Джерри-островитянин. Майкл, брат Джерри (сборник)
Шрифт:
Машина мчалась по дороге, огибавшей склоны Сономы, но Майкл едва смотрел на леса и открывавшиеся далекие просеки. Он провел три года в Соединенных Штатах, как узник в одиночном заключении. Его уделом были клетка и цепочка, тесные помещения, багажные вагоны и платформы вокзалов. Ближе всего он подходил к природе в те часы, когда Джекоб Гендерсон, сидя в каком-нибудь парке за изучением Сведенборга, привязывал его к своей скамейке. Таким образом, деревья, холмы и поля перестали существовать для Майкла. Они были столь же недоступны, как синева неба.
— Тебе, видно, это все не очень-то нравится, а, Майкл? — заметил Гарлей.
При звуках прежнего имени Майкл повернул голову, прижал уши назад и ткнулся носом в плечо Гарлея.
— Он очень сдержан в выражении своих чувств, — решила Вилла. — Вот уже прямая противоположность Джерри.
— Подожди судить до их встречи, — заранее улыбнулся Гарлей. — Джерри будет бесноваться за двоих.
— Если они только узнают друг друга после стольких лет, — сказала Вилла. — Я сомневаюсь, чтобы они узнали.
— Но ведь вспомнили же они друг друга в Тулаги, — отвечал он. — А они расстались крохотными щенками и встретились уже взрослыми псами. Вспомни, как они лаяли и носились по берегу. Майкл был самым буйным и невыносимым. Он шумел вдвое больше, чем Джерри.
— Но он возмужал и теперь стал очень сдержан.
— За три года он мог научиться сдержанности, — настаивал Гарлей.
Но Вилла покачала головой.
Когда машина подкатила к дому и Гарлей первым выскочил на землю, раздался радостный визг и лай; Майклу показалось, что он уже где-то слышал этот голос. Но лай из радостного превратился в подозрительный и ревнивый, едва Джерри почуял запах другой собаки на ласкавшей его руке Гарлея. В следующее мгновение он увидел в лимузине своего соперника и прыгнул на него. Майкл зарычал, прыгнул ему навстречу, и оба они покатились по дну автомобиля.
Ирландский терьер при всяких обстоятельствах слушается голоса своего хозяина, и Майкл и Джерри сразу отскочили друг от друга, едва раздался голос Гарлея Кеннана. Очутившись на земле, они не предпринимали новых атак, ограничиваясь глухим рычанием. Эти стычки продолжались несколько секунд, и они не успели признать друг друга, пока не оказались на земле.
Они все еще были напряжены, и шерсть стояла на них дыбом, но уже начали пофыркивать.
— Они узнали друг друга! — вскричала Вилла. — Подождем, посмотрим, что они будут делать.
Что касается Майкла, то он нисколько не удивился возвращению Джерри из небытия. Эти вещи начали случаться и сами по себе ничего особенного собой не представляли. Поразила его лишь связь событий. Если эти люди, встреченные им когда-то в Тулаги и его брат Джерри вернулись из небытия, значит, мог вернуться и вернется его обожаемый баталер.
Но, отвечая Джерри, Майкл фыркнул и осмотрелся кругом в поисках баталера. Дружеский привет выражался у Джерри желанием вместе побегать. Он в виде приглашения залаял, сделал с полдюжины прыжков, затем прискакал обратно и передней лапой, играя, ударил Майкла, чтобы увлечь его за собой.
Майкл столько лет не бегал на свободе с другими собаками, что сначала не понял приглашения Джерри. Но довольство и дружелюбие в собачьем царстве обычно принимали именно эту форму, а к Майклу они перешли по наследству. Джерри снова ударил его лапой, залаял и помчался, увлекая за собой Майкла. Майкл невольно последовал за ним. Но он не лаял и, едва сделав с полдюжины прыжков, остановился и поглядел на Виллу и Гарлея, как бы испрашивая разрешение.
— Валяй, Майкл! — сердечно воскликнул Гарлей, поворачиваясь и протягивая руку, чтобы помочь Вилле сойти с автомобиля.
Майкл поскакал прочь, смутно испытывая радость носиться плечом к плечу с Джерри. Но Джерри был более рад, он бешено гнался, наскакивал на Майкла, извивался всем телом, шевелил ушами и визжал и лаял вовсю. Итак, Джерри лаял, Майкл же не издавал ни звука.
— Прежде он лаял, — сказала Вилла.
— Гораздо больше, чем Джерри, — прибавил Гарлей.
— Значит, они выбили у него лай, — заключила она. — Ему, очевидно, приходилось очень плохо, если он разучился лаять.
Зеленая калифорнийская весна переходила в красно-бурое лето, и Джерри, вечно бегавший по горам и долам, ознакомил Майкла с самыми отдаленными участками ранчо Кеннана.
А Майкл, следуя всюду за Джерри, постоянно искал чего-то и никак не мог найти.
— Он все время ищет. Все кого-то разыскивает, — говорил Гарлей, обращаясь к Вилле. — Этого существа нет в живых. Здесь его нет. Но кого же это он постоянно разыскивает?
Это был баталер, и Майкл никогда не нашел его. Небытие скрыло его и не хотело вернуть Майклу; но если бы он проделал десятидневное путешествие по Тихому океану до Маркизских островов, он нашел бы там баталера, а с ним и Квэка и Бывшего моряка. Они беззаботно жили втроем — в земном раю — на берегу Тайохаэ. Вокруг их крытой тростником хижины, приютившейся под высокими деревьями, Майкл встретил бы множество всевозможных животных — тут были и кошки, и котята, и свиньи, ослы и пони, и даже обезьянка, но ни собак, ни какаду здесь не было. Дэг Доутри в резких выражениях раз навсегда заявил, что ни о каких собаках не может быть и речи…
Однако Майкл не оставлял надежды найти баталера и, бегая по горам, карабкаясь или скатываясь в глубокие каньоны, постоянно ожидал и был готов увидеть перед собой баталера или уловить незабываемый запах, который приведет его к богу.
— Постоянно, постоянно чего-то ищет, кого-то разыскивает, — нараспев повторял Гарлей Кеннан, провожая Виллу и наблюдая за бесконечными поисками Майкла. — Джерри выслеживает кроликов или лисицу, но ты замечаешь, что они нисколько не занимают Майкла? Он ведет себя так, словно потерял бесценное сокровище и не знает, ни где оно потеряно, ни где его следует искать.
Майкл многому научился у Джерри и узнал теперь жизнь лесов и полей. Он никогда не принимал участия в играх, и единственной его забавой были гонки с Джерри. Время игр для него прошло. Нельзя сказать, чтобы он был угрюм или подавлен годами, проведенными на сцене или в школе Гарриса Коллинза, но он был необычайно степенен и сдержан. Веселье и жизнерадостность покинули его. Как старая рана на плече, нанесенная ему когтями леопарда, давала себя чувствовать в холодную и сырую погоду, так и в его сознании запечатлелись все пережитые испытания. Он любил Джерри, радовался его обществу, и ему нравилось носиться с ним по лугам и долам. Но инициатива всегда принадлежала Джерри — он шумел и лаял, преследуя какую-нибудь дичь, негодуя выходил из себя при виде белки, скакавшей по ветвям на высоте сорока футов. Майкл смотрел и прислушивался к этой игре, но сам в ней участия не принимал.