Джекпот
Шрифт:
Примерно в этот момент и случилось то, о чём я потом долго сожалел как о самой непростительной ошибке, стоившей мне покоя.
В дверь позвонили. Обычно мы заказывали пиццу, иногда суши, кроме курьеров никто больше не мог прийти. Я заглянул в глазок и увидел Деда Мороза - настоящего румяного мужика с искусственной пушистой бородой, в красном тулупе, с посохом. Рядом с ним красовалась Снегурочка - в бирюзовой дублёночке, расшитой золотом, красных сапожках, в кокошнике, украшенном синими стекляшками, стилизованными под драгоценные камни.
Картина показалась мне знакомой
– Хо-хо-хо!
– забухал он добрым баском.
– Открывайте, мы вам подарочки принесли!
И я открыл.
То, что случилось потом, тяжело вспоминать. В квартиру ворвались двое в кожаных куртках. Они отпихнули и повалили меня на пол в прихожей. В следующий момент пластиковые стяжки парализовали движения рук и ног. Рот мне заклеили куском скотча. Через мгновение рядом упала визжащая Аня, она захлебнулась под скотчем, её мычание и глаза, наполненные ужасом, как немой укор, заполнили моё сознание виной. Непростительная ошибка стоила нам всем свободы. Сандра отбивалась дольше всех, но и её, абсолютно голую, перепачканную сгущёнкой, скрутили и привязали в грубой форме к батарее в зале. Только Мириам оставалась бесстрастной к происходящему, словно злой рок, настигший её, наконец принёс умиротворение в мятежную душу. Она принимала наказание за совершённое преступление.
Камеру в студии выключили, меня с Аней усадили на стулья. Мириам оставалась несвязанное всё это время. Видимо, её спокойствие и безразличие охладили пыл бандитов. Их было трое, Снегурочка испарилась, как только маскарад у двери достиг апогея. Дед Мороз скинул праздничный тулуп, бороду и остался в румяном макияже, джинсах и свитере. Это был пузатый дядечка лет пятидесяти, похожий на грузина или абхаза, плешивый, с большими мясистыми губами, бесформенным горбылём вместо носа, чёрными зарослями бровей с проседью, бритой синевой, разлитой на половину нижней части лица. Заплывшие жиром щёки, холёные, мелко шевелились, когда пузан, усевшись верхом на стул напротив нас, начал говорить.
Он говорил спокойно, словно рождественскую сказочку детям читал, и интонация у него была такая же. Возраст и статус позволяли ему вести себя вальяжно, как сытый лев перед загнанной добычей. Его коротко стриженные быки вышли за дверь охранять прайд.
– Ай-ай-ай! Что-ж это получается?
– запричитал абхаз как мамаша, выскочившая на детскую площадку за домом.
– Украли дорогое, можно сказать бесценное оборудование и развлекаетесь тут без папочки? Цыпочки должны знать, что всякое воровство будет наказано.
– Они ни в чём не виноваты, - подняла голос Мириам.
– Это я украла, меня и наказывайте.
– Ну это мы ещё разберёмся, кто украл и кого наказывать.
– Что вы хотите?
– презрительно выплюнула Мириам, полируя грузина холодным яростным взглядом.
– Я?
– тот удивлённо задрал брови.
– Лично я ничего не хочу. А вот ваш друг Родион, кстати он и мой теперь друг, так вот, Родион поручил мне вернуть неустойку в размере десяти миллионов евро. Когда я узнал, что честно заработанные деньги были бесчеловечным образом украдены у джентльмена, бизнесмена, можно сказать с большой буквы бизнесмена, раз такие деньги заработал, то я сразу вызвался помочь.
Мириам
– Мне нужно время, что собрать три миллиона. Это всё, что у меня есть.
– Боюсь, трёх будет мало. Три - это только цена за мои услуги коллектора. Вы же понимаете, что я не могу вернуться к заказчику с пустыми руками. Иначе, он пустит слух, что дед Хассан уже не тот. Лично я, может, и простил бы вам семь миллионов. Девушки вы красивые, жалко было бы лишать жизни таких красоток. Но бизнес есть бизнес. Всякое воровство должно быть наказано.
– Но у меня нет таких денег!
– Мириам бросила отчаянный взгляд на меня с Аней, словно прося пощады.
– Понимаю, - дед Хассан сочувственно покачал головой.
– Послушайте, Мириам, кажется, вас зовут? Я бизнесмен, а не убийца, и когда должник просит об отсрочке, я всегда готов пойти навстречу. Если через три дня вы не найдёте деньги, то ничего страшного, конечно, не случится. Каждый день будет стоить вам жалкие сто тысяч. Но если денег не будет и к пятнадцатому января, я начну присылать по маленькому сувениру. Напоминание о том, что за всё нужно платить. Сначала это будет мизинчик вашей подруги, - он указал на Аню, - потом ушко, потом ещё один пальчик. Потом, когда все мелочи будут истрачены и мне надоест возиться, случится, как вы тут это называете, джекпот, кажется? Так вот, у меня тоже случится джекпот.
Я похолодел, забился привязанный к стулу, наблюдая, как бандиты уносят связанную Аню, заворачиваю её в мешок в коридоре. Всё это время Мириам сидела не моргая, уставившись стеклянным взглядом в пустоту. Сандра билась голая у батареи, ревела белугой. А я заплакал.
За окном разгоралась Новогодняя вакханалия, ракеты взлетали одна за одной, взрываясь салютом. А мы сидели в гробовой тишине за праздничным столом, боялись звонить в полицию, чтобы не навредить Ане.
Раздался ещё один звонок в дверь. Сандра пошла открывать, через мгновение в дверном проёме замаячила гориллообразная фигура Родни:
– С Новым годом!
– заорал он, находясь в пьяном угаре.
– С новым счастьем. Витёк, а где Аня?
– он повёл безумным озлобленным взглядом.
– Ты ж, кажись, теперь с ней зажигаешь?
Я схватил столовый нож со стола и кинулся на него. Он отшвырнул меня в угол мягким движением руки.
– С ума сошёл?
– проревел он, прошёл и бухнулся, не снимая чёрное пальто на стул.
– Налей-ка, - обратился он к Мириам.
Та до краёв наполнила бокал для вина водкой. Родни вздрогнул, опрокинул бокал и выпил одним махом. Потом занюхал рукавом и громко отрыгнул.
– Хорошо тут у вас, - промычал он, расплываясь в гнусной улыбке.
30
Родион Эпштейн - великий комбинатор собственной персоной - сидел в пальто за праздничным столом, заливал в горло водку огромными бокалами, закусывал красной икрой и выражал лёгкую озабоченность по поводу Аниной судьбы:
– Ну, дед Хассан, конечно, мужик деловой, шутить не станет. Как у вас с деньгами, кстати?
– он взял маринованный помидор и начал громко вытягивать его, одновременно зыркая на Мириам и Сандру, которая успела приодеться.