Дженнифер и Ники
Шрифт:
Она залилась краской и обеими руками откинула со лба волосы. Монте смотрел на ее грудь, ему хотелось потискать ее, прижать в своему возбужденному члену, и все-таки он был исполнен презрения. Половина населения земного шара женщины, грудь не такая уж редкость. Дженнифер Сорел, знаменитый фотограф, должна была предложить ему нечто большее, чем собственную обнаженную грудь, чтобы он принял ее подарок.
Его высокомерие бросало ей вызов. Может быть, он не был так жесток с другими женщинами, потому что они не провоцировали его, но к Дженнифер это не относилось.
Она с досадой
Что бы это ни значило.
Для нее это значило уподобиться животному, отказавшись от своего человеческого достоинства, низвести все богатство своей личности до телесного проявления на тот или иной вкус. С другой стороны, она знала, что ее поведение результат привилегированного существования, полностью обусловленный культурой.
Она встала и принялась снимать брюки, слегка извиваясь, чтобы стянуть их с круглой попки, потом, стоя на одной ноге, стащила штанины, ни на минуту не сводя глаз с лица Монте. Он сидел у ее ног, достаточно близко, чтобы дотронуться до нее.
Обнаженная, Дженнифер была намного красивее, чем все женщины, каких приходилось видеть Монте. Это было написано в его глазах. Он часто моргал, но она видела довольный блеск в страстных взглядах, которые он кидал на ее ноги и попку.
Выпрямившись во весь свой рост, она возвышалась над ним, точно только что созданное изваяние, а он глядел на нее во все глаза с восхищением человека, впервые открывшего для себя искусство, и начинающего понимать, что все женщины, каких он видел до сих пор, грубые римские слепки с изящного греческого оригинала.
Его презрение исчезло, и его восхищенный взгляд безмолвно приветствовал ее красоту. Взглядом кошки, выслеживающей мышь, он смотрел на ее грудь и треугольник Венеры, виднеющийся между ног. Тронутая его внезапной переменой, она подошла ближе, чтобы позволить ему насладиться изгибами ее тела и гладкостью кожи. Она позировала ему одному, закрывая глаза на всех остальных, безмолвных наблюдателей этой сцены. Она ушла в мечты, окутывая себя ими, пока он ощупывал ее, она чувствовала его жесткие пальцы на своих икрах, чувствовала, как они ползут вверх, достигая подколенных ямочек. Она хотела стряхнуть с себя реальность, высвободив ногу, в конце концов ей удалось уговорить себя раздеться перед незнакомыми людьми и она наслаждалась своим совершенством.
Он плотно обхватил руками ее лодыжку. Она взглянула на него сверху вниз и еще раз попыталась высвободиться. Прежде он не обращал на нее внимание, теперь он пытался ограничить ее свободу.
Теперь она поняла, почему Пэр Митя лично подбирал участников в группы «О» и не допускал сюда людей с улицы. У нее было смутное предчувствие, что в этой маленькой комнатке с ней может случиться беда, и нет гарантии, что Алэн вмешается.
Этот человек, будь он неладен, раздражал ее. Она не привыкла к тому, чтобы ей так упорно надоедали. Он щупал ее ляжки, а потом выкинул какой-то фокус, лишив ее опоры, так что она упала ему на колени. Это случилось против ее желания, она боролась, пытаясь высвободиться из объятий, пока он не отпустил ее. Она откатилась к противоположной стене и только теперь перевела дыхание. Монте пристально глядел на нее, злость еще пуще распалила его.
— Ну же, Дженнифер, — голос Алэна вернул ее к реальности.
Что? Ей нужно было прочистить горло.
— После обеда у нас запланировано другое упражнение, к которому идеально подойдет то, чем вы с Монте занимаетесь сейчас.
— Алэн, я ничем не занимаюсь с Монте. Ты сказал мне выполнить это первое упражнение, что я и делала. Монте в данном случае наблюдатель, который поступил со мной нечестно.
Алэн присел рядом с ней.
— Послушай, Дженнифер, тебе надо пройти этот путь до конца. Отдаться полностью, ничего не утаивая, — говоря, он нежно перебирал ее волосы.
— Хорошо. Что я должна делать? Я ведь не отказываюсь, Алэн. Ты же знаешь, я пытаюсь.
— Доведи до конца то, что ты начала с Монте. Извлеки из этого опыта все, что сможешь.
— Но почему не с тобой?
— Потому что ты очень агрессивна в сексе, от этого нужно избавиться, и потом я не хочу быть побежденным в драке. Монте в этом плане идеально тебе подходит: он раздражает тебя, а ты его. Мы, остальные члены группы «О», сможем понаблюдать за вашим поединком и многому для себя научиться.
— Премного благодарна, — она скорчила ему рожу.
— Дженнифер, если ты не можешь сделать этого, ты можешь уйти, — твердо сказал он.
Он хотел ее поражения? Эта мысль добавляла ей неуверенности, она не знала, что делать дальше. Ей вдруг пришло в голову, что группа «О» была своеобразным тестом на прочность, который не могла пройти ни одна из прежних подружек Алэна, поэтому у Ники и не было соперниц.
Она покачала головой. Нельзя думать о таких вещах. Ники была дорогой подругой, красивой, очаровательной, изобретательной, сексуальной, но всегда чересчур.
Она знала, что будет делать, когда снова повернется к Монте, раздевшемуся и теперь стоящему у стены, так что тень скрывала половину его лица.
План действий был готов. Она пройдет через испытание группой «О» и в качестве награды получит из рук Пэра Мити серебряную булавку, как сексуально просвещенная и все это она сделает для того, чтобы заполучить Алэна, чтобы понять природу своего влечения к нему и то, почему она чувствовала себя обязанной проделать ради него все эти невероятные вещи.
Сколь ни готова была Дженнифер, как ей казалось, увидеть обнаженного Монте, все же у нее отвисла челюсть, когда она увидела его гигантский пенис, лежащий на бедрах, точно третья рука. Она знала мужчин с большими членами, но размеры Монте были невероятны. Она почувствовала судорогу в животе. Так вот, чем объяснялся его успех…
Она села на мат перед ним, указывая на место подле себя.
— Присаживайся, — пригласила она, улыбаясь широко и дружелюбно. Она даже забыла о своей наготе, стремясь привлечь в себе этого мужчину.