Джено и белая руна золотого сокола
Шрифт:
Соперники вдруг стали очень серьезными и сосредоточенными. Они пристально смотрели на быстронити. Американец стиснул зубы. Красный Волк напрягся. Потом оба закрыли глаза и сжали веревки. Энергия мысли соперников устремилась к спиккафило в форме стрекозы. Аноки Кериоки тоже выбрал стрекозу! Следуя своей интуиции, он в самый последний момент забраковал зеленого дракона.
Боб Липман, побелев от ужаса, повернулся, чтобы взглянуть на Агату и Ламбера. Те вытаращили глаза.
— Вы выбрали один и тот
— Я его удержу! — заявил Боб, пытаясь скрыть свою растерянность.
— Я тоже, — не уступал ему Аноки, готовый к любому противостоянию.
Марго Крикен сняла серебряные очки и, глядя на них, сказала:
— В таком случае решать буду я.
Боб Липман напрягся. Агата и Ламбер, затаив дыхание, сжали кулаки.
Мадам показала на спиккафило в форме желтого людоеда:
— Этим воспользуется Боб!
Американец отреагировал категорично:
— Нет. Он мне не нравится. Хочу стрекозу!!!
— Я суммус сапиенс и не потерплю, чтобы мне перечили! Разве ты забыл правило СК-АМ.4? Тебе должно быть прекрасно известно, что со мной пререкаться нельзя! Возьмешь желтого людоеда, а Аноки Кериоки — зеленого дракона. И точка. Так я решила. — Мадам Крикен дала понять, что тема закрыта, и объявила начало испытаний.
Агата и Ламбер переглянулись. Поскольку они не могли говорить в открытую, засверкали их головокружители: «Что сейчас будет! Боб сильно рискует. Крикен выбрала два спиккафило с подрезанными веревками».
Воздушный змей в форме стрекозы, единственно неповрежденный, остался невостребованным. Диверсия, совершенная ночью, оборачивалась ловушкой не только для Аноки, но и для Боба.
Аноки первым отвязал веревку от плиты и сильно сжал ее в кулаках. В конце концов, выбор зеленого дракона не обсуждался. А Боб Липман, дрожа от страха, так и не сдвинулся с места.
Крикен разозлилась:
— Живо. Заканчивайте!
Красный Волк закрыл глаза и всю свою мысленную энергию направил на зеленого дракона из бумаги транса. И спиккафило полетел, увлекая за собой краснокожего.
Американец попытался сконцентрироваться, но из-за сильного волнения у него это не получилось. Его энергии едва хватило на то, чтобы воздушный змей в форме желтого людоеда оторвался от земли.
Агата с Ламбером завопили:
— Давай, Боб, ты можешь!
Но антею третьего уровня не удавалось контролировать направление, и змей уносил его в сторону. Хотя Боб посылал мысленные импульсы на веревку, спиккафило повиновался лишь потокам воздуха с гор.
Красный Волк неожиданно ощутил толчки. Его дракон резко поднимался вверх, а потом складывался, теряя высоту. Крепко зажав в руках веревку, индеец полностью ушел в медитацию, доверившись силе разума.
Ледяной порыв ветра вынес людоеда за пределы воздушного коридора, удалив его от трассы на порядочное расстояние. Змей прошел сквозь облако, и Боб Липман почувствовал, как мороз пробрал его до костей. Он потерял контроль, и спиккафило рванул ввысь, уходя все выше и выше, пока не достиг скалистых гор Долины мыслей.
Псиофы смотрели вверх, затаив дыхание. Кто-то крикнул:
— Он не справляется! У американца неприятности.
Крикен, напрягая глаза, внимательно следила за происходящим.
— Вы тоже это видите? — озабоченно спросила она у Стаса и Набира, поправляя очки.
Оба мудреца были встревожены.
— Да, и Аноки трудно следовать по курсу, обозначенному буйками, — сказал один из них.
Эулалия тоже нервничала:
— Что-то не так. Я чувствую.
Джено и Рене бросили взгляд на Агату и Ламбера. Те были бледнее бледного.
В какой-то момент Аноки Кериоки отпустил одну руку. Она повисла на веревке, которая уже почти порвалась.
Все, кто наблюдал за этим, не на шутку испугались.
Боб Липман отчаянно закричал, и этот крик был подхвачен сильнейшим порывом ветра, который ударил его о скалы. Веревка начала рваться, и мысленная энергия антея обратилась в огонь: спиккафило, уже давно предоставленный самому себе, загорелся. Желтый людоед воспламенился, заметавшись из стороны в сторону, словно на морских волнах.
Для псиофов, антеев и сапиенсов, продолжавших в ужасе наблюдать, Боб был лишь маленькой точкой в небе. Они увидели, как он мешком падает вниз, а людоед исчезает меж горных вершин, пожираемый пламенем. Тело антея рухнуло недалеко от конюшни.
В тот же миг Аноки открыл глаза и увидел происходящее с высоты полета. Его змей тоже едва не воспламенился. Достигнув правого буйка, Аноки быстрым движением вернул ДРУГУЮ руку на почти разорвавшуюся веревку, ослабил мысленную энергию и стал плавно и ровно снижаться, пока наконец не коснулся земли.
Все, как обезумевшие, бросились к конюшне. Первыми прибежали Агата, Ламбер и парочка псиофов. Потом подоспела мадам Крикен в сопровождении Рене, Джено и сапиенсов.
— Назад, отойдите все назад! — приказал Стае Бендатов, подбегая к Бобу.
Набир закрыл Джено глаза, Рене застыл со сложенными крыльями. Агата и Ламбер, плача, обнялись.
Доротея крепко прижала к себе Суоми:
— Сейчас я тебе по-настоящему завидую. То, что мы видим, ужасно.
— У меня нет зрения, но это не значит, что я не вижу. Я чувствую смерть. Боба Липмана больше нет в живых, — сказала финская девочка слабым голосом.
Мадам Крикен сняла с плеч красную пелерину и накрыла ею мальчика.
— Какая трагедия! Бедный Боб! — сказала она искренне.