Джихад одинокого туриста
Шрифт:
Конан, Бэтмен… Какая, на хрен, разница! Обкуренный дядя обгадил мой план – тихонько просочиться дальше. Тут хрен пройдешь.
Убедившись, что страж беспорядка прочно засел в машине, я принялся за осмотр гОстеницы. В фойе просматривался еще один мужик, разгуливающий по холлу. Я пробежал глазами по фасаду. Несколько окон было открыто. Сквозняк колыхал занавески. Из одного, кажется – на третьем, послышались треск дерева и женский крик. Гортанная команда, женщина заткнулась. Похоже, к кому-то вломились гости. На этом события кончились.
Не знаю, как и почему, может – перегруз, но вместо
Единственным светлым пятном моей «военной биографии» стал прошлогодний случай, когда наш, ошалевший от бабла учредитель вывез сотрудников и клиентов на пострелялки, решив разнообразить корпоративную жизнь. Отстояв длинную очередь на стрельбище, я получил дробовик, беруши и десяток патронов и был допущен на поле, где летали тарелки. Охренев от самого себя, я, впервые в жизни стреляя из двустволки, сшиб подряд десять тарелок. Охреневший не меньше моего инструктор отсыпал мне новую пригоршню пластмассовых цилиндров. И по какой-то особо извращенной траектории выпустил еще десяток. Первую я просто-напросто не увидел. Меня тронули за плечо и показали удалявшуюся красную точку. Я кивнул. И меланхолично подшиб девять оставшихся. Меланхолично – поскольку на тот момент пребывал в состоянии глубокого похмелья…
Вторник, 06.10.
Сеанс воспоминаний прервал шорох по соседству. Сердце забухало, и я замер, едва не оросив штаны. Осторожно скосив глаза, я увидел метрах в десяти крадущуюся вдоль кустов, почти голую фигуру. Мужик был в одних трусах. Дополнительно наличествовали исцарапанное пузо и грязные коленки. Сгорбившись и не сводя глаз со входа в отель, дядька тихо маячил у кустов, время от времени тихо шипя, наступая на сучок или колючку.
Я с облегчением выдохнул – собрат-турист.
– Эй… – тихо окликнул я «диверсанта».
«Следопыт» дернулся всем телом. Испуганные, затравленные глаза. При виде оружия в них появилась обреченность.
– Турист? – по-прежнему тихо поинтересовался я.
Глаза обрели жизнь.
– Да, – громко прошептал он. – Из этого отеля. Я с Кирова, – зачем-то добавил он.
– Тише! – Я оглянулся на вход и «Логан». Не обнаружив явного криминала, я жестом поманил его ближе.
Через две минуты тихого, срывающегося шепота у в общем-то матерого мужика от волнения так застучали зубы, что он умолк. Даже представить не мог, что они стучат так громко.
Основное, мужик, которого звали Мишей, выложить успел. Стараясь вести здоровый образ жизни, дядя Миша ежедневно совершал раннеутренний заплыв километра на два. Сегодня, подплывая к берегу, он едва не хлебнул воды, став свидетелем утреннего расстрела. Троих сбежавших, с его слов, какие-то проворные местные хлопцы «положили» в конце пляжа. Там, насколько он смог разглядеть, стояло что-то типа заградотряда.
Чуть очухавшись, Миша доплыл до пляжа и, хоронясь за лежаками, на пузе дополз до деревьев. Не рискуя соваться в отель в чем был, он уже минут двадцать бродил по кустам, пытаясь разглядеть, что творится в отеле.
– Ты сколько там народу видел?
– В конце пляжа стоит джип, – продолжая лязгать зубами, выговорил он. – Ч-человек пять-шесть. И из от-теля выходили на веранду д-двое. И в фойе од-дин.
– А этот? – я мотнул головой в сторону стоящего «Логана».
Миша, посмотрев в указанную сторону, помотал головой.
– Он же п-пустой!
– Ноги… – прошипел я.
– Ч-что н-ноги? – Миша глянул на себя. Я чуточку развернул его, кивком головы показав на машину. Узрев ноги Бэтмена, он тихо ойкнул. Впечатлительный дядька.
– Те, на пляже, они далеко?
Не отрывая взгляда от открытой дверцы, Миша пролязгал:
– М-мет-тров пп-ятьсот. Т-там еще с-сухое русло к-к морю в-выходит.
– А в-вы к-кто? – наконец решившись, спросил он.
– Прохожий.
– А я д-думал – в-вы из эт-тих…
– Нет… – отрезал я, пытаясь сложить информационный пазл. Исходя из того, что на улице нет постов – поселок заблокирован снаружи. Скорее всего посты на трассе. И с обоих концов пляжа. А по поселку гуляют «зондеркоманды», сгребая в кучу заложников. И просто развлекаются. Девок – до хрена, бухла – тоже.
По улице опять проехала машина. Постовой не пошевелился. Укурился в зюзю? Скорее всего знает – свои. Значит, «до кучи» имеем разъездной патруль.
Отчетливо дошло – из поселка не выбраться. Остаток жизни исчисляется часами. Мысль была не первой за утро, «нагнув» слабее. Привыкаю, наверно. С другой стороны, если нет возможности жить вечно, то на ближайший час открывается масса вариантов. К примеру – нажраться. Или застрелить того здоровяка в маленькой машинке… И не только его. Вон за стеклом еще одна рожа маячит. Максимум, что я теряю, – несколько часов в дополнение к бездарно потраченным сотням тысяч. Может, и в самом деле партизанщиной заняться? Автомат есть.
Пару секунд я обдумывал эту мысль, разглядывая «Конана» и второго араба, маячившего за стеклом фойе. Миша жалобно вздохнул. Еще один смертничек. Может, на «живца»? Все равно – не жилец. Я оценивающе осмотрел Мишу. Вид жалобный и безобидный. Чем не живец?
– Дружище. Отползи метров на десять. А потом, держа руки над головой, медленно и печально вылезай из кустов, завывая, что турист и хочешь сдаться.
– З-зачем? – лязгая зубами, спросил Миша.
– Пора кончать этот бардак, – ответил я фразой из любимого анекдота.
Говоря по правде, я собирался затеять маленькую авантюру. Выманить на открытое место побольше народу и «положить» сколько получится. Я, вообще, еще тот забавник. За что и огребал неоднократно. А тут – дальше фронта не пошлют. По идее, местные моджахеды вряд ли напрягутся при виде голого Миши. Правда, для нас с «живцом» это могло выйти боком. С другой стороны – а что нам терять?
Вторник, 06.20.
– Начинайте, Михаил.
Жалобно глядя на меня, Миша отступил метров на восемь. Я ободряюще похлопал по цевью и указал глазами на отель. Сгорбившись, «живец» проломился сквозь кусты и срываясь на фальцет, прокричал: