Джебе - лучший полководец в армии Чигизхана

Менбек Влад

Как-то утром, собрав свой мешок, сунув туда выкованный меч, Линь виновато посмотрел на Джарчи, на ребят, поулыбался им, и молча ушел. Он больше не вернулся. Джарчи даже не попытался выяснить, куда исчез китаец: пропал и все. Хозяин – барин.

Их никто не тревожил. Жизнь и работа опять пошли своим чередом до самого праздника, который начался для ребят неожиданно: рано утром.

Чиркудай услышал веселые крики еще до рассвета. Когда он вышел из юрты, то увидел нарядно одетых людей, торопливо идущих к Керулену. Джарчи посмотрел на шествие и задумчиво сказал:

– Сегодня

работать не будем. Мы тоже люди. Пойдем к реке, как все, – и вернулся в жилую юрту.

А следом за ним в геру ворвались нукеры Тургутай-Хирилтуха. Они молча схватили Темуджина за колодку и поволокли к выходу.

Как ни странно было для Чиркудая, но Борджигид не очень сильно сопротивлялся, дал увести себя. Джарчи это вторжение немного расстроило, однако, о чем-то поразмышляв и покивав своим мыслям головой, кузнец повздыхал и полез в старый сундук, с блестящими кованными металлическими углами. Из его недр на свет появились халаты, обувь, кожаные штаны, войлочные шапки, и все это было не очень старое.

Наделив сыновей одеждой, Джарчи взглянул на Чиркудая и достал из сундука небольшие штаны, новый, темно-синий халат, шапку и крепкие сапоги. Протянув вещи Чиркудаю, коротко сказал:

– Надевай. Пойдешь с нами.

Чиркудай присоединился к Джелме и Субудею около дальней стены юрты. Он быстро переоделся, бросив обветшалое тряпье на пол.

Взяв из дома небольшой котел, полбарана, чашки и бурдюк с кумысом, они направились к Керулену. На широком пологом берегу реки уже шло веселье. Богатые даже поставили юрты, чтобы в них отдыхать, и подальше от сглаза. Люди победнее развели костры, кто где, и варили в них праздничную еду. Между группами шатались первые пьяницы и им, не скупясь, наливали молочной водки – архи. Давали мясо.

Джарчи выбрал место в отдалении на пригорке, выкопал небольшую очаговую ямку, и развел костер из принесенного ребятами хвороста. Чиркудай, как Джелме и Субудей, озирался по сторонам, рассматривая раздетых до пояса и лоснящихся от пота богатуров, попарно борющихся на пятачках, образованных любопытными. Вдали, на заливном лугу, разминали коней всадники, готовясь принять участие в гонках. Около крутого пригорка соревновались в меткости лучники, и каждый их выстрел, как и каждый удачный прием богатуров, вызывал у болельщиков восторженные крики.

В этой громадной шумной и многоязыкой толпе, Чиркудай не увидел Темуджина. И у него от непривычки рябило в глазах.

Джарчи роздал вареное мясо ребятам, бросив кусочек на землю, налил в чашки кумыс и тоже немного плеснул под ноги, чтобы задобрить духов. Ребята последовали его примеру.

Они сидели и наблюдали за окружающими, отдыхая от каждодневного труда. Через некоторое время к ним пристал какой-то пьяница и стал требовать водки. Но Джарчи строго сказал, что архи у него нет, а вот мясом он поделится. Пьяному это не понравилось. Однако, он кое-как, через водочную пелену в глазах, рассмотрел, что стоит перед кузнецом, который якшается с нечистой силой, и, поколебавшись, отошел, испугавшись сглаза. Чиркудай почувствовал страх пьяного и подивился его глупости: он то знал, что кузнец не колдун, а хороший человек. Джарчи все понял и усмехнулся.

Так они просидели до вечера, увидев с пригорка почти все. А когда стало

темнеть, засобирались домой. И в этот момент кто-то громко завопил у дальних юрт богачей:

– Убежал!.. Убежал!..

Джарчи весь напрягся, а Субудей переглянулся с Чиркудаем понимающим взглядом: они сразу догадались, кто убежал. Джелме сначала не понял, крутил головой, пытаясь услышать что-нибудь еще. Но чуть позже и до него дошло, что сбежал Темуджин.

Во все стороны рванули всадники, яростно стегая коней. Многие из них мотались вдоль реки, высматривая в серых сумерках беглеца. Джарчи не стал мешкать, быстро затолкал всю утварь в мешок и торопливо пошел к стойбищу, подгоняя ребят.

По дороге их нагнали подвыпивший мужчина с женой. Он был возбужден и все время повторял:

– Я знал, что он долго здесь не задержится! Я знал, что он убежит! Вот это настоящий джигит, вот это орел!..

Джарчи прибавил шагу и оторвался с ребятами от не прошеного попутчика.

В юрте они не сказали друг другу ни слова. Спать легли встревоженные. Субудей не придумывал дразнилки, как в прошлые вечера, однако долго не мог уснуть. Чиркудай слышал, как тот покашливал и вздыхал. Он сам лежал тихо, рассматривая звезды сквозь решетку дымового отверстия. Ему казалось, будто с побегом Темуджина на душу лег тяжелый камень.

На следующее утро Чиркудай вышел по малой нужде и не успел опомниться, как его схватили нукеры и потащили к чану с киснувшими кожами, где бросили на землю перед разъяренным Агучу. Выхватив из сапога нагайку, озверевший толстяк рывком задрал на мальчике старый кафтан и, тяжело сопя, стал стегать Чиркудая, выкрикивая:

– Я вас мерзавцев всех уничтожу!..

Чиркудай почувствовал жгучую боль в спине, но стиснул зубы и весь сжался, стараясь не закричать. Он не заметил, как из юрты опять выскочил кузнец и снова остановил Агучу. Как нукеры увели палача. Чиркудай потерял сознание. Джарчи легко поднял его с земли и отнес в геру, где Субудей уже разогрел бараний жир и, присев около избитого друга, стал осторожно втирать мазь в его спину.

Когда он пришел в себя, на улице было утро. Это Чиркудай определил по лучам солнца, прорывавшихся с востока в дымовое отверстие наверху. Рядом, сгорбившись, сидел Субудей, вытаращив испуганные черные глаза. В юрту вошел Джарчи и, посмотрев на пришедшего в себя мальчишку, обрадовался:

– Ну, раз очухался – значит выживешь.

– А где Агучу? – тихо спросил Чиркудай.

– Ищет Темуджина, – ответил Субудей, добавив: – Третий день ищет.

– Да, да, – подтвердил Джарчи. – Ты три дня лежал без памяти, – и он сокрушенно покачал головой: – Разве можно так бить несмышленыша, – и посмотрев на Субудея, спросил: – Кумыс ему давал?

Субудей засуетился, наливая в чашку напиток, объяснив на ходу:

– Он только что пришел в себя.

Чиркудай с удовольствием выпил пенящееся кислое питье. Он даже не ожидал, что у него такая сильная жажда. Субудей сразу налил ему еще.

Пришел Джелме и заулыбался, прищурив раскосые глаза. Чиркудая хотели приподнять и посадить, но он справился сам.

– Сильный, – с завистью произнес Субудей.

Джарчи вытащил мясо из котла на деревянное блюдо, и они поели. Затем кузнец встал, посмотрел на младшего сына и приказал: