Джекпот для миллиардера. Создана для тебя
Шрифт:
– Когда?
– Позвонили пару минут назад, с городского.
– Спасибо Ань, ты свободна.
Алекс посмотрел на цифры. Обыкновенный номер сотового. Отложил. Выпил таблетки, помассировал виски. Взял коньяк и подошёл к окну.
Город просыпался. Снег и слякоть. Он был сегодня похож на грязного зловонного монстра с рваной шерстью. Но даже такой Питер был любимым, непостижимым и загадочным городом-вампиром. Городом-похитителем душ. Городом его любви. Башня «Лахта-центра» гудела и завывала от пронизывающего
Обруч на голове стал ослабевать. Алекс выдохнул. Взял телефон и набрал номер, написанный на листке, переданной Анной.
Гудки, гудки, гудки. Сброс. Гудки, гудки, гудки. Сброс.
Гудки.
– Да? Что вы хотели?
Тишина.
– Я не слышу вас.
– Савицкий…- тихий, почти свистящий голос.
Помехи сплошные, как в водяной трубе.
– Слушаю! Да твою мать!
Звонок оборвался.
В душе начало копошиться чувство, что день уже пошел по звезде, хотя на часах нет ещё и десяти.
Набор.
Сразу пошли короткие рваные гудки.
Телефон завибрировал. Ксю.
– Нашла? Где? Диктуй. Стоп. Двадцать восемь, тридцать? Догадался. Сбрасывай адрес.
Отбой.
– Аня! Аня!
Анна влетела в кабинет.
– Немедленно подготовить машину. Меня сегодня ни для кого нет. Все встречи отменить! Не перенести, а отменить.
– Конечно, Александр Игоревич.
* * *
– Давай, Юр! Гони! Гони!
– Пробки, Александр Игоревич! Город стоит. Самый час пик, до одиннадцати не продраться.
– Давай дворами, хоть как-то!
Алекс пытается дозвониться. Глухо, быстрые короткие гудки. Что-то случилось. Нехорошее, плохое.
Набор.
– Женя? Бросай всё к херам! Дуй в Питер. Я не знаю! Нашёл Ларку! Давай! Жду! Постарайся к двум быть здесь. Задницей чувствую, звездец начинается.
К дому, где предположительно жила Лариска, машина Алекса подъехала уже ближе к одиннадцати.
Алекс летел по ступенькам, ничего не соображая от страха. Дверь открыта.
– Лара! Лариса!
– открывая двери, он метался по комнатам, пока не услышал слабый стон.
Открыв дверь в ванну, он вздрогнул.
Не сводя с неё глаз, набрал 112.
– Срочно! Реанимацию! Крестовский остров…
Алекс как на автомате называет адрес.
– Дура! Какого хера ты наделала! Лариска!
Огромное джакузи, как кровавое озеро. Голова Ларисы безжизненно лежит на бортике. Губы синюшные, кожа бледно-желтая, как старый пергамент. Наклонившись, Алекс рывком вытаскивает её из воды и несет на диван. Из продольных рваных ран на руках капает кровь, увеличивая пропасть между жизнью и смертью.
Схватив простыню, Алекс разорвал её на широкие полосы и перетянул обе руки чуть выше локтя. Зафиксировал
И только тут он это увидел.
Лариса была беременна, причем срок был уже большой.
– Да твою-то мать!
– выругался Алекс.
– Какого хера вы со мной делаете, девчонки?
Логика сбой не давала. Если бы ребенок был его, Ларка уже бы вытрахала ему мозг. Значит… Евгений!
Сирены скорой разорвали городской гул. Алекс набрал номер банка крови.
– Денис Максимович. Добрый. Да, по делу. Нужна кровь. Много. Моя — первая отрицательная и жены — вторая отрицательная. Да, у нас с женой свой банк крови. Спасибо.
Отбой.
Набор.
– Андрей Андреевич. Добрый. Организуй коридор до сто двадцать второй! Срочно! Скидываю локацию. Спасибо, дорогой.
– Ларка! Держись, давай, милая!
Комната наполнилась людьми. Гул голосов закладывал уши. Реанимационная бригада оттеснила Алекса. Система, электрошок.
«Раз, два, три, четыре, пять. Кислород! Отошли! Разряд! Раз, два, три, четыре, пять. Отошли. Разряд! Завели! Стабилизируем! Ритм есть? Остановка!...»
Набор.
– Женька! Твою мать!...
Глава 47
Реанимация неслась по дороге в сопровождении двух машин полиции, разрезая мерное гудение Северной столицы тревожными сиренами. Она останавливалась несколько раз. Прямо посреди дороги. В этот момент сердце Алекса останавливалось вместе с её сердцем. Он чувствовал на своей груди разряд электрошока. Зубы скрипели от страха за неё. Женька уже был в небе. Опять остановка. Несётся. Остановка. Несётся.
– Ларка, сука! Только попробуй! Сам лично прибью!
– сквозь зубы шипит Алекс.
Скорая с визгом останавливается у открытых дверей приемного покоя. Её уже встречает реанимационная бригада.
Машина Савицкого несется юзом, чудом не задевая никого и никуда не влетая.
Пять минут. Двери реанимации захлопываются. Сашка стекает на стул. Его всего бьёт крупной дрожью.
– Господи, я тебя никогда ни о чём не просил, даже когда было так хреново, я молчал. Даже когда думал, что ты забрал её, я молчал. Но сейчас… Услышь! Не смей! Не смей её забирать!
– он сжал руки в кулаки.
– Не смей, слышишь!
Удар!
Алексу показалось, что из него выкачали весь воздух. Ещё удар, раздирающий грудную клетку. Боль такая, что кроме неё всё в мире исчезает, и внезапная пустота. Ледяная.
– Катя! Катя! Да что же ты за сука-то!
– он поднимает глаза вверх.
– Не мытьём, так катаньем?
Он видит, как мир меркнет вокруг неё, сжимаясь в песчинку. Чувствует безумный страх Маруськи. А вместо Кати — пустота. Белое безмолвие. То же самое чувство, как только что было с Ларкой, и снова электрошоком пробивает всё тело.