Джеймс Бонд: Официальная биография агента 007
Шрифт:
В двенадцать часов и пятнадцать минут ночи Бонд вышел на связь. Используя простой код и заранее оговоренную радиочастоту, он доложил в Лондон обо всём, что увидел. Ему больше пришёлся бы по душе двусторонний разговор, даже одно произнесённое слово — Флемингу. Однако это было бы слишком рискованным. Свернув антенну и задвинув за собой крышу логова, Бонд лёг спать.
Рано утром его разбудил рёв пролетевшего над ним самолёта. Подняв перископ, он увидел серо-зелёный корпус аппарата «Дорнье» в каких-нибудь тридцати ярдах от своего укрытия. Он разглядел и лицо пилота, а также лицо лётчика-наблюдателя, находящегося в орудийной башне позади него. На хвосте аппарата была нарисована большая белая свастика.
Когда самолёт улетел, Бонд восстановил дыхание и вспомнил, что неподалёку, в Куксхафене, есть база
Бонд понял, что пропал. Всё, что он мог сейчас сделать — это убрать перископ и ждать. Никогда ещё он не чувствовал себя настолько уязвимым и беспомощным. Казалось невозможным, что четверо хорошо обученных немецких десантников не найдут его. До него доносились их зовущие друг друга голоса, среди которых он смог разобрать слова «английский шпион» и «передатчик». Кто-то упомянул об оружии. Вскоре они остановились в десяти ярдах от укрытия Бонда. Бонд перестал дышать. «Бесполезно, — сказал один из десантников. — Никто не сможет укрыться в этом месте. Разве что в деревне». «Нет, его бы там обнаружили, — ответил другой. — Он должен быть где-то здесь». «Но здесь же никого нет. Остаётся лишь ждать повторного выхода в эфир». «Полковнику это не понравится».
Когда шум удаляющихся шагов стих, Бонд возобновил дыхание. Медленно он поднял перископ и увидел, как десантники сели в лодку и уплыли. Затарахтели моторы, аппарат взмыл в воздух и улетел.
Бонд задумался. Перспектива не обнадёживала. Немцы оказались продуктивнее, чем он этого ожидал. Правда, они пока его не нашли, но это лишь вопрос времени. Они будут наблюдать за ним до тех пор, пока он вновь не выйдет на связь, и как только это произойдёт, его тут же перехватят. Вызывать на помощь субмарину бесполезно: она не успеет. С другой стороны Бонд понимал, что не может сидеть в этом отверстии вечно. Ещё до того, как он сойдёт с ума от одиночества или клаустрофобии, его настигнет смерть от обезвоживания.
Всё утро он обдумывал метод своего спасения — безуспешно. Казалось неизбежным, что он должен сдаться. При одной мысли о том, что всю предстоящую войну он проведёт в лагере для военнопленных, его бросало в дрожь. Нет, уж лучше дождаться сумерек, добраться до деревни и украсть там лодку. Хотя вряд ли — сельские жители уже наверняка предупреждены о его присутствии на острове…
Для начала Бонд решил набраться сил. Поел и вновь лёг спать. Проснулся он после обеда. Было холодно. Он выдвинул перископ и рассмотрел пляж. Тот был пустынным, и лишь в море виднелось какое-то приближающееся к острову судно. Когда оно подплыло поближе, Бонд увидел, что это был быстроходный океанский танкер, с которого, как он знал из пройденного им курса, немецкие субмарины совершают дозаправку топливом. Танкер прикрывали два торпедных катера.
Для Бонда это изменило всё. Нужно во что бы то ни стало телеграфировать об этом в Лондон: танкер идёт в Атлантику для дозаправки немецких субмарин, отправившихся туда ещё раньше. Как только Адмиралтейству станет об этом известно, вдогонку за танкером пошлют британские корабли для их встречи с субмаринами. Дождавшись рассвета, Бонд настроил передатчик и послал в Лондон сообщение.
Как он и ожидал, немцы пришли за ним довольно скоро. Вновь гидросамолёт, вновь сброс якоря, и вновь спуск на воду резиновой лодки с четырьмя десантниками. На сей раз бойцы выглядели более решительно и были вооружёны до зубов. К тому времени, как они нашли его укрытие, он уже притаился за дюнами ярдов на сто правее. Он нарочно оставил в логове многое чего из своего снаряжения, чтобы преследователям было чем заняться. Как только они начали там хозяйничать, он быстро пополз к их лодке. Едва взобравшись в неё, он тут же принялся грести и делал это изо всех сил. Вдогонку ему зазвучали выстрелы, но он уже отплыл на достаточное расстояние от берега.
Приблизившись к своей цели, Бонд увидел, что дверца фюзеляжа была открыта. Он крикнул по-немецки.
— Давай быстрее аптечку, идиот, там человека ранили!
— Что? — ответил голос.
— Стрельба была, человек умирает, — продолжил Бонд.
Из открытой дверцы показалась голова немца.
— Не двигаться, — сказал ему Бонд, нацелив на него оружие. — Ты мне понадобишься.
Через некоторое время «Дорнье» уже взлетал. С берега донеслись новые выстрелы, и Бонд подумал, что пилот в отчаянии разобьёт самолёт. Этого, однако, не случилось. Рёв аппарата усилился, нос его задрался кверху, и они взлетели.
Проблемы Бонда на этом не закончились. Пилот был сердит на него, и предстояло быть настороже. Бонд плотно упёр ему в спину дуло оружия и приказал лететь в Англию, держа высоту в пять тысяч футов.
— Смотри туда, англичанин! — воскликнул вскоре пилот. — Нас догоняют самолёты-истребители!
Бонд посмотрел в указанную ему сторону и тут же получил удар кулаком в челюсть. Сцепившись, противники начали схватку, сидя в креслах рядом друг с другом. Пилот был более тяжёлым, чем предполагал Бонд, и нанёс ему ещё парочку неслабых ударов; пистолет Бонда улетел куда-то в сторону. Согнувшись от боли, Бонд задел плечом органы управления самолётом, и мир вокруг него тут же закружился. Потерявший управление «Дорнье» полетел вниз. Бонд решил попробовать ударить противника в горло. Получилось — тот издал булькающий звук и обмяк. Бонд повернулся к органам управления. Он надеялся на то, что принцип их работы такой же, как и на британских самолётах. Поскольку самолёт вращался вправо, Бонд нажал левую педаль руля направления, не забыв наклонить влево и ручку элерона. Самолёт прекратил вращение. Но он по-прежнему нёсся к морской глади, убийственный серый цвет которой Бонд видел в ветровое стекло. Оставалось задействовать руль высоты. Бонд потянул его на себя, и самолёт постепенно стал задирать нос кверху.
Пока Бонд не знал координат своего местонахождения, не знал он и того, хватит ли ему топлива до берегов Англии. Подобрав с пола пистолет и держа на прицеле своего противника, он посмотрел на компас. Зная о том, что Англия находится где-то на западе, он взял курс туда. Через два часа полёта он почувствовал, что в его самолёт стреляют. Он услышал странный звук пуль, повредивший фюзеляж позади него. Посмотрел влево: два британских истребителя «Хоукер Харрикейн» совершали разворот для захода на очередную атаку.
Тем временем пилот пришёл в себя.
— Тебя убьют свои же, англичанин, — сказал он.
Это было похоже на правду — выстрелы зазвучали ещё ближе. Одно из окон кабины повредилось, самолёт задрожал и закачался. Бонд попытался удержать его, но часть хвоста уже была снесена пулями. Один из «Харрикейнов» пошёл на дополнительный круг атаки, подобно хищней птице, кружащей над своей обречённой добычей.
Никакие рули и рычаги управления уже не помогали. Гидросамолёт клюнул носом и полетел вниз, к воде. Удар, оглушительный шум, и задняя часть «Дорнье» треснула. Когда фонтан брызг утих, самолёт медленно пошёл ко дну. Выручил Бонда пилот. Он знал, где находится аварийный люк, и вдвоём они выбрались из кабины. Он же задействовал и аварийную резиновую лодку, в которой они с Бондом проплавали два часа, пока их не подобрала служба спасения Королевских ВВС. Обоих доставили в Харидж. Расстались Бонд с пилотом теплее, чем встретились. Бонд вернулся в Уайтхолл, чувствуя себя триумфатором, но длилось это недолго. Информация о танкере была верна, однако пришла слишком поздно. Британские корабли так и не смогли его выследить. И вся операция тут же была подвергнута критике. За Бондом закрепилась репутация легкомысленного искателя славы, а лейтенанту Флемингу был объявлен выговор за то, что он подверг британскую субмарину ненужному риску. Факт спасения наблюдателя Королевскими ВВС посчитали верхом непрофессионализма, и Бонд хотя формально и оставался при Управлении военно-морской разведки, был переведён на офисную работу в Пендж* //пригород Лондона//. На этом и завершилось его большое приключение.