Джентльмен
Шрифт:
– Я из милиции, капитан Крум Консулов, – сказал он, протянув удостоверение.
– Мы ведь беседовали, что еще? – сказала Бончева, не приглашая его войти.
– Я на минутку, извините. Позвольте войти? Ничего особенного от вас не потребуется.
Бончева распахнула дверь. Консулов, ступив в прихожую, еле слышно проговорил:
– Мы знаем, что Ликоманов – убийца вашего бывшего супруга.
Женщина молчала, глядя на гостя широко открытыми глазами.
– Напрасно вы в прошлый раз не сказали этого. Приходится мне снова вас беспокоить.
Фамилия Ликоманова подействовала. Хозяйка пригласила капитана в гостиную, ненадолго исчезла и вернулась с бокалом и запотевшей
Опорожнив бокал единым духом, Консулов продолжал:
– Уважаемая товарищ Бончева, разве вы не понимаете, что мы с вами находимся по одну сторону баррикады? Баррикады законности, морали и справедливости. Вы должны нам помочь. Да, мы знаем, кто убил вашего супруга…
– О-о-ох! – запричитала женщина. – Он втоптал Петко в грязь, он превратил честнейшего, скромнейшего человека в спекулянта и развратника… Он виноват, что мы развелись, что Петко подобрал на панели эту… И откуда она выползла? Может, была сначала любовницей Ликоманова… На панели подобрал, без ножа меня зарезал, детей бросил! А потом людоед этот убил моего Петко. Погубил и Петко, и мою жизнь…
– Пришло его время расплачиваться и за грехи, и за преступления, – сказал Консулов не без патетики.
– Ой, не верю, что пришло. Руки коротки – даже ваши! Знаете, в каких верхах он летает, чей он сын? А черный «пежо», а должность, которую подонок занимает… Да он почти замминистра! Нет, никакая сила его не одолеет!
– Найдется такая сила, найдется. Вы забываете про закон! Если вы расскажете все, что вам известно, а известно, я вижу, многое…
Бончева задумалась, будто собираясь с духом. Машинально налила остатки кока-колы в бокал. Консулов покорно допил.
– Я специально пришел в такое время, – сказал он. – Хотел застать вас одну. О нашем разговоре никто, обещаю вам, никто не узнает. Как видите, я даже без магнитофона. – Капитан так искусно замаскировал микромагнитофон, что его не обнаружил бы даже самый подозрительный собеседник. Беспокоило его только одно: как бы разговор не затянулся долее сорока пяти минут, иначе могла кончиться лента. – Подчеркиваю: вы должны хранить в абсолютной тайне и мое посещение, и наш разговор. Даже от вашего сына – не обижайтесь, пожалуйста. Важно не спугнуть Ликоманова. Он уже пойман, осталось, чтобы капкан его прихлопнул. Тут надо быть очень осторожным. Потому что, как вы справедливо заметили, слишком высоко Ликоманов летает.
31 октября, четверг
– Андроник Кочев Ликоманов – генеральный директор объединения внешней торговли, – докладывал Бурский, – он сын самого Кочо Ликоманова. Проблема вот в чем: можем ли мы расследовать дела таких людей, как Ликоманов?
Бурский замолчал.
– Так волнуешься, что лишился дара речи? – спросил Цветанов.
– Я не из боязливых, товарищ полковник, но признаюсь, в данном случае – смущен… И не о своей карьере думаю, и даже не о вашей. Как бы самое высокое начальство не схлопотало из-за нас. Как-никак впервые запорхнула к нам в отдел птица такого полета. Это – по другому ведомству…
– Хорошо, – перебил полковник. – Доложи сначала, что у тебя нового, а там все вместе порассуждаем. Не волнуйся, не нервничай.
– Я всегда нервничаю, когда человек, получивший недостижимые для многих из нас блага – как заслуженные, так и незаслуженные, – становится рвачом, хищником и совершает преступление… Итак: Андроник Кочев Ликоманов родился пятнадцатого января тридцать четвертого года в селе Мраморово Сливенского округа.
– Стало быть, крестьянин, к тому же – «козерог», – шепнул Консулов Шатеву, однако так, чтобы услышали все.
– Капитан
– Единственный сын видного сливенского революционера Кочо Ликоманова. В мае сорок четвертого года, окруженный жандармами в своем доме, там же, в селе Мраморово, он отстреливался до последнего патрона. Дом подожгли, и Ликоманов заживо сгорел, но не сдался. Ныне на том месте воздвигнут памятник. Жена и сын Кочо Ликоманова дожили до Девятого сентября, когда и для них взошло солнце. Именно с этого момента и вплоть до своей смерти мать, беззастенчиво используя героические заслуги покойного мужа, добивалась всяческих благ для себя, но еще больше – для сына. Сначала гимназист, потом студент-стипендиат, он по окончании экономического института имени Карла Маркса был направлен в аспирантуру в Советский Союз, в Харьков, там защитил кандидатскую диссертацию. Вся дальнейшая жизнь сына Кочо – как победное шествие. Назначают его, естественно, по специальности – в торговлю, точнее, заведующим отделом объединения внешней торговли. Видимо, там-то он и разлакомился – растут аппетиты в этом отделе, должен вам сказать. Затем он стал директором, заместителем генерального, а семь лет назад и генеральным директором объединения «Спецэкспорт». В прошлом году возведен в ранг замминистра… Да, я не сказал еще, что он женат на Анетте Петровой. Ее брат Чавдар – ныне заместитель по кадрам генерального директора объединения «Спецэкспорт».
– Ну и семейка! – сказал Консулов, но полковник метнул на него такой взгляд, что смельчак тут же примолк.
– У Андроника и Анетты – единственный сын Тервел. Предчувствую, что этот мальчик может стать интереснейшим объектом для изучения. Особенно заинтересует тех, кто любит выскакивать, когда им не дают слова. Двадцатилетний юноша с папашей – генеральным директором, а также дядюшкой – заместителем генерального! Как вам нравится? Это не Нанай Маро и не Кандиларов, даже не Бангеев. Звонки начнут сыпаться из очень даже высоких инстанций.
– Насчет звонков и инстанций не беспокойся, – сказал полковник. – Звонить-то будут мне.
– Ох, извините, но боюсь, что звонить станут еще выше! Во всяком случае, везде, где бы я ни побывал – от отдела кадров министерства и до кабинета секретаря парторганизации, – я чувствовал не только удивление, но и ледяной холод. Даже разговаривать не желают! И не столько из уважения к товарищу генеральному директору, сколько из-за какого-то страха. Лавируют, уходят от разговора, не желая попасть в неловкое положение. Соблюдают, скажем так, осторожность. Держатся в рамках. И все же кое-что я узнал. Ликоманову принадлежит огромная двухэтажная квартира в квартале Лозенец. Дача в Драгалевцах и еще одна – севернее Варны. Сын также обзавелся квартирой, обставил ее, полагаю, не хуже отцовской. А насчет отцовской мебелишки – судите по даче в Старой Церкви. И с транспортом не бедствуют. Кроме служебной машины у Ликоманова серебристый «мерседес-бенц», обычно в нем разъезжает Анетта. А у Тервела «вольво», зато с такой диковинкой, как мотор «ямаха».
– И у нас такие появились? Ишь ты, не знал, – не утерпел Консулов, но на сей раз полковник не сделал ему замечания – видно, тот также находился под впечатлением рассказанного.
– Да-а-а… крепкий орешек, Траян, – помолчав, сказал Цветанов. – Это все?
– Разве так уж мало? Не забывайте: в моем распоряжении был всего один день.
– Понятно. А сейчас послушаем Консулова, который перескажет свою беседу с Марией Бончевой, если таковая состоялась. Тебе слово, капитан.
– Пересказывать беседу – значит идти по пути того самого Карапета, – начал Консулов.