовольствием заметила Лола, — а вообще-то, их жалко.
Леня нажал кнопку на пульте, и экран погас.
— Ну вот, — закричала Лола, — а еще говоришь, что любишь животных!
— Терпеть не могу, когда люди занимаются пустяками, — рассердился Леня, — ведь ясно же, что никакие депутаты им не помогут и денег из бюджета на содержание приюта не дадут! Нужно искать спонсоров, а не стоять на площади, как идиоты, и орать! Еще собаки лаять начнут!
— В таком виде их ни к какому богатому человеку и близко не подпустят, — заметила Лола, — я же говорю — сначала нужно внешний вид в порядок привести!
— Хватит об этом! — резко сказал Маркиз. — У нас своих дел по горло! Значит, Евгений Лисичкин…
— Что ты так зациклился на этом Лисичкине? — удивилась Лола. — Какое он к нам имеет отношение?
— Боюсь, что самое прямое, — буркнул Леня, — похоже, что это именно его прикончили в той квартире, где пытались подставить тебя. Дело в том, — заторопился он, видя, что Лола вылупилась на него в удивлении и даже покрутила пальцем у виска, — что соседка покойного Серафима Петровна, с которой я имел сомнительное удовольствие сегодня беседовать, сказала, что убитый тип был, конечно, мужчиной хоть куда, но имел один изъян — вот точно такой нервный тик, как у депутата Лисичкина.
— Ну и что? Мало ли таких людей?
— Ну, не так чтобы и много — это раз. Во-вторых, депутат исчез два дня назад и никто не знает, куда он подевался. Если уж на какую-то важную встречу он не явился — стало быть, дело серьезное. А что может быть серьезнее убийства? И, в-третьих, где, ты говорила, работал первый муж Ирины Соловьяненко?
— В мэрии, — подтвердила Лола.
— Ну вот, стало быть, чисто теоретически она могла быть знакома с Евгением Лисичкиным.
— Ну, не знаю… — неуверенно протянула Лола, — если принять это как гипотезу, потому что нам ничего больше не остается… Я толком ничего не выяснила. Телефон с номером, что дала нам девчонка в ветеринарной клинике, находится в квартире на Мойке, зарегистрированной на какого-то Ведерникова. Про Ирку там ни слова нет, может, она его жена?
— Сейчас узнаем, — пообещал Леня, — все выясним!
Леня набрал телефонный номер, полученный от Феклы. Для этого он использовал, конечно, не собственный квартирный телефон, а мобильник, зарегистрированный на бомжа.
После трех длинных гудков в трубке раздался щелчок, и хорошо поставленный бархатистый баритон проговорил:
— Вы позвонили в квартиру Ведерниковых. Мы сейчас, к сожалению, не можем подойти к телефону. Оставьте, пожалуйста, сообщение после длинного сигнала.
Леня отключился и снова вошел в компьютерную базу данных. Владельцем квартиры на Мойке действительно являлся Константин Максимович Ведерников. Какое отношение он имеет к Ирине Соловьяненко? Чтобы выяснить это, оставался только один способ — завтра с утра отправиться на Мойку.
Однако до этого у Лени было еще одно дело.
В половине девятого Леня подъехал к злополучному дому на улице Бутлерова. Он не стал глушить мотор, поскольку знал, что зять пенсионерки Оглоуховой, точный, как швейцарские часы, должен появиться с минуты на минуту.