Джекпот для миллиардера. Создана для тебя
Шрифт:
Телефон. Лопырев в Москве с Иркой.
– Да! Я не знаю, что-то случилось! Её нет! Нет! Маруська! Я в Москве смогу быть только часов через пять! Клиника «Пренаталь». Срочно! Держи меня в курсе!
Отбой.
Телефон. Уже выбегая из здания медсанчасти.
– Женька! Не могу остаться! С женой что-то случилось. Я в Москву. Ларка в реанимации. Состояние крайне тяжелое. А я знаю? Она беременная, идиот! С хера ли? Была бы от меня, я бы знал, в отличие от тебя. Она от тебя беременна! Какого хера? Ты меня спрашиваешь? Очухается,
Звонок.
– Андрей Андреевич. Твои архаровцы ещё здесь? До Пулково проводят? Срочно. В Москву, к жене. Через час вылет. Спасибо, дорогой. Век не забуду.
Сброс. Набор уже из машины. Педаль в пол до упора. Визг ремней на пределе.
– Глеб! Срочно коридор в Москву организуй! В течение часа! Я уже лечу в Пулково!
Отбой.
– Катя! Катя!
– тишина.
И в ушах только писк монитора, уходящего в изолинию. Страшный, пугающий, как у Ларки.
Две стороны одной монеты. Инь и Янь. Связанные и разделённые, но всё равно единые. Две жены. Две женщины, которые для него значат больше, чем его собственная жизнь.
* * *
Уже на взлётке Лопырев позвонил.
– Да. Что? Как остановка? Клиническая смерть?
– голос задрожал.
Сердце остановилось вместе с её сердцем. Всё остальное как через вату. В ушах шум крови, от которого разрывается мозг. Из последних сил цепляется за единственную мысль.
– Маруська! Папа! Как дочь? Как Маруська? Знаю! Просто знаю. Она знает, и я знаю.
По щеке потекли слезы.
– Два четыреста, сорок пять. Спасибо, дед. Она?..- голос дрожит.- Стабилизировали и ввели в искусственную кому? Не понимают, что случилось. Я понял. Кардиогенный шок? Как будто замкнуло… Замкнуло.
Голова вдруг стала ясной. Он мысленно листал документы, переданные Ираидой. Ответ в них. Замкнуло! Замкнуло! Ну конечно!
– Пусть ничего не делают! Ничего! Ей нужен я! Её именно замкнуло! Это всё ваш, сука, грёбанный «Marvel»! Капитаны Америка, бля! Твоя задача сделать сейчас всё, чтобы меня к ней пустили! Да потому что я знаю, что она написала в своей карте! Такая же упёртая ослица, как и её родители! Как и Ларка! А ты не знал? А вот жена твоя знала! Так что будь любезен! Да мне по хер! Звони хоть богу! Не хочешь потерять дочь, прогнёшься!
Отбой.
– Звонить он не хочет! Отрастил гордыню длиннее хера, а мозгов — воробей капнул в бреющем полёте, и то не попал! — бубнил Алекс.
Уже в небе получил сообщение, что Ларису стабилизировали. С ребенком всё хорошо. Девочка. Два четыреста, сорок пять. Улыбнулся.
– Ну вот не удивлён, девчонки. Не удивлён. Надеюсь, не Маруська.
Отправил сообщение Троянову.
«Поздравляю, Жень. Дочь у тебя. 2400, 45. Маруськой не называть! Имя занято. Ларису стабилизировали. Как придет в себя, передавай от меня самые искренние поздравления. Люблю её».
Отложил телефон, откинулся
– Давай, котёнок. Услышь меня, родная. Ты знаешь то, что знаю я.- Алекс пытался найти её в этом ледяном безмолвии.- Катюша. Ты нужна Марусе, ты нужна мне. Ты слышишь, Катя! Ты очень, очень мне нужна. Я не смогу без тебя, Солнышко. В этот раз не смогу.
Он почувствовал, что самолёт пошёл на посадку.
– Держись, родная, я скоро.
На дорогу от Шереметьево до клиники ушло сорок минут. Машину Алекса сопровождали, давая полосу, как и в Питере, две полицейские машины.
Он быстрым уверенным шагом зашёл в клинику.
Лопырёв уже стоял с главврачом, на котором не было лица. Сегодняшний день стал для него потрясением. Никогда ещё, за всю свою жизнь, он не разговаривал с этим человеком по телефону. Никогда в жизни он не видел столько людей, лица которых видел только на страницах прессы и в СМИ.
– Рад приветствовать Вас, Александр Игоревич! Ваша… - он запнулся.
– Моя жена.- ледяным голосом жестко сказал Савицкий.- Моя жена! Екатерина Владимировна Савицкая. И моя дочь.
– Да, да, конечно, Александр Игоревич.- врач нервно оттянул воротник.- Но вы точно уверены, что это именно она? Просто по документам…
– Измайлова Юлия Сергеевна, 26.11. 1996?
– Да.
– У вас когда-нибудь были конфликты с женой…- бросил мимолетный взгляд на бейджик.- Виктор Семёнович? Вот так, чтобы до развода и до девичьей фамилии?
– Ну, жизнь- штука сложная, Александр Игоревич.
– Вот и я об этом.- тихо сказал Алекс.- Где она?
– Но в реанимацию…
Алекс пристально посмотрел ему в глаза, слегка прищурившись.
– Где она?
– Да, да. Сейчас вам халат и бахилы и…
Он засуетился, чувствуя себя крайне дискомфортно находясь рядом с этим странным человеком, под пристальным взглядом его глаз.
– Благодарю. И дочь. Где моя дочь?
– С девочкой всё хорошо. Она настоящий боец.
– Я знаю.- голос спокойный, но…- Я спросил, где она?
Врач сглотнул.
– Вас к ней сразу же проведут.
– Я хочу, чтобы ребенок находился рядом с матерью. Организуйте мне это. И не надо говорить, что это невозможно. Я знаю, что это легко устроить. Мы с вами поняли друг друга?
– Да, да, конечно. Мы всё сделаем, я сразу распоряжусь.
– Хорошо. А сейчас проводите меня к моей жене. Володя,- он протянул руку Катиному отцу,- прости, всё потом. Мне нужно сейчас к ней.
Лопырев хлопнул его по плечу.
– Иди, Саш. Верни её нам. Ирка около реанимации сидит. Не злись на неё. Мы хотели как лучше.
– Вот именно, как лучше. В этой истории все хотели сделать, как лучше.Только, вот, получилось, как всегда.
Он развернулся и пошел вслед за врачём по коридору.