Джастис
Шрифт:
— Вел себя тихо, если не считать того момента, когда набросился на Тэтчера. Хотя его испуг очевиден, он знает, что это значит для всех нас.
Я знал, что так и будет. Это все меняет. В прошлом Райан уже представляла собой угрозу изменить ход вещей, но сейчас все по-другому. Моя дочь — не угроза, она просто меняет правила игры, и мы все это знаем.
— Будь рядом с ним, — говорю я. — Скажи ему, чтобы не волновался. Мы с этим разберемся.
— Уже, но ты ведь знаешь, какой он.
Брат сломлен, непоправимо. Единственное, что сдерживает его демонов, — это наша связь. От мысли, что мне придется повернуться
— Слушай, я лучше пойду. Мне нужно сделать еще несколько звонков, но я буду на связи, — говорю я.
— Хорошо. Скоро поговорим.
Связь обрывается, и я снова остаюсь наедине со своими мыслями. Так или иначе, я сделаю это. Семья значит для меня все, и за людей, которые мне важны, я буду бороться до последнего вздоха, дочь теперь стоит для меня на первом месте.
Глава 8
Райан
Обеденная суета в кафе начинает стихать, и я, испытывая боль в ногах, протираю освободившиеся столики. Голова раскалывается от недосыпа, но ничто не доставляет такой боли, как тяжесть на сердце. После разрушительной ссоры я не переставала думать о Джастисе, куда бы ни пошла, страдания в его глазах преследовали меня.
Везти Ханну сегодня утром в детский сад оказалось нелегким делом. Она выглядела такой же усталой и грустной, как и я, но мне никак бы не удалось найти себе замену в такой короткий срок, а я не хотела ставить Чака и Лаверну в затруднительное положение. Кроме того, пребывание в саду с друзьями пойдет ей на пользу, поможет отвлечься. Воспитательница обещала присмотреть за ней. Она даже сделала Ханну ученицей дня, что ее очень взволновало. Когда я уходила, ее улыбка сияла чуть ярче.
Еще три часа, и я снова смогу ее обнять. Мне дорого каждое мгновение, проведенное с ней.
Я иду на кухню, где Чак переворачивает жирные котлеты для гамбургеров и формирует заказы.
— Как там, стихает? — спрашивает он, уклоняясь от высокого пламени, вылетающего из гриля.
— Немного.
— Хорошо, потому что мне нужно отлить.
Я посмеиваюсь над ненужной информацией. Мой босс не испытывает проблем с выражением своего мнения. Он несколько грубоват, но я ценю его и его жену.
Я работаю в «Придорожной закусочной» уже почти четыре года. Гриль-бар, известный хорошей едой и ночными развлечениями допоздна. Этим местом владеет супружеская пара, Чак и Лаверна, которые ссорятся больше, чем ладят. Они отнеслись ко мне с добротой, позволили работать в дневные смены, чтобы наше с Ханной расписание совпадало. Меня заставляют работать только два вечера в месяц. К счастью, мисс Пегги, милая пожилая дама, живущая по соседству, присматривает за Ханной в такие вечера.
— Райан? — зовет меня Лаверна, проталкиваясь через вращающуюся дверь, и выглядя немного взволнованной.
— Да?
— Там тебя спрашивает какой-то красавчик. Он взбешен и выглядит чертовски пугающе.
Сердце бьется о грудную клетку, я сразу понимаю, кто это. «Как он узнал, что я работаю здесь»?
Потому что Джастис Крид знает все. Ну, почти все. Кроме одной тайны, которую мне удавалось скрывать все эти годы.
— Хочешь, я от него избавлюсь? — предлагает
— Сама знаешь, — говорит Чак, поднимая лопатку.
Джастис съел бы бедного Чака на завтрак, но я воздерживаюсь от этих слов, не желая ранить его самолюбие.
— Спасибо вам, но я справлюсь. Не возражаете, если я возьму небольшой перерыв?
— Валяй, — говорит Лаверна. — Пока разбираешься с делами, я прикрою два твоих столика.
— Спасибо.
— Дай знать, если я тебе понадоблюсь, — говорит Чак, когда я направляюсь к двери. — Я прикрою твою спину.
— Как насчет того, чтобы пока перевернуть гамбургеры, — кричит Лаверна. — Я все еще жду чертов чизбургер для седьмого столика.
— Он почти готов, женщина. Почему бы тебе не перестать меня пилить и не сделать что-нибудь полезное?
Качаю головой в ответ на их препирательства, на моем лице появляется веселая улыбка, которая исчезает в тот момент, когда я выхожу в зал и вижу сидящего за стойкой Джастиса. Его темные глаза сталкиваются с моими, пригвождая к месту и заставляя пульс участиться.
Даже спустя столько лет он по-прежнему очень сильно на меня влияет. Лишь взглянув на него, я в нем теряюсь, сердце пляшет в новом ритме.
Но в то же время я не скучаю по тому, как каждая женщина здесь находится в плену его чар. Некоторые вещи никогда не меняются.
Откапывая из недр свою храбрость, ставлю одну ногу перед другой и подхожу к нему.
— Привет, — шепчу, ненавидя себя за то, как дрожит голос.
— Нам нужно поговорить. — Выражение его лица каменное, в глазах все еще видна ярость, но на этот раз он не кричит, так что я воспринимаю это как небольшое достижение.
Я киваю.
— Босс разрешил мне сделать небольшой перерыв. Не хочешь присесть? — спрашиваю, указывая на пустой столик.
— Нет. У меня в грузовике.
Он даже не ждет моего согласия, просто выходит за дверь, ожидая, что я последую за ним.
Как бы то ни было, это, вероятно, к лучшему. Меньше всего я хочу, чтобы все мое грязное белье было выставлено на всеобщее обозрение перед коллегами и клиентами. Голд Крик — маленький и сплоченный городок, как и Винчестер, только не наполнен такими же мерзкими людьми.
Выйдя на улицу, меня окутывает легкий туман, и мои ковбойские сапоги приземляются в лужу, образовавшуюся после только что прошедшего ливня. Сильнее запахиваю края клетчатой рубашки на пуговицах поверх белой майки и следую за Джастисом к его грузовику, благодаря джинсовым шортам брызги из луж покрывают мои голые ноги.
Он совершенно застигает меня врасплох, когда подходит к пассажирскому сиденью и открывает передо мной дверцу. Поступок настолько неожиданный, что я, убрав с лица влажные волосы, смотрю на него. Ищу в нем хоть какой-то намек, хоть какую-то надежду, что, может быть, только может быть, у нас все будет хорошо. Он ничего не выказывает, суровый взгляд лишен каких-либо эмоций.
Сникнув, тянусь к ручке на внутренней стороне дверцы, подтягиваясь на высокое сидение. Грузовик похож на те, на которых ездят его братья. Это заставляет меня задуматься о его мотоцикле и некоторых любимых моментах, связанных с ним. Эйфория длится недолго, он хлопает дверцей, заставляя меня подпрыгнуть.